| Редактор 
   
Гуру Форума
 
				Регистрация: 19.08.2012 Адрес: Золотистый остров бисерного Архипелага 
					Сообщения: 2,537
				 Репутация:    15487   | 
				
				Из Бюргера
			 
  ОЛЬГА
Ольгу сон тревожил слезный, Смутный ряд мечтаний злых:
 «Изменил ли, друг любезный?
 Или нет тебя в живых?»
 Войск деля Петровых славу,
 С ним ушел он под Полтаву:
 И не пишет ни двух слов:
 Всё ли жив он и здоров.
 
 На сраженьи пали шведы,
 Турк без брани побежден,
 И, желанный плод победы,
 Мир России возвращен;
 И на родину с венками,
 С песньми, с бубнами, с трубами
 Рать, под звон колоколов,
 Шла почить от всех трудов.
Cкрытый текст -
 
 
	 
	
  
	 
		И везде толпа народа;Старый, малый — все бегут
 Посмотреть, как из похода
 Победители идут;
 Все навстречу, на дорогу;
 Кличут: «Здравствуй! слава богу!»
 Ах! на Ольгин лишь привет
 Ниотколь ответа нет.
 
 Ищет, спрашивает; худо:
 Слух пропал о нем давно;
 Жив ли, нет—не знают; чудо!
 Словно канул он на дно.
 Тут, залившися слезами,
 В перси бьет себя руками;
 Рвет, припав к сырой земле,
 Черны кудри на челе.
 
 Мать к ней кинулась поспешно:
 «Что ты? что с тобой, мой свет?
 Разве горе неутешно?
 С нами бога разве нет?»
 — «Ах! родима, всё пропало;
 Свету-радости не стало.
 Бог меня обидел сам:
 Горе, горе бедным нам!»
 
 — «Воля божия! Создатель —
 Нам помощник ко всему;
 Он утех и благ податель:
 Помолись, мой свет, ему».
 — «Ах! родима, всё пустое;
 Бог послал мне горе злое,
 Бог без жалости к мольбам:
 Горе, горе бедным нам!»
 
 — «Слушай, дочь! в Украйне дальней,
 Может быть, жених уж твой
 Обошел налой венчальный
 С красной девицей иной.
 Что изменника утрата?
 Рано ль, поздно ль — будет плата,
 И от божьего суда
 Не уйдет он никогда».
 
 — «Ах! родима, всё пропало,
 Нет надежды, нет как нет;
 Свету-радости не стало;
 Что одной мне белый свет?
 Хуже гроба, хуже ада.
 Смерть — одна, одна отрада;
 Бог без жалости к слезам:
 Горе, горе бедным нам!»
 
 — «Господи! прости несчастной,
 В суд с безумной не входи;
 Разум, слову непричастный,
 К покаянью приведи.
 Не крушися; дочь, чрез меру;
 Бойся муки, вспомни веру:
 Сыщет чуждая греха
 Неземного жениха».
 
 — «Где ж, родима, злее мука?
 Или где мученью край?
 Ад мне — с суженым разлука,
 Вместе с ним — мне всюду рай.
 Не боюсь смертей, ни ада.
 Смерть—одна, одна отрада:
 С милым врозь несносен свет,
 Здесь, ни там блаженства нет».
 
 Так весь день она рыдала,
 Божий промысел кляла,
 Руки белые ломала,
 Черны волосы рвала;
 И стемнело небо ясно,
 Закатилось солнце красно,
 Все к покою улеглись,
 Звезды яркие зажглись.
 
 И девица горько плачет,
 Слезы градом по лицу;
 И вдруг полем кто-то скачет,
 Кто-то, всадник, слез к крыльцу;
 Чу! за дверью зашумело,
 Чу! кольцо в ней зазвенело;
 И знакомый голос вдруг
 Кличет Ольгу: «Встань, мой друг!
 
 Отвори скорей без шуму.
 Спишь ли, милая, во тьме?
 Слезну думаешь ли думу?
 Смех иль горе на уме?»
 — «Милый! ты! так поздно к ночи!
 Я все выплакала очи
 По тебе от горьких слез.
 Как тебя к нам бог принес?»
 
 — «Мы лишь ночью скачем в поле.
 Я с Украйны за тобой;
 Поздно выехал оттоле,
 Чтобы взять тебя с собой».
 — «Ах! войди, мой ненаглядный!
 В поле свищет ветер хладный;
 Здесь в объятиях моих
 Обогрейся, мой жених!»
 
 — «Пусть он свищет, пусть колышет;
 Ветру воля, нам пора.
 Ворон конь мой к бегу пышет,
 Мне нельзя здесь ждать утра.
 Встань, ступай, садись за мною,
 Ворон конь домчит стрелою;
 Нам сто верст еще: пора
 В путь до брачного одра».
 
 — «Ах! какая в ночь дорога!
 И сто верст езды для нас!
 Бьют часы... побойся бога:
 До полночи только час».
 — «Месяц светит, ехать споро;
 Я как мертвый еду скоро:
 Довезу и до утра
 Вплоть до брачного одра».
 
 — «Как живешь? скажи нелестно;
 Что твой дом? велик? высок?»
 — «Дом — землянка». — «Как в ней?» — «Тесно».
 — «А кровать нам?»—«Шесть досок».
 — «В ней уляжется ль невеста?»
 — «Нам двоим довольно места.
 Встань, ступай, садись за мной:
 Гости ждут меня с женой».
 
 Ольга встала, вышла, села
 На коня за женихом;
 Обвила ему вкруг тела
 Руки белые кольцом.
 Мчатся всадник и девица,
 Как стрела, как пращ, как птица;
 Конь бежит, земля дрожит,
 Искры бьют из-под копыт.
 
 Справа, слева, сторонами,
 Мимо глаз их взад летят
 Сушь и воды; под ногами
 Конскими мосты гремят.
 «Месяц светит, ехать споро;
 Я как мертвый - еду скоро.
 Страшно ль, светик, с мертвым спать?»
 — «Нет... что мертвых поминать?»
 
 Что за звуки? что за пенье?
 Что за вранов крик во мгле?
 Звон печальный! погребенье!
 «Тело предаем земле».
 Ближе, видят: поп с собором,
 Гроб неся, поют всем хором;
 Поступь медленна, тяжка,
 Песнь нескладна и дика.
 
 «Что вы воете не к месту?
 Хоронить придет чреда;
 Я к венцу везу невесту,
 Вслед за мною все туда!
 У моей кровати спальной,
 Клир! пропой мне стих венчальный;
 Службу, поп! и ты яви,
 Нас ко сну благослови».
 
 Смолкли, гроба как не стало,
 Все послушно вдруг словам,
 И поспешно побежало
 Всё за ними по следам.
 Мчатся всадник и девица,
 Как стрела, как пращ, как птица;
 Конь бежит, земля дрожит,
 Искры бьют из-под копыт.
 
 Справа, слева, сторонами,
 Горы, долы и поля —
 Взад летит всё; под ногами
 Конскими бежит земля.
 «Месяц светит, ехать споро;
 Я как мертвый еду скоро.
 Страшно ль, светик, с мертвым спать?»
 — «Полно мертвых поминать».
 
 Казни столп; над ним за тучей
 Брезжит трепетно луна;
 Чьей-то сволочи летучей
 Пляска вкруг его видна.
 «Кто там! сволочь! вся за мною!
 Вслед бегите все толпою,
 Чтоб под пляску вашу мне
 Веселей прилечь к жене».
 
 Сволочь с песнью заунывной
 Понеслась за седоком,
 Словно вихорь бы порывный
 Зашумел в бору сыром.
 Мчатся всадник и девица,
 Как стрела, как пращ, как птица;
 Конь бежит, земля дрожит,
 Искры бьют из-под копыт.
 
 Справа, слева, сторонами,
 Взад летят луга, леса:
 Всё мелькает пред глазами:
 Звезды, тучи, небеса.
 «Месяц светит, ехать споро;
 Я как мертвый еду скоро.
 Страшно ль, светик, с мертвым спать?»
 — «Ах! что мертвых поминать!»
 
 — «Конь мой! петухи пропели;
 Чур! заря чтоб не взошла;
 Гор вершины забелели:
 Мчись как из лука стрела.
 Кончен, кончен путь наш дальний,
 Уготовлен одр венчальный.
 Скоро съездил как мертвец,
 И доехал наконец».
 
 Наскакал в стремленьи яром
 Конь на каменный забор;
 С двери вдруг хлыста ударом
 Спали петли и запор.
 Конь в ограду; там — кладбище,
 Мертвых вечное жилище;
 Светят камни на гробах
 В бледных месяца лучах.
 
 Что же мигом пред собою
 Видит Ольга? чудо! страх!
 Латы всадника золою
 Все рассыпались на прах:
 Голова, взгляд, руки, тело —
 Всё на милом помертвело,
 И стоит уж он с косой,
 Страшный остов костяной.
 
 На дыбы конь ворон взвился,
 Диким голосом заржал,
 Стукнул в землю, провалился
 И невесть куда пропал.
 Вой на воздухе высоко;
 Скрежет под землей глубоко;
 Ольга в страхе без ума,
 Неподвижна и нема.
 
 Тут над мертвой заплясали
 Адски духи при луне,
 И протяжно припевали
 Ей в воздушной вышине:
 «С богом в суд нейди крамольно;
 Скорбь терпи, хоть сердцу больно.
 Казнена ты во плоти;
 Грешну душу бог прости!»
 
1816, 1831
  |