Николя Ле Флок (1-5 сезоны: 1-10 серии из 10) / Nicolas Le Floch / 2008-2013
Литературный обед по рецептам писателей.
Художественное описание разнообразных трапез — довольно частое явление в литературе.
Но некоторые писатели идут дальше, представляя читателю сам процесс приготовления различных блюд и напитков, давая достаточно подробные описания рецептов.
Используя цитаты из таких литературных произведений в качестве руководства, можно составить настоящее меню для обеда.
1. Салат от Куприна (А. И. Куприн, рассказ «На покое»)
2. Петух в белом вине (Уолтер Саттертуэйт, “Клоунада”)
3. Картофель в винном соусе (Жан-Франсуа Паро, «Загадка улицы Блан-Манто»)
4. Бретонский пирог с черносливом (Жан-Франсуа Паро, «Загадка улицы Блан-Манто» и Николь Мэри Келби “Белые трюфели зимой” ) 5. Кофе с медом и чесноком (Юлиан Семенов, «Экспансия»)
6.“Николашка” — закуска к коньяку ( Сергей Лукьяненко, “Спектр”)
1. Писатель Александр Куприн (1870 – 1938) по своей натуре был кутила и ловелас, любивший погусарить и не терпевший рутину повседневной жизни.
Он понимал толк в еде и выпивке и приобрел репутацию гурмана. В рассказе
“На покое”, действие которого происходит в “Убежище для престарелых немощных артистов имени Алексея Ниловича Овсянникова”, один из героев вспоминает придуманный им рецепт салата:
“Перед обедом Стаканыч готовил себе салат из свеклы, огурцов и прованского масла. Все эти припасы принес ему Тихон, друживший со старым суфлером.
Лидин-Байдаров жадно следил за стряпней Стаканыча и разговаривал о том, какой он замечательный салат изобрел в Екатеринбурге.
— Стоял я тогда в «Европейской», — говорил он, не отрывая глаз от рук суфлера.
— Повар, понимаешь, француз, шесть тысяч жалованья в год. Там ведь на Урале, когда наедут золотопромышленники, такие кутежи идут… миллионами пахнет!..
— Все вы врете, актер Байдаров, — вставил, прожевывая говядину, Михаленко.
— Убирайтесь к черту! Можете спросить кого угодно в Екатеринбурге, вам всякий подтвердит… Вот я этого француза и научил. Потом весь город нарочно ездил в гостиницу пробовать. Так и в меню стояло: салат а-ля Лидин-Байдаров.
Понимаешь: положить груздочков солененьких, нарезать тоненько крымское яблоко и один помидорчик и накрошить туда головку лука, картофеля вареного, свеклы и огурчиков.
Потом все это, понимаешь, смешать, посолить, поперчить и полить уксусом с прованским маслом, а сверху чуть-чуть посыпать мелким сахаром.
И к этому еще подается в соуснике растопленное малороссийское сало, знаешь, чтобы в нем шкварки плавали и шипели…
Уд-ди-вительная вещь! — прошептал Байдаров, даже зажмурясь от удовольствия”. А. И. Куприн, «На покое» (1902)
2.Детектив“Клоунада” (трилогия “Эскапада”, “Клоунада”, “Кавалькада”) американского писателя
Уолтера Саттертуэйтаповествует о приключениях в начале XX века двух сотрудников агентства Пинкертона.
Это не только стилизация под американский “крутой детектив”, но и литературная игра, полная аллюций и цитат.
Недаром среди действующих лиц — Гертруда Стайн и Эрнест Хемингуэй.
А еще детектив содержит множество “кулинарных” отступлений – дань прошлому автора, долгие годы проработавшему в барах и ресторанах.
Приведенный ниже отрывок дает один из рецептов главного блюда французской кухни — Coq au vin (петух в вине).
Несмотря на наличие в названия слова “петух”, блюдо готовится, как правило, из курицы.
“Когда мы закончим, я на час пойду домой. Моя жена приготовит coq au vin (петух в винном соусе) у меня уже слюнки текут.
— Она берет красное вино? — спросил Ледок.
— Нет, — ответил инспектор, поглядывая на него.
— Она берет белое. Рислинг.
— А! А как насчет lardon? — Он повернулся ко мне.
— Ломтиков сала, — пояснил он.
— Нет, — сказал инспектор.
— Она обжаривает курицу на сале, затем убирает ее со сковороды. Добавлять морковь, лук-шалот и немного чеснока.
Разумеется, все мелко нарезанное.
— Да, разумеется, — согласился Ледок.
— Все это румянит, снова кладет курицу на сковородку и добавляет равное количество рислинга и крепкого куриного бульона.
— А, понятно. Бульон. А специи еще добавляет?
— После того, как она делает соус гуще с помощью куриного желтка, смешанного с небольшим количеством сливок, она добавляет лимонный сок и немного сливового бренди.
— Сливовое бренди. Очень интересно.
— Ледок задумчиво кивнул.
— Спасибо.
— Пожалуйста, — сказал инспектор”.
Уолтер Саттертуэйт, “Клоунада”(1998)
3. Комиссар королевской полиции Николя Ле Флок— герой исторических детективов
Жана-Франсуа Паро, действие которых происходит во времена Людовика XV.
На сегодняшний день вышло 11 книг писателя, но особую популярность Николя Ле Флок получил благодаря одноименному сериалу, начатому в 2008 году и выдержавшему уже нескольких сезонов
Николя Ле Флок / Nicolas Le Floch / 2008-2013.
Описание приключений комиссара – сыщика-профессионала и кулинара-любителя — чередуются с подробнейшим описанием блюд и рецептов их приготовления.
Жан Франсуа Паро, писатель и историк, использовал для своих детективов подлинные рецепты XVIII века.
Приведенный ниже отрывок содержит рецепт приготовления экзотического на ту пору картофеля.
картофель в соусе
“Прибор, хлеб и бутылка сидра стояли на столе.
Устроившись, он налил стакан сидра и наполнил тарелку снедью. При виде вкусных овощей в нежном белом соусе, на поверхности которого плавали кусочки мелко нарезанной зелени петрушки и шнитт-лука, у него потекли слюнки.
Катрина, делясь с ним рецептом приготовления этого восхитительного блюда, не забывала напоминать, что у плиты нельзя проявлять нетерпение, коли желаешь получить достойный результат.
Прежде всего, необходимо отобрать несколько равных по размеру картофелин, или «толстеньких», как величала картофельные клубни Катрина.
Затем помыть их, обиходить и аккуратненько снять кожуру, стараясь придать им округлую, без выступов, форму.
Нарезать кусочками свиное сало, бросить его в глубокую сковороду и тушить на медленном огне, пока сало не отдаст весь свой сок, а после вынуть его из сковороды, постаравшись не допустить, чтобы оно начало подгорать.
В горячий жир, объясняла кухарка, опустить картофелины и обжарить до появления золотистой корочки. Не забыть добавить парочку неочищенных зубчиков чеснока, щепотку тмина и лавровый лист.
Постепенно овощи покроются хрустящей корочкой.
Продолжать обжаривать, заботливо переворачивая, еще какое-то время, дабы середина овоща стала мягкой, и только тогда, а никак не ранее, посыпать сверху доброй ложкой муки и уверенными движениями пассеровать муку вместе с овощами, а отпассеровав, залить половиной бутылки бургундского вина.
Ну и, разумеется, посолить и поперчить, а потом оставить томиться на медленном огне еще добрых две четверти часа. Когда соус уварится, он станет нежным и бархатистым.
Легкий и текучий, он нежно обнимет тающие во рту рассыпчатые картофелины в поджаристой корочке.
Хорошей кухни без любви не бывает, повторяла Катрина.»
Жан-Франсуа Паро, «Загадка улицы Блан-Манто»(2000)
4.Упоминание разнообразных блюд, в той или иной степени, можно найти в произведениях многих литераторов.
Но в творчестве некоторых из них, описание блюд и трапез – весьма весомый довесок к основному повествованию на радость читателям - гурманам.
Николя Ле Флок
В историческом детективе “Загадка улицы Блан-Манто”, открывающем цикл романов о приключениях Николя Ле Флока (Nicolas Le Floch Mystery)- комиссара королевской полиции и любителя хорошего стола, можно обнаружить следующий отрывок:
"В детстве Николя любил смотреть, как Фина колдует над очередным кулинарным изыском для каноника, приверженного невинному греху чревоугодия.
Постепенно он узнал, как готовить разные блюда, и мог сам испечь бретонский пирог, сделать крем-брюле и омара в сидре.
Маркиз, его крестный отец, также ценил хорошую кухню, но при этом никогда не забывал напомнить канонику, что чревоугодие относится к семи смертным грехам, чем всегда вызывал возмущение опекуна Николя".
Бретонский пирог (far breton) и омар в сидре – одни из самых знаменитых блюд региона Бретань, что на северо-западе Франции.
Полуостров, окутанный тайнами и легендами, связанными с именем короля Артура, славится дикой природой береговой линии и древнейшими памятниками кельтской культуры — карнакскими камнями.
В не столь давней истории Бретань прославилась восстанием шуанов, описанном в историческом романе Оноре де Бальзака
“Шуаны, или Бретань в 1799 году”.
выпечка бретонской кухни
Регион, чья береговая линия насчитывает порядка 1700 километров — основной поставщик морепродуктов для всей Франции.
Особенно ценятся бретонские устрицы, выращенные в специальных “устричных парках”.
Фирменные продукты провинции – копченные колбаски, соленое сливочное масло и знаменитая выпечка: блинчики-крепы, галеты, слоенный пирог кунь-аман и бретонский пирог (фар бретон).
Аутентичный рецепт бретонского пирога восходит в XVIII веку. Первоначально он представлял собой что-то среднее между пирогом и пудингом и изготавливался из гречневой муки как дополнение к мясным блюдам.
Позднее фар бретон перешел в разряд сладких десертов и достаточно быстро стал традиционным блюдом для семейных трапез и религиозных праздников, а его рецепт начал усовершенствоваться и видоизменяться, приобретя множество вариантов.
Наиболее традиционным и распространенным считается бретонский пирог с черносливом или изюмом.
С середины XIX «фар бретон» гордо числиться среди блюд классической французской кухни. Хотя Far Breton носит название “пирог”, этот нежнейший десерт по своей консистенции скорее напоминает застывший крем с черносливом.
Готовиться он из жидкого теста, похожего на блинное.
Чернослив обязательно вымачивают в коньяке, роме или ликере. Для тех, кто не хочет использовать спиртное (например, для детского стола) чернослив вымачивают в крепкой чайной заварке.
Лучший вариант – чай с бергамотом.
Бретонский пирог – близкий родственник другого французского десерта –
клафути.
Вот как Far Breton описывается в повести Николь Мэри Келби “Белые трюфели зимой” (2011)
У меня есть Far Breton! И действительно, на кухонном столе стояло блюдо с пирогом.
Эскофье слегка ткнул в него пальцем, пробуя упругость теста.
Тесто оказалось достаточно упругим, и все же плотным, как это обычно и бывает в открытых пирогах с ягодами или фруктами.
— Это что, сlafouti?
— Non. Это совершенно другой зверь.
Сара подбросила в огонь еще полено, вытерла руки о свое элегантное платье и принялась закручивать свои непокорные волосы в пучок на макушке.
— Неужели, мой дорогой Эскофье, ты никогда не ел Far Breton?
Корица, ваниль, молоко и немного сливового бренди. Чернослив и изюм вымачивают в “Арманьяке”.
— И ты это сама испекла?
— Естественно. Здесь каждый умеет печь Far Breton.
Это очень просто. И правда, приготовить бретонский пирог в домашних условиях не сложно.
Для
БРЕТОНСКОГО ПИРОГА С ЧЕРНОСЛИВОМ вам понадобятся:
бретонский пирог с черносливом
Cкрытый текст -
Ингредиенты:
250 г муки
150 г сахара
4 яйца
1 литр молока
20 г сливочного масла
2 столовые ложки ликер Grand Marnier
250 г чернослива
Форма для выпечки диаметром 25см с высоким бортиком
Прежде всего, замочите на 2-3 часа промытый чернослив в ликере Grand Marnier.
За неимением ликера можно использовать коньяк, добавив в него немного апельсинового сока.
Смешайте муку с сахаром, добавив щепотку соли.
В сахарно-мучную смесь вмешайте яйца (по одному) и тщательно перемешайте миксером.
Постепенно добавьте молоко, постоянно перемешивая, до получения однородной массы.
Готовое жидкое тесто должно напоминать блинное.
Разогрейте духовку при 200 градусов.
Смажьте форму для выпечки сливочным маслом.
Выложите в форму чернослив, предварительно промокнув лишнюю жидкость, и аккуратно залейте тестом.
Следите за тем, чтобы чернослив не сбился в одну сторону.
Как вариант, вначале залейте в форму тесто, а затем равномерно выложите чернослив, подтопив его в тесте.
Запекайте бретонский пирог в духовке 40-50 мин.
Края готового пирога должны легко отставать от формы.
Охладите пирог при комнатной температуре и, вынув из формы, подавайте к столу.
5. В романе Юлиана Семенова
“Экспансия — I. По лезвию бритвы”, в котором рассказывается о работе советского разведчика Штирлица в послевоенный период, есть один необычный рецепт кофе.
Его оригинальность заключается в наличии такого неожиданного ингредиента как … чеснок.
Этот старинный рецепт имеет загадочное название “Секрет старого мавра”.
“Джекобс отошел к камину, там у него стояла кофемолка и маленькая электроплита с медными турочками.
Споро и красиво, как-то по-колдовски, он начал делать кофе, объясняя при этом:
— В Анкаре мне подарили рецепт, он сказочен.
Вместо сахара — ложка меда, очень жидкого, желательно липового, четверть дольки чеснока, это связывает воедино смысл кофе и меда, и, главное, не давать кипеть.
Все то, что закипело, лишено смысла.
Ведь и люди, перенесшие избыточные перегрузки — физические и моральные, — теряют себя, не находите?”
Юлиан Семенов "Экспансия — I. По лезвию бритвы" (1984)
6.Достойным завершением трапезы будет бокал коньяка.
Закусывать ли коньяк лимоном?
Существует весьма распространенная легенда, что император Николай I однажды попробовал настоящий французский коньяк.
Под рукой у него не оказалось ничего, кроме засахаренной дольки лимона, что бы закусить напиток, показавшийся ему слишком крепким.
В последствие придворные, подражая самодержцу, также стали сервировать подачу коньяка лимоном.
Традиция закусывать коньяк лимоном имеет распространение только в России и странах СНГ, а на Западе коньяк с лимоном до сих пор называется — «а ля николя».
Цитрусовые – не лучшее сопровождение для коньяка, их резкий, насыщенный вкус способен совершенно перебить изысканную коньячную гамму. Лучшие партнеры для коньяка – это три «Си» - Chocolat, Cafe, Cigare (шоколад, кофе, сигара).
По правилам современного этикета коньяк следует пить только в качестве диджестива, т.е. в конце еды.
К нему идеально подходит пикантная закуска
“николяшка” (“николашка”).
Столь странное название связано с именем последнего русского царя Николая II, который якобы изобрел эту закуску.
Cкрытый текст -
Что такое «николяшки»? Жил да был Николай Шустов.
Не тот Николай Шустов, который научил Россию пить шустовскую водку и изобрел множество разнообразных настоечек и наливочек, в том числе и знаменитую по сей день «Рябиновую», и известнейший «Рижский бальзам», и золотом отливающую «Зубровку», и дивный «Лимонничек», и многое, многое другое.
Нет, этот, наливочно-водочный, был – Николай Леонтьевич Шустов, основатель ликеро-водочной империи, создатель товарищества «Н.Л.Шустов и сыновья».
А жил да был его сын, Николай Николаевич Шустов, которого прозвали «коньячным королем». Не зря, между прочим, прозвали. Потому что его стараниями, да стараниями брата Леонтия Николаевича, товарищество «Н.Л.Шустов и сыновья», единственное предприятие, находящееся за пределами Франции, не владеющее ни квадратным дециметром земли в провинции Коньяк, имело официальное право производить чудесный напиток коньяк.
Все остальные, как бы ни были их напитки похожи на французские коньяки, являются лишь производителями бренди. Ибо известно каждому: всякий коньяк – это бренди, но далеко не всякий бренди – коньяк.
В 1896 году продукция фирмы за превосходное качество ликеров, могущих вполне успешно конкурировать с заграничными, была удостоена Золотой медали на Нижегородской ярмарке. В этом же году компания была преобразована в паевое Товарищество “Н.Л. Шустов с сыновьями”.
Возглавил фирму Шустов Николай Николаевич (1856(?)–1917) – старший сын Николая Леонтьевича, в состав правления вошли братья Павел, Сергей, Василий (брат Владимир умер в 1883 г.).
Каждый контролировал какую-либо часть семейного дела. Жизнь братьев проходила в постоянных разъездах – огромное производство нуждалось в хозяйском догляде.
В 1899 году братья Шустовы приобрели в Ереване у купца первой гильдии Нерсеса Таирянца коньячный завод. (Идею открыть винно-водочный комбинат Нерсесу Таирянцу подал его кузен, Василий Таиров, известный в Одессе ученый-винодел и редактор-издатель журнала “Вестник виноделия”, а построить завод Таирянцу помог художник Иван Айвазовский, в 1877 г. Таирянц начал производство вина, а спустя десять лет – коньяка).
Выкурка коньячных спиртов и изготовление коньяка на шустовском заводе в Армении производились по классической французской технологии, предприятие было оборудовано двумя коньячными аппаратами шарантского типа и имело соответствующие помещения для выдержки коньячных спиртов в специальных условиях.
Шустов Василий Николаевич, узнав, что Ереван остро нуждается в больнице, а власти дальше обещаний не идут, решил подарить под ее строительство земельный участок. Но, недоверчивый к чиновникам, оговорил жесткое условие. Газета “Эриванские объявления” известила о том горожан: “«В.Н. Шустов и Ко», имея в виду, что город ищет постоянное место для постройки здания городской больницы, принесли в дар городу принадлежавший им участок земли, находящийся на Астафьевской улице, чтобы город в продолжении трех лет построил здание городской больницы, в противном случае участок опять станет собственностью товарищества”. Условие было выговорено для того, чтобы город поспешил с постройкой больницы. Город, приняв дар, выразил благодарность Товариществу и учредил в больнице одну бесплатную кровать имени В.Н. Шустова.
В 1899 г. Шустовы приобрели еще два винокуренных завода – в Одессе (на ул. Мельницкой) и Кишиневе, преобразовав их в коньячные. В Одессе янтарный напиток выдерживался в дубовых бочках в знаменитых катакомбах – бывших каменоломнях. На предприятиях Шустовых зарплата рабочих была вполне приличной и выплачивалась вовремя, на заводе в Одессе действовала больничная касса (на предприятии трудилось 80 человек).
И вот этот самый Николай Николаевич Шустов анонимно отправил образцы своего коньяка, произведенного, между прочим, в солнечной Армении, в винокурне, построенной в Эриваньской крепости, в Париж на выставку.
Дело было в 1900 году. И жюри – сплошь высоколобые профессионалы, отличающие настоящий коньяк за пять километров по изменению траектории полета бабочки, с трогательным единодушием присудило Гран-при неведомому доселе виноделу. Когда же всплыл факт того, что великолепный напиток, получивший высшую награду выставки, даже близко не стоял рядом с провинцией Коньяк, возникло некоторое замешательство. Которое, впрочем, быстро разрешилось: виноделу разрешили писать на своих бутылках «cognac».
Тем самым присудив напитку из солнечной Армении наивысший статус.
Шустовы первыми использовали торговый знак (логотип) – фирменный колокол, который непременно присутствовал на этикетке. По заказам Шустовых работали известные художники России, разрабатывали бутылки и этикетки. Шустовы использовали оригинальную и легко узнаваемую упаковку (даже сейчас, при развитии полиграфии и искусства дизайна, есть чему поучиться у купцов Шустовых).
Случился у Шустова и конфуз с художником Пимоненко. Дело в том, что в 1908 году Н.Шустову попалась репродукция картины Пимоненко и он решил использовать ее, в виде этикетки, для продвижения своего нового напитка "Спотыкач".
Московские друзья-художники по Обществу передвижных выставок (так называемые "Передвижники"), прислала Пимоненко гневное письмо, в котором упрекало его в корысти.
Пимоненко приехал в Москву и посетил миллионера. Тот заявил, что о картине и авторе ничего не знал, просто увидел подходящую картинку и предложил художнику откупную. Однако художник категорически отказался от денег и подал в суд (нарушения авторских прав, по-теперешнему). Суд постановил изъять и уничтожить все бутылки с этикетками, готовые этикетки, и покрыть судебные издержки за счет проигравшей стороны.
Хваленки, как тогда называли рекламу, взывали к потребителю не только со страниц газет и обложки каждого номера популярного журнала “Нива”, но и что было новинкой в России, с бортов извозчичьих пролеток, дилижансов, пароходов, конок, а вскоре и первых трамваев.
А какие необычные бутылки заказывали Шустовы стеклодувам; к празднику – 100-летие со дня рождения А.С. Пушкина – заказали выдуть фигурку поэта в цилиндре, служившем пробкой.
А на этикетке с неизменным фирменным знаком – золотым колоколом – красивым шрифтом были набраны стихи юбиляра:
Я люблю веселый пир,
Где веселье председатель,
А свобода, мой кумир,
За столом законодатель.
Где до утра слово пей!
Заглушают крики песен.
Где просторен круг друзей,
А кружок бутылок тесен.
Кто ж, выпив чудесный ликер до дна, выбросит такой памятный сувенир? У многих долгие годы изящная статуэтка украшала домашние буфеты, “горки”, комоды.
Затем Николай Николаевич Шустов решил заняться партизанским маркетингом. Причем, использовал папины наработки. Продвигая на российский рынок шустовскую водку и имея дышащих в затылок аж 300 конкурентов, Николай Леоньтевич Шустов, не имея даже намека на экономическое образование и МВА-степень, изобрел роскошный маркетинговый ход. Нанятые им студенты ходили по кабакам, требовали шустовскую водку, а не получив оной, устраивали безобразный мордобой и кабацкую драку.
Из участка их, конечно же, затем выкупал приказчик уважаемого господина Шустова. Но пока разобрались, в чем тут дело – процесс уже пошел.
Шустовская водка оставила 300 конкурентов нервно курить в сторонке. Николаю Николаевичу нужно было выдвинуть на рынок коньяк. Это вам не банальная водка. Тут дело куда как тоньше. Но метод был использован ровно тот же. По ресторанам ходили аристократического вида пары, молодой человек с дамой. Устраиваясь за столиком, молодой человек со скучающим видом требовал шустовского коньяку.
Когда же следовал ответ сомелье, что подобного в ассортименте не водится, дама презрительно морщила носик, называла ресторан «дешевым трактиром» и гордо удалялась в сопровождении кавалера. Следом бежал сомелье и клялся важным господам, что ресторан немедленно исправится.
К 1912 году Николая Николаевича Шустова одолела честолюбивая мечта. Захотелось ему, чтобы процветающая компания «Шустов и сыновья» стала Поставщиком двора Его Императорского Величества.
Никакие награды, никакие золотые медали на выставках в Нижнем Новгороде, Амстердаме, Антверпене, Новом Орлеане, Турине, Нью-Йорке, Милане, Лондоне, Льеже, Глазго, Бордо, Турине и Варшаве (всего более тридцати золотых медалей, подтверждающих блестящие качества шустовского коньяка) не могли сравниться с этим званием.
Это был настоящий знак качества, и только лучшие производители удостаивались чести быть Поставщиком двора Его Императорского Величества. Но как добиться желаемого? Как воплотить в жизнь мечту?
Николай Николаевич был гением маркетинга, и был он хитер, и был игроком в душе. За огромные до безобразия взятки братья Шустовы добились приглашения в императорский дворец на Пасху – по обычаю в этот день избранные подданные поздравляли императора и его семейство со светлым праздником. Как только в зале появился Николай II, Шустов, поставив на кон все семейное достояние, а может быть, и собственную свободу (дело могло закончиться и Сибирью), подлетел к государю с подносиком, на котором стояла довольно большая стопка с коньяком.
Положение Николая II было, честно говоря, просто кошмарным. Раннее утро, Пасха, весь двор в сборе, множество гостей, посланники опять же... и – стопка коньяка. Кто ж начинает день с подобных напитков? Надо бы, конечно, отказаться. Но с другой стороны – Пасха… Нехорошо и человека обижать. Да еще такого находчивого – Николай II обладал чувством юмора, да и отчаянность чужую уважал.
Император спокойно выпил коньяк и закусил ломтиком лимона – больше ничего под рукой не оказалось. После чего с улыбкой сказал: «Замечательный коньяк, господа, всем рекомендую!». Судьба шустовского коньяка была решена на веки вечные, а товарищество «Шустов и сыновья» получило звание Поставщика двора Его Императорского Величества. Одновременно и одномоментно было установлено правило, как нужно пить коньяк. То есть, аксиомой с тех пор является то, что лучшая закуска для коньяка – лимон. Нужно заметить, что лимон под рукой у Николая II оказался отнюдь не случайно.
Шустов большую часть «представительских» денег потратил на царского повара, главу дворцовой кухни (кстати сказать, родственника Ивана Соколова, хозяина знаменитого в те времена питерского ресторана «Вена»). Именно в дворцовой кухне определили, что наилучшим образом великолепный, богатый, солнечный букет коньяка оттеняется именно лимоном. С этого дня шустовский коньяк стал подлежать обязательной дегустации на императорской кухне. Поставщик двора Его Императорского Величества обязан был производить лишь качественный товар. И царские повара выступали в качестве приемной комиссии ОТК.
Да, но при чем же тут «николяшки», и вообще – что это такое? А николяшками назвали оригинальную «коньячную» закуску на основе лимона. Изобрели ее опять же – на дворцовой кухне, а прозвище дали в честь государя-батюшки. Естественно, при Николае II его предпочитали не произносить. Николяшки представляли собой ломтики лимона с выложенными на них аккуратными горками черной икры. Был и второй вид николяшек: на ломтик лимона выкладывалась дорожка из очень тонкого помола кофе и сахарной пудры. Так что Николай II закусывал шустовский коньяк отнюдь не лимонной корочкой.
Только советская власть отменила и шустовский коньяк, и очаровательные «николяшки». В 1917 году, после большевистского переворота, предприятие Шустовых было национализировано, и шустовского коньяка не стало.
Правда, производился армянский коньяк – по той же рецептуре (вот только коньячные спирты были уже не совсем те – братья Шустовы после национализации их предприятия, чтобы получить хоть что-то, переработали на коньяк неприкосновенный запас драгоценных спиртов более чем столетней выдержки).
А как ее готовить, можно узнать из фрагмента фантастического романа
Сергея Лукьяненко, насыщенного кулинарными описаниями.
закуска николяшка
“Вначале он принялся готовить закуску.
Истолок в кофейной мельничке сахар до состояния легкой пудры, высыпал в блюдце.
Бросил в мельницу десяток кофейных зерен и превратил их в пыль, негодную даже для «эспрессо».
Смешал с сахаром.
Теперь оставалось лишь нарезать тонкими ломтиками лимон и посыпать полученной смесью, соорудив знаменитую «николашку», замечательную закуску под коньяк, главный вклад последнего русского царя в кулинарию…
Сполоснул под краном и обдал кипятком лимон, нарезал тонкими кругами, посыпал сахарно-кофейной пудрой.
Некоторые эстеты рекомендовали добавить к гармонии кисло-сладко-горького вкуса еще и соленую ноту – крошечной щепоткой соли или маленькой порцией икры.
Но это Мартину всегда казалось излишеством и чревоугодием.
Вот теперь приготовления к одиночной пьянке были завершены”.
Сергей Лукьяненко, “Спектр” (2002).
Уинстон Черчилль, большой любитель коньяка, предпочитал всем маркам именно армянский коньяк, и заказывал у советского правительства шустовский коньяк – британский премьер так же, как и Николай II, обладал чувством юмора.
И коньяк для него изготавливали из спиртов шустовской закладки, но не забывали писать в сопроводительных документах:
«бывший шустовский коньяк», делая упор на «бывший».
Одно не сохранила история: закусывал ли Черчилль «николяшками», или обходился банальным лимонным ломтиком?
drinkoff.ru, аrt-eda.info, odessitclub.org, wikipedia.org, shkolazhizni.ru, nnm.me