Прощание с ...........

15 марта 2024 года Народный артист России Александр Ширвиндт умер в больнице.
Ему было 89 лет.

Александра Ширвиндта называли «королем флегматичного юмора». Он был одним из популярнейших советских актеров, хотя исполнил всего одну главную роль, и не в самой известной картине — симпатичного мошенника Леонидо Папагатто в комедии «Миллион в брачной корзине».

А еще — Харриса в «Троих в лодке» (наверное, эту роль тоже можно назвать главной), майора Альфреда в «Небесных ласточках», одного из приятелей Жени Лукашина в «Иронии судьбы», директора Фирелли в «Принцессе цирка», ресторанного пианиста Шурика в «Вокзале для двоих», бюрократа Мясоедова в «Забытой мелодии для флейты».

Иногда появлялся в кадре на несколько минут, но любой эпизод с его участием становился украшением фильма.

Есть понятие «актерский типаж»: типаж диктуется внешностью и характером, и мало кто способен перевоплотиться в кого угодно.

Типаж Ширвиндта был совершенно определенным: даже играя простых людей, он оставался вальяжным барином с высокой самооценкой, который двигается не спеша, говорит мало и веско, уверен в себе и невозмутимо спокоен, в любой ситуации ведет (так и хочется сказать: несет) себя с подчеркнутым достоинством.

К образу артиста очень подходила курительная трубка, с которой он часто позировал.

В культовом спектакле 1970-х годов на сцене московского Театра Сатиры они составляли великолепный дуэт со стремительным, искрометным Андреем Мироновым: тот — Фигаро, Ширвиндт — граф Альмавива.

В общей сложности Александр Ширвиндт сыграл 64 роли в театре и 53 на экране.

Он родился в семье скрипача оркестра Большого театра, друга знаменитого Леонида Утесова. Родители отдали сына в музыкальную школу, но при выборе профессии он, по собственным словам, без колебаний выбрал театр.

Окончил театральное училище имени Щукина, играл в театре имени Ленинского комсомола («Ленком») и Театре на Малой Бронной. В 1970 году окончательно нашел себя в Театре Сатиры. Около 20 лет был его художественным руководителем, четверть века — профессором «Щуки».

Взгляды и хобби

Александр Ширвиндт всем видам отдыха предпочитал рыбалку и был болельщиком футбольного клуба «Торпедо». Говорил, что больше изысканных деликатесов любит шпроты и плавленые сырки.

Часто играл ловеласов, но категорически опровергал приписываемые ему амурные победы и шутил, что испортил жизнь только одной женщине — своей жене, архитектору Наталье Белоусовой, с которой в 2017 году отпраздновал бриллиантовую свадьбу.

В интервью Ширвиндт сетовал одновременно на недостаток свободы и вседозволенность, говорил, что жить в России «интересно, но страшно», однако политической активности не проявлял — по его словам, слишком иронически относился ко всему.

10 цитат от Александра Ширвиндта:


«Театр — это сборище сумасшедших, фанатичных, истеричных, милых, трогательных, наивных и в основном несчастных людей со случайно счастливой судьбой».

«У нас огромная талантливая страна, но где Салтыковы-Щедрины и Гоголи?!»

«Смотрю заседание Думы и вижу депутатов, которые годами сидят в этом зале и рта не открывают. Зачем они нужны? И тут я понимаю, что это массовка. Без массовки же театр невозможен! Театральность существования касается не только Думы, но абсолютно всех сфер нашей жизни».

«Старость — аритмия желаний и надежд; именно желаний, а не возможностей. Отсутствие острой необходимости, острого хотения что-то сделать».

«Живя на огромных скоростях и ставя во главу всего деньги, мы разучились общаться по-человечески. Говорим: „созвонимся" — и бегаем мимо друг друга».

«Судороги запретов — это все однодневки. Все равно все курят, пьют и изменяют».

«Я никогда не был ни революционером, ни диссидентом, хотя друзей среди этих великих людей у меня была масса. Никогда не подписываю коллективные письма, потому что считаю, что надо жить индивидуально, таким, какой ты есть. И отвечать надо самостоятельно».

«Вообще ничего говорить всерьез вслух нельзя, особенно слова „кредо" или „гражданская позиция" употреблять: любая формула — это смерть».

«Я не понимаю слова „счастье". Довольство — это не счастье. Счастье — атрибут глупости. Человек, который более или менее что-то думает и переживает, счастлив не бывает».

Не знаю в какой теме это было бы уместно.
Оставлю здесь, ведь речь идет о гениальном человеке, которого нет с нами уже 3 года
Я не знала.
Читала его рассказы,восхищалась, , смеялась.
А Славы нет же 3 года (

Цитирую его друга:

Три года назад не стало Вячеслава Солдатенко, известного всем Славы С.
Сегодня я решил опубликовать одно из его очень дорогих для меня писем.
Понятно, что в нем он говорит обо мне. Но я уверен, что больше - о себе. Это он - такой чудесный и добрый, исключительно порядочный и талантливый.
И его очень не хватает. Именно сейчас. Именно здесь.
"Ах, Ефим! Вот и я боялся, что кто-то из моих чтецов вас обидит. Не уберёг: вы совсем без кожи, косой взгляд чувствуйте сразу костями и внутренними органами, вас неловким словом можно навылет прострелить. Наверняка прочитали брошенную кем-то гадость и расстроились…
С книжкой все ровно наоборот. Я теперь волнуюсь, что вырвал из вас похвалу, а повесть вышла не так хороша как мечталось. Теперь мне неудобно. Заставил вас рекомендовать лабуду.
Давайте об этом не думать, это все быстро забудется. Наплюйте! Давайте я Вам лучше хорошее скажу. Во всей моей ЖЖ-деятельности была пара счастливых минут, которые всё оправдывают. Например, однажды я прибежал к маменьке и стал рассказывать, что меня читает сам Ефим Шифрин (!!!!)
А она сказала, что врать вообще-то нехорошо в моём то возрасте и до сих пор, по-моему, не верит. Да и я сам - с трудом. Так что облачко на обложке с Вашими словами - это самая дорогая моя медаль. Дороже тех трехсот страниц, которые внутри.
Тексты, которые считаю лучшими, я про себя проговаривал вашими интонациями. Если помните мой опус, как девочка красилась в машине маминой косметикой, про импрессионистов - это чистая калька с гениальнейший Вашей кающийся Магдалины.
А ещё я не решился Вам тогда написать про Хармса. Я его не понимал, пока не увидел, как Вы читаете. Неделю смотрел тот фрагмент, выложенный Вами. Раз двести прокрутил. Каждая интонация, каждый Ваш жест - всё безукоризненно, предельно точно, гениально. Был на выставке, объяснял телевизионщикам на Вашем примере, почему не читаю тексты вслух. Сформулировал наконец-то.
Говорил, есть люди, которым дарована эта роскошь - говорить смешно. Таких счастливых-несчастных Артистов очень-очень мало, и Вы среди них первый.
За этот дар Вы расплачиваетесь отсутствием кожи и перекрученными нервами, но зато дарите незамутненноую радость всем, мне тоже. Такая благодать - умение смешно рассказать хоть таблицу умножения - точно поцелуй божий. Шершавые иногда текста Шестакова у Вас звучат так тонко и изящно, что дыхание перехватывает.
Ефим, не расстраивайтесь, не сердитесь ни на меня, ни на этих убогих, что брякнут абы какую гнусь, и сами потом не помнят, потому что ничто на свете не стоит Ваших печалей..
Искренне Ваш.
Слава".