Да что я знаю о войне...

"С окончанием Великой Отечественной войны черта под скорбным перечнем имен наших погибших воинов не была подведена… На смену войнам "горячим" пришла война "холодная", которая, несмотря на прямо противоположное название, тоже уносила человеческие жизни. Она породила десятки локальных войн и вооруженных конфликтов. Более чем в 30 из них — на территории 17 стран четырех континентов — в той или иной степени приняли участие наши соотечественники."

Россия (СССР) в войнах второй половины XX века. 2002. Коллектив авторов.

"Привлекая документы из многих государственных и ведомственных архивов (множество материалов впервые становятся доступными не только для служебного пользования), авторы впервые в отечественной литературе дают системный анализ участия советских и российских войск, военных советников и специалистов, а также использование оружия и боевой техники в локальных войнах и вооруженных конфликтах после второй мировой войны (1945-2000)."

7 октября немецкая 7-я танковая дивизия 3-й танковой группы и 10-я танковая дивизия 4-й танковой группы замкнули кольцо окружения войск Западного и Резервного фронтов в районе Вязьмы. В окружение попали 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и управления 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий (управление 16-й армии, передав войска 19-й армии, успело выйти из окружения).
"Снарядов мало, патроны на исходе, продовольствия нет, — вспоминал генерал Лукин. — Питались тем, что могло дать население, и кониной. Кончились медикаменты и перевязочные материалы. Все палатки и дома переполнены ранеными".
Командующий 19-й армией генерал-лейтенант М.Ф. Лукин намеревался прорваться по болотистой местности. Здесь была сосредоточена немецкая 7-я танковая дивизия, которая не могла нормально маневрировать в таких условиях.
Поддерживаемая артиллерией и катюшами, в прорыв пошла 91-я стрелковая дивизия. Вместо генерала Никиты Федоровича Лебеденко ею уже командовал полковник Иван Алексеевич Волков. В районе Богородицкого сибиряки сбили немецких танкистов и пробили брешь в кольце.
Узкий трехкилометровый коридор удерживался всю ночь. По нему из окружения вырвалась 91-я стрелковая дивизия и несколько разрозненных групп из других частей. Утром немцы смогли вновь замкнуть кольцо окружения.
Командир 91-й дивизии предлагал генералу М.Ф. Лукину вывести штаб армии из окружения, но тот отказался, пока через коридор не пройдет половина войск.
Шестнадцать дней по тылам врага пробирался к своим личный состав 392-го артиллерийского полка майора Семашко. Формирование полка началось 23 июня в Красноярске. Через месяц он уже принял первый бой. Окруженный в районе Ржева и Вязьмы полк вынужден был бросить тяжелое оружие и налегке пробираться к своим.
По подсчетам авторов исследования "Великая Отечественная война 1941—1945", под Вязьмой и Брянском советские войска лишились до миллиона человек, из которых (по немецким источникам) около 688 000 попали в плен.
Сопротивление советских солдат в окружении сковало 28 дивизий Вермахта, что дало советскому командованию возможность организовать оборону на Можайской линии.
***
В июле 1941 года в Москве на Пресне за три дня была сформирована 8-я Краснопресненская стрелковая дивизия народного ополчения. Тогда вместе с рабочими Трехгорной мануфактуры, сахарного завода, вчерашними школьниками на войну ушла почти вся столичная интеллигенция.
Две роты в дивизии состояли из музыкантов Московской консерватории. Список "писательской" роты больше напоминал библиотечный каталог, чем списочный состав стрелкового подразделения. В её составе состояли: Павел Бляхин ("Красные дьяволята"), Рувим Фраерман ("Дикая собака Динго"), Степан Злобин, Ефим Зозуля, Юрий Либединский, Иван Молчанов, Павел Железнов, Сергей Островой, Эммануил Казакевич и Александр Бек.
Стрелять и колоть штыком — необходимые элементарные навыки для ближнего боя с противником — ополченцев учили недолго. Уже в августе бойцы 8-й дивизии рыли окопы на Смоленском направлении.
Краснопресненская дивизия погибла за два дня — бойцам не хватало винтовок. Однако наши солдаты, когда прорвались гитлеровцы, встали на пути врага живым щитом. Это был их единственный, первый и последний бой. К 16 часам 5 октября 1941 года из краснопресненских ополченцев почти никого не осталось. 6 тысяч москвичей полегли под Ельней и Вязьмой, закрыв собой дорогу на Москву.


Фотографии 1941 года, октябрь, район Вязьмы
Лопуховский Лев Николаевич. 1941. Вяземская катастрофа (скачать)
Аннотация издательства: Вяземская катастрофа 1941 года стала одной из самых страшных трагедий Великой Отечественной, по своим масштабам сравнимой лишь, с разгромом Западного фронта в первые дни войны и Киевским котлом. После Вяземской катастрофы судьба Москвы буквально висела на волоске. Лишь ценой колоссального напряжения сил и огромных жертв удалось восстановить фронт и не допустить падения столицы. В советские времена об этой трагедии не принято было вспоминать — замалчивались и масштабы разгрома, и цифры потерь, и грубые просчеты командования. В книге Л. Н. Лопуховского история Вяземской катастрофы впервые рассказана без умолчаний и прикрас, на высочайшем профессиональном уровне, с привлечением недавно рассекреченных документов противоборствуюших сторон. Эта работа лучшее на сегодняшний день исследование обстоятельств и причин одного из самых сокрушительных поражений Красной Армии, дань памяти всем погибшим под Вязьмой той страшной осенью 1941 года...

Neil Young - Love And War

Жизнь — штука страшная.
Но в кисти
Нет рабства, низости, корысти.
Взгляни, какая вышина,
Каким огнем бушуют листья,
Как даль напряжена!
/С. Липкин/
*
Я плачу. Оттого ли плачу,
Что не могу решить задачу,
Что за работою умру,
Что на земле я меньше значу,
Чем листик на ветру?
/С. Липкин/
*
Ты один, Ты один у того,
У кого никого, никого,
Но всего, но всего господин
У кого Ты один. Ты один.
/С. Липкин/
*
Но в памяти такая скрыта мощь,
Что возвращает образы и множит…
Шумит, не умолкая, память-дождь
И память-снег летит и пасть не может.
/Д. Самойлов/
*
Приезжай, попьем вина, закусим хлебом
Или сливами. Расскажешь мне известия.
Постелю тебе в саду под чистым небом
И скажу, как называются созвездия.
/И. Бродский/
*
Какая, в сущности, смешная вышла жизнь,
Хотя, что может быть красивее:
Чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени.
/И. Калинников/

Александр Львович Янов (р. 1930) - историк, профессор Университета города Нью-Йорка в отставке. Недавние книги: "Россия: У истоков трагедии 1462-1584", "Патриотизм и национализм в России 1825-1921", трилогия "Россия и Европа. 1462-1921".

Cкрытый текст -

 

Где-нибудь в Марселе жителю Парижа, вероятно, придет в голову, что он парижанин, но в Лондоне он, естественно, будет чувствовать себя французом, а в Нью-Йорке, уж несомненно, европейцем. Этот самый верхний слой в иерархии идентичностей профессор Айра Страус называет "супра" ("Supra-identity").
Россия - единственная из европейских стран (не считая Германии), периодически терявшая на протяжении своей истории эту самую "супра". Точнее, она теряла ее и вновь обретала. В этом и состоит ее цивилизационная неустойчивость.
Конечно, практически каждая европейская страна прошла через бурную полосу политической турбулентности: революции и контрреволюции, Реформацию и Контрреформацию.
Пример - Франция, превратившаяся после 1789 года из абсолютной монархии сначала в конституционную, а затем и вовсе в республику, потом в империю, потом опять в конституционную монархию и опять в республику, и снова в империю, и, наконец, снова в республику. Но при всей радикальности французских политических метаморфоз до утраты своей европейской "супра" французы не доходили никогда. В Нью-Йорке француз оставался европейцем одинаково и при монархии, и при республике. Никакой идеологии Sonderweg (переведенного с немецкого стараниями русских националистов как "особый путь" - В.С. Соловьев перевел его точнее: "особнячество"), никакого противопоставления Европе во Франции не возникло. В Германии идеология Sonderweg и впрямь на протяжении XIX и половины ХХ века господствовала. Немцы противополагали свою духовную Kultur европейской материалистической Zivilization. Но Германия была исключением. В остальной Европе ни о чем подобном не помышляли - ни в Англии, ни в Испании, ни в Швеции, ни в Дании, каждая из которых была в свое время имперской страной, а некоторые прошли и через горнило церковной Реформации. Даже в империи Габсбургов, не говоря уже о Речи Посполитой, которая тоже ведь раскинулась когда-то od morza do morza, от европейской "супра" не отрекались.
Россия же отрекалась. Здесь "особнячество", отвергавшее "латинство" Европы как путь к "гибели духовной", возникло уже в конце XV века. Сначала как оппозиционная идеология, а потом, начиная с середины XVI века и почти до конца XVII, уже как идеология официальная, можно сказать, государственная. По словам В.О. Ключевского, странное общество, сложившееся тогда в Московии, "считало себя единственно правоверным в мире, свое понимание Божества исключительно правильным, Творца вселенной представляло своим собственным русским Богом, никому более не принадлежащим и неведомым".
Василий Осипович считал это "органическим пороком" Московии. Зато славянофилы именно за это и объявят ее впоследствии Святой Русью, воплощением "русской цивилизации". Иными словами, никакой европейской "супра" у Московии не было - на протяжении полутора столетий. Соответственно на карте мира, открывавшей изданное в 1685 году в Париже "Новое введение в географию", Московия в состав Европы не входила. И европейские мыслители XVII века единодушно исключали ее из планируемой ими Христианской конфедерации. Но так было не всегда.
Два с половиной столетия, с конца IX века до середины XIII, никому - ни в России, ни в остальной Европе - и в голову не приходило усомниться в ее принадлежности к европейскому сообществу, тем более объявить ее некой особой, отдельной от Европы "цивилизацией". Великий князь Ярослав без всяких проблем выдал трех своих дочерей за норвежского, венгерского и французского королей. Одной из них не повезло, ее муж вскоре умер, оставив младенца-наследника. И православная княжна стала правительницей самой "латинской" из "латинских" стран, Франции - уже после раскола христианства. Похоже, что русская "супра" во времена Киевско-Новгородской Руси ровно ничем не отличалась от французской.
Потом случилась трагедия. В середине XIII века лава азиатской варварской конницы, нахлынувшая из монгольских степей, растоптала Киевско-Новгородскую Русь на своем пути в Европу. Только на венгерской равнине, которой заканчивается великий азиатский клин степей, ведущий из Сибири в Европу, лава эта была остановлена и отхлынула в Азию. Но вся восточная часть того, что некогда было Киевско-Новгородской Русью, оказалась отдаленной западной провинцией чингисханской империи. Между Россией и Европой опустился первый железный занавес - на два столетия. Россия не только потеряла свою европейскую "супра", ей была навязана кардинально другая, евразийско-монгольская, но не навсегда: между окончанием ига и воцарением "русского Бога" прошло целое столетие, когда боярская дума была, по словам Ключевского, "конституционным учреждением"; когда в стране шла открытая идеологическая война между церковными партиями; когда попытка первого из постмонгольских государей России великого князя Ивана III провести церковную Реформацию натолкнулась на яростное сопротивление самого мощного и богатого из институтов тогдашней Москвы, православной церкви.
Есть множество фактов, из которых следует, что вышла Москва из горнила монгольского рабства вовсе не тоталитарным монстром, каким изобразил ее Маркс, но обыкновенным североевропейским государством, не очень отличавшимся от Дании или Швеции и куда более политически прогрессивным, нежели Литва или Пруссия. И, стало быть, унаследовала постмонгольская Россия свою "супра" не от чингисханской Орды, но именно от Киевско-Новгородской Руси. Кроме всего прочего, неопровержимо свидетельствовал об этом уже сам факт церковной Реформации, к которой Иван III приступил практически тотчас после освобождения от мусульманского ига. Москва в свое "европейское столетие" приступила к такой Реформации на поколение раньше соседей. Иначе говоря, не заимствовала эту идею из Европы, но опередила ее.
Проблема лишь в том, что у соседей Реформация победила, а в Москве церковь победила государство. И, именно, это обстоятельство определило ее судьбу на столетия вперед. Воцарение "русского Бога", о котором говорил Ключевский, так же как и сопровождающих его самодержавия и крепостничества, было именно результатом этой победы.
В XVI веке на Восточную и Северную Европу надвигалось "второе издание крепостного права". Один за другим короли раздавали своим дворянам и рыцарям земли вместе с сидящими на них крестьянами, и те крестьян закрепощали. Почему этого не происходило на Западе, вопрос отдельный. Историк Иммануил Валлерстайн, например, предполагает, что по мере превращения Западной Европы в гигантскую фабрику Восток превращался в гигантскую ферму.
Но Валлерстайн не заметил, что закрепощение крестьянства шло на Востоке и Севере Европы двумя совершенно разными путями, условно говоря, шведским и польским. Разница состояла в том, что там, где церковная Реформация победила, дворянам раздавались лишь земли, конфискованные у церкви, а там, где она потерпела поражение, раздавались земли боярские и крестьянские. В результате в реформированных странах крепостничество распространилось лишь на часть крестьянства, сидевшую на монастырских землях, тогда как в нереформированных оно стало тотальным. Другими словами, судьба подавляющего большинства населения Восточной и Северной Европы зависела именно от исхода церковной Реформации.
Ни в Швеции, ни в Дании, ни в Норвегии, ни в Финляндии крепостничество не стало тотальным, оно осталось явлением маргинальным.
Единственным исключением из этого "северного правила" стала Россия. Но сначала, целое столетие, она стояла перед роковой альтернативой. Долгие годы защищала ее от рокового шага "крестьянская конституция" Ивана III – Юрьев день, согласно которому две недели в ноябре крестьяне имели законодательно утвержденное право уходить от своих лендлордов. Уходили, конечно, и от жадных помещиков, но главным образом от крупнейшего — и самого агрессивного - землевладельца страны, церкви. Уходили, как правило, на боярские земли.
Удивительно ли, что церковь ненавидела Юрьев день? И что в защиту неприкосновенности церковных земель - и закрепощения крестьян - возникло мощное движение "иосифлянства" (по имени его лидера, настоятеля Волоколамского монастыря Иосифа Волоцкого)? И что негласным его девизом, едва прикрытым флером "борьбы с ересью", стала отмена крестьянской свободы?
Для этого требовалось, однако, ни больше, ни меньше как разнести в куски все политическое устройство, завещанное стране ее первостроителем Иваном III. Нужен был диктатор, самодержец, способный железной рукой смести все конституционные ограничения, отменить все законы. В двух словах, была необходима самодержавная революция.
В конце концов, иосифляне своего добились. Опричнина Ивана IV была их ответом на "крестьянскую конституцию" Ивана III. (Конечно, это была пиррова победа. Конечно, они создали монстра, изнасиловавшего и обобравшего церковь наравне со всеми другими "холопами", в которых поголовно превратились вдруг все подданные кровавого царя.) Победа церкви в Москве означала крушение ее аристократии и тотальное порабощение ее крестьянства. В этом и заключался смысл первой в России самодержавной революции Ивана Грозного в 1560 году., превратившей постмонгольскую Москву его деда в "антилатинскую", изолированную от Европы Московию. Досамодержавная, докрепостническая и доимперская Москва превратилась в самодержавную, имперскую и крепостническую Московию.
Причем, если в первый раз утратила Россия свою европейскую "супра" по воле иноземных завоевателей, сделавших церковь в России своей фавориткой, освободив ее от налогов и податей и вообще от всех тягостей иноземного ига, то в XVI веке это произошло по воле самой могущественной церкви, выступившей в некотором роде настоящей наследницей завоевателей. Отсюда и новый железный занавес, вторично отрезавший страну от Европы.
Но из недр угрюмой, изолированной Московии вдруг явились сильные европейские реформаторы. Сначала А.Л. Ордин-Нащокин, за ним В.В. Голицын и, наконец, Петр, железной рукой вырвавший страну из московитской изоляции, вернув ей утраченную европейскую "супра". Однако цена выхода из московитского тупика оказалась непомерной (куда страшнее нежели из советского - в конце ХХ века). Террор, полицейское государство, ужесточение крепостничества, и - что еще важнее для будущего страны - она оказалась разодранной надвое: ее рабовладельческая элита действительно шагнула в Европу и заговорила по-французски лучше, чем по-русски, а подавляющая масса крестьянства, по сути, осталась в Московии.
Неустойчивость ее, однако, видна была непредубежденному наблюдателю уже в середине XVIII века. В опубликованном тогда четырнадцатом томе знаменитой французской Энциклопедии довольно точно говорится: "В царствование Петра русские люди […] обрели цивилизованность, склонность к коммерции, интерес к наукам и искусствам», и «эти искусства в пятьдесят лет достигли больших успехов, чем где бы то ни было за три или четыре столетия". Но тут же добавлялось, что "они не пустили еще корней достаточно глубоких, чтобы некоторый период варварства не мог разрушить это прекрасное здание". Да и как же иначе могло это быть, если страна и после Петра по-прежнему жила как бы в двух временных измерениях - европейском и московитском?
Первыми, кто понял смертельную опасность этого фундаментального раскола нации, были декабристы, третье поколение "непоротых", поставившее перед собою практическую задачу воссоединения России. В этом, собственно, и состоит их действительная роль в истории русского самосознания. Нельзя было избавиться от московитского наследства, не уничтожив крестьянское рабство и самодержавие. Другого способа довести дело Петра до логического завершения, то есть окончательно вернуться в Европу, просто не существовало.
Но декабристы были разгромлены, в стране произошел антипетровский переворот Николая I, и под именем теории "официальной народности" было воссоздано старое, отмененное Петром московитское иосифлянство. "Некоторый период варварства", предсказанный в Энциклопедии, наступил. Россия и Европа опять были противопоставлены друг другу, и теперь уже не только как "русский Бог" и "латинство", но и как два полярных по духу миродержавных начала, две чуждые друг другу цивилизации.
Новое иосифлянство, развитое славянофилами в стройный исторический миф, вознамерилось повторить то, что сделали его средневековые предшественники, - напрочь отказаться от европейской "супра", вернуть страну в Московию.
Сделать это немедленно им не удалось. Еще три четверти века после смерти Николая Россия балансировала на роковой грани между Европой и Московией - до тех пор, покуда ввязавшись в совершенно ненужную стране мировую войну, постниколаевская элита не покончила коллективным самоубийством. И замысел нового иосифлянства наконец сбылся - хотя и в совершенно неожиданной, мистифицированной форме СССР. Так или иначе, Россия опять потеряла свою европейскую "супра". И снова, как в московитские времена, попыталась представить себя альтернативной Европе цивилизацией.
Поскольку, однако, на дворе было уже не средневековье и даже не XIX век, а столетие массовых революций и социализма, воплотился новый иосифлянский замысел в виде совершенно извращенном, богоборческом. Что, впрочем, дела в принципе не меняло. Новая Московия - СССР - оказалась столь же безнадежным историческим тупиком, как и старая. И в 1991 году она рухнула.
Однако, ввиду отсутствия нового Петра, Россия вернулась к той же роковой грани между Европой и Московией, не уверенная в том, какая именно у нее "супра" и вообще "камо грядеши".
Все три раза, когда Россия отрекалась от европейской "супра", противополагая себя то "латинству", как в московитские времена, то революции, как при Николае I, то, наоборот, капитализму, как при советской власти, она неизменно попадала в один и тот же исторический тупик, в "черную дыру", выбраться из которой без гигантского катаклизма невозможно.
"Скоро мы душой и телом будем вовлечены в мировой поток… и, наверное, нам нельзя будет долго оставаться в нашем одиночестве. [Это] ставит всю нашу будущую судьбу в зависимость от судеб европейского общества. Поэтому чем больше будем мы стараться слиться с ним, тем лучше это будет для нас" - Петр Яковлевич Чаадаев, третье философическое письмо.

Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.

А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, кует за указом указ:
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него - то малина
И широкая грудь осетина.

Осип Мандельштам. 1933 г.

«Боже, почему ты покинул нас? Мы сражались 15 дней за один дом, используя минометы, гранаты, пулеметы и штыки. Уже на третий день в подвалах, на лестничных клетках и лестницах валялись трупы 54 моих убитых товарищей. «Линия фронта» проходит по коридору, разделяющему сгоревшие комнаты, по потолку между двумя этажами. Подкрепления подтягиваются из соседних домов по пожарным лестницам и дымоходам. С утра до ночи идет непрерывная борьба. С этажа на этаж с почерневшими от копоти лицами мы забрасываем друг друга гранатами в грохоте взрывов, клубах пыли и дыма, среди куч цемента, луж крови, обломков мебели и частей человеческих тел. Спросите любого солдата, что означает полчаса рукопашной схватки в таком бою. И представьте себе Сталинград. 80 дней и 80 ночей рукопашных боев. Длина улицы измеряется теперь не метрами, а трупами...»
/Из письма немецкого лейтенанта 24-й танковой дивизии/
Cкрытый текст -

 

Генерал Г. Блюментрит, заместитель начальника генштаба Верховного командования вооруженных сил Германии, вспоминал: «Промышленно-экономические круги в Германии оказывали сильное давление на военных, доказывая важность продолжения наступательных операций. Они говорили Гитлеру, что не смогут продолжать войну без кавказской нефти и украинской пшеницы». Фюрер вполне разделял точку зрения своих экономистов, и весной 1942 года генштаб разработал план летнего наступления, основной целью которого было овладение северокавказскими нефтяными месторождениями Майкопа и Грозного и взятие Баку.
План, утвержденный фюрером 5 апреля 1942-го, предусматривал наступление на Воронеж, откуда танковые и моторизованные дивизии поворачивали на юг и вместе с войсками, наступавшими от Харькова, уничтожали силы противника в междуречье Дона и Донца. Затем, после взятия Сталинграда, группа армий «Юг» поворачивала на Кавказ, после быстрого захвата которого, по мысли немецких стратегов, СССР должен был быстро капитулировать, лишенный топлива.
Наступление планировалось начать в первых числах июня, но все карты немцам спутало мощное наступление Красной Армии, начатое 12 мая в направлении на Харьков.
Ударные группировки Юго-Западного фронта маршала Тимошенко нанесли удар по городу одновременно с двух направлений — с севера и с юга. Уже к исходу 13 мая советское наступление достигло значительных успехов, прорвав немецкий фронт на глубину до 50 км и выйдя с севера на самые подступы к Харькову. Но 14 мая обстановка изменилась — над полем боя появилась JG-3 (3-я истребительная эскадра люфтваффе), захватившая превосходство в воздухе. Чуть позже немцы перебросили под Харьков из Крыма еще 2 бомбардировочные эскадры, которые сразу же стали наносить мощные бомбоштурмовые удары по теперь уже отступающим советским войскам.
17 мая группа генерал-полковника Эвальда фон Клейста, имевшая более 450 танков, начала наступление на юге барвенковского выступа во фланг и тыл войскам Юго-Западного и Южного фронтов. К концу мая войска Юго-Западного и Южного фронтов почти потеряли боеспособность, лишившись 280 тыс. человек и более 600 танков. В плен попали 240 тыс. человек. Остатки советских войск отступали на восток. Неудачная Харьковская операция создала все предпосылки для успеха запланированного на лето немецкого наступления на юге.
К середине июля советский Юго-Западный фронт был разбит, а войска Южного — отброшены к Дону. Гитлер приказал не допустить отхода советских войск за Дон и окружить их севернее Ростова. Обе немецкие танковые армии были вынуждены повернуть на юг к устью реки Северский Донец и дальше на запад вдоль Дона. Командующий группой армий «Б» (группа армий «Юг» была разделена для удобства управления на две группы армий — «А» и «Б») генерал-фельдмаршал фон Бок резко возражал против такого решения, потому что путь на Сталинград был уже открыт, и город можно было взять с ходу. Фюрер критики не потерпел и снял фон Бока с должности. Через неделю выяснилось, что окружать севернее Ростова некого, так как советские войска уже успели отступить. 23 июля немцы практически без боя взяли Ростов, а днем раньше — Новочеркасск.
28 июля советское командование расформировало Южный фронт, так как стратегическая оборона на юге была прорвана немцами на 150—400 км. Теперь они могли быстро наступать в большой излучине Дона на Сталинград. За месяц оборонительных боев Красная Армия потеряла более 500 000 солдат и офицеров, 2 400 танков, более 13 000 орудий и минометов. Потери вермахта составили 90 000 человек. Положение для всей советской обороны на юге страны стало критическим.
28 июля 1942 года был издан знаменитый приказ наркома обороны № 227, известный впоследствии как приказ «Ни шагу назад!» В каждой армии были сформированы заградительные отряды, которые «в случае беспорядочного отхода должны расстреливать на месте паникеров и трусов», созданы штрафные роты для рядовых красноармейцев и младших командиров, а также штрафные батальоны для командиров и политработников среднего и старшего звена. Все «штрафники» были лишены наград на время «взыскания» и разжалованы в рядовые. Срок наказания был не более трех месяцев или до «первого ранения», после чего «штрафник» реабилитировался полностью, получая назад прежние звание и награды. С августа 1942-го советская армия стала сражаться злее, что отмечали сами немцы.
23 июля 1942 года Гитлер подписал роковую для немецкой армии директиву № 45. Она предписывала группам армий «А» и «Б» разделиться — первая должна была наступать через Черноморское побережье Кавказа и через Кавказ на Грозный и Баку, а вторая — захватить Сталинград, а затем Астрахань. Почти все танковые и моторизованные части придавались группе армий «А». Сталинград должна была взять 6-я полевая армия генерала Паулюса.
Начальник Генштаба генерал-полковник Франц Гальдер резко возражал против такого изменения первоначального плана действий, говоря о том, что противник отнюдь не уничтожен, а немецкие группировки, разойдясь друг от друга на 600 км, подвергают себя смертельному риску. У немецкой армии не хватало наличных сил, чтобы захватить два столь отдаленных от линии фронта и друг от друга района. Мнение Гальдера разделяли почти все высшие генералы, за исключением фельдмаршала Кейтеля и генерала Йодля.
С выходом к Дону германские коммуникации стали недопустимо растянутыми — их протяженность достигла 2 500 км. Возражения генералов не смущали фюрера — он советовал всем «иметь побольше оптимизма». Основания для него были только в самом начале наступления двух групп армий — 9 августа пал Краснодар, 10-го Майкоп — тогда Гитлер получил первую кавказскую нефть, еще не зная, что она же будет и последней — вскоре группа армий «А» застрянет посередине Кавказа.
17 июля передовые части 6-й немецкой армии нанесли удар по 62-й армии генерал-майора В.Я. Колпакчи на рубеже реки Чир. Так началась Сталинградская битва. Поскольку Южный и Юго-Западный фронты к тому времени были совершенно разгромлены, ставка ВГК еще 12 июля создала Сталинградский фронт во главе с маршалом Тимошенко. Численность войск фронта достигала 540 000 человек, танков было свыше 1 000, а самолетов более 700. В резерв были переброшены 8 стрелковых дивизий с Дальнего Востока и вновь сформированная 57-я армия. В Ставке были уверены, что этих сил должно хватить для обороны подступов к Сталинграду. К тому времени более 200 тысяч жителей вокруг города были мобилизованы на строительство 4 оборонительных обводов.
19 июля 3 немецкие пехотные дивизии смяли передовую линию советской обороны и вступили в большую излучину Дона. В тот день на вопрос фюрера, когда будет взят Сталинград, генерал Паулюс ответил, что рассчитывает управиться к 25 июля.
Штаб фронта никаких достоверных сведений о намерениях противника не имел. Так, узнав о том, что какая-то «группа немецких войск» переправляется через Дон у станицы Цимлянской, Тимошенко приказал командующему 64-й армией генералу Гордову силами 66-й морской и 137-й танковой бригад нанести по ней удар. Соответствующий приказ был отдан, но когда танковая бригада стала переходить через мост у станицы Нижнечирской, выяснилось, что он не выдерживает веса средних и тяжелых танков. На поддержку атаки морских пехотинцев отправились 15 легких танков Т-60, именуемых в войсках «трактором с пушкой». Они шли всю ночь, а на рассвете увидели у Цимлянской «группу немецких войск». Это была 4-я танковая армия генерал-полковника Гота. Через полчаса для советских моряков и танкистов все было кончено. 23 июля Сталин снял маршала Тимошенко с должности, назначив на его место командующего фронтом генерал-лейтенанта Гордова, по сути, заменив «шило на мыло». Излюбленным методом ведения войны у генерала Гордова были лобовые атаки и неподготовленные контрудары.
Тем временем 6-я немецкая армия продолжала фронтальное наступление на Сталинградском направлении. 27 июля немцы прорвались севернее города Калач к переправам на Дону и начали выходить в тыл всем советским войскам в большой излучине. Начальник советского Генштаба генерал Василевский, прибывший из Москвы для «усиления руководства» в штаб Сталинградского фронта, приказал бросить в бой 1-ю и 4-ю танковые армии (более 700 танков).
После 5 августа наступательный порыв советских войск иссяк, и они сами перешли к обороне. И все же, ни о каком взятии Сталинграда «с ходу» говорить уже не приходилось, более того, Гитлер был вынужден согласиться на незапланированное усиление 6-й армии, понесшей тяжелые потери. В помощь Паулюсу с юга была переброшена 4-я танковая армия генерала Гота, ударная мощь которой тогда была сильно ослаблена — из ее состава уже были изъяты 2 танковых корпуса и мотодивизия «Великая Германия». Гот с оставшимися у него 48-м танковым и 4-м армейским корпусами перешел в наступление 1 августа.
К 10 августа советские войска отошли на левый берег Дона. 5 августа Ставка ВГК выделила из состава Сталинградского фронта еще один новый, Юго-Восточный, фронт под командованием генерал-полковника А.И. Еременко, который должен был удержать южные подступы к городу. Генерал Гордов поступил в подчинение генералу Еременко.
В то же время на усиление 6-й немецкой армии был передан из резерва 11-й армейский корпус генерала Штрекера. Также на Дон вышла 8-я итальянская армия. 13 августа немцы пошли в новое наступление и 23 августа 6-я армия прорвала советскую оборону. В 16.00 того же дня 16-я танковая дивизия генерала Хубе вышла к Волге севернее Сталинграда. Немцы приступили к его массированным бомбардировкам. 3 месяца немцы ежедневно бомбили Сталинград, так что не осталось ни одной целой постройки.

В северной части города находился тракторный завод, и именно его постарались сразу захватить немецкие танкисты. Их атаку отбили зенитчицы, дивизия НКВД, противотанковый артполк и отряд моряков Волжской флотилии. И все же первые немецкие танки были подбиты не снарядами и не гранатами — это сделали собаки из 28-го отдельного отряда собак — истребителей танков. Собаки, которых во время курса дрессировки кормили только под движущимся танком, немедленно бросались под днище машин, после чего срабатывала штырьковая мина, закрепленная на спине животного. Так удалось подорвать несколько передовых немецких танков. Большего достичь не удалось — немецкие солдаты, завидев любую собаку, тут же открывали по ней огонь и скоро перестреляли всех.
Cкрытый текст -

 

В тот же день советское командование, сосредоточив около 650 танков, атаковало 14-й танковый корпус генерала фон Витерсгейма, пробивший узкий коридор от Дона до Волги. До начала сентября немцы отбивались от атак, получая снабжение в основном по воздуху. 14-й танковый корпус понес большие потери, и Витерсгейм попросил разрешение на отход, но Паулюс запретил ему это делать. Витерсгейм продолжал упорствовать, и тогда Паулюс снял его с должности, заменив генералом Хубе. Генералы и офицеры 6-й армии удивились этому решению, не потому, что Паулюс так поступил с заслуженным командиром — такие случаи на фронте были не редкими, а потому что это сделал именно он. К тому времени Фридрих Паулюс командовал армией почти 9 месяцев и успел заслужить иронические прозвища «наш самый элегантный дворянин» и «благородный господин». До назначения в 6-ю армию он почти всю свою карьеру провел на штабной работе, где его очень уважали за скрупулезность, въедливость и педантизм. Этими качествами Паулюс выделялся даже в немецком Генштабе, где ими трудно было кого-то удивить. Паулюс был одним из авторов плана «Барбаросса», и его высоко ценил фюрер. Всегда и везде появлявшийся в перчатках, Паулюс в любой боевой обстановке каждый день принимал ванну и менял одежду дважды в сутки. Никто никогда не слышал его крика, он очень не любил конфликты и считался всеми чересчур мягким человеком, которому не хватает решительности и темперамента. Именно поэтому снятие Витерсгейма было воспринято с таким удивлением.
29 августа армия Гота, сломив сопротивление 64-й армии, подошла вплотную к городу.
5 сентября Жуков по приказу Сталина начал наступление к северу и северо-западу от Сталинграда силами 1-й гвардейской, 24-й и 66-й армий, стремясь фланговым ударом разгромить немецкие войска, достигшие Волги, соединиться с остатками 62-й армии и восстановить общую линию обороны с Юго-Восточным фронтом. Под непрерывными бомбежками советские войска 10 дней вели лобовые атаки на немецкие позиции. Результата достичь не удалось, а войска понесли тяжелейшие потери, лишившись почти всех танков.
12 сентября Паулюс вместе с командующим группой армий «Б» генерал-фельдмаршалом Вейхсом были на докладе у Гитлера в его ставке под Винницей. Фюрер потребовал от генералов немедленного взятия Сталинграда. Он сказал: «...надо позаботиться о том, чтобы поскорее взять город в свои руки, а не допускать его превращения во всепожирающий фокус на длительное время». Хотя во взятии Сталинграда у немцев военной необходимости уже не было: северо-восточный фланг кавказского наступления был обеспечен, судоходство по Волге прервано, город уже не являлся важным узлом коммуникаций, а его заводы были разрушены. Но фюрер лично пообещал немецкому народу, что город Сталина будет взят, а значит, из соображений престижа это нужно было сделать обязательно. Генерал Паулюс попросил дополнительно хотя бы 3 дивизии и отбыл на фронт в тот же день.
К 12 сентября 62-я армия с новым командующим — генералом В.И. Чуйковым — была полностью изолирована от других советских частей на правом берегу Волги. Фронт обороны армии составлял 25 км, армия защищала центр города и все заводские районы. В середине сентября она насчитывала чуть больше 50 000 человек, около 900 орудий и минометов и 100 танков. Для разгрома «чуйковцев» Паулюс сосредоточил около 100 000 человек, 200 танков и штурмовых орудий и около 1 000 минометов и орудий. Советское командование сделало очень удачный выбор, назначив именно Чуйкова командующим армией, дерущейся в городских развалинах. Он сразу выработал принципы городских боев.
13 сентября немцы силами трех дивизий пошли на штурм в направлении Мамаева кургана (высоты, господствующей над городом) и железнодорожного вокзала. Введя дополнительно в бой еще 2 дивизии, к вечеру немцы заняли и Мамаев курган, и вокзал. Бой шел в 800 метрах от КП 62-й армии. Немцы несли большие потери, но стремились закончить дело в тот же день или ночь. В ту ночь Сталинград спасла 13-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора А.И. Родимцева. Сумев переправиться с левобережья, дивизия прямо с переправы побатальонно пошла в ночной рукопашный бой и сумела оттеснить немцев от берега к центру города. Утром 14-го удалось отбить и Мамаев курган. В этой атаке дивизия потеряла 3 500 человек из 10000, но положение спасла. Немцы, также понесшие большие потери, были вынуждены перегруппировать силы, и 62-я армия получила передышку. За это время удалось подвезти по единственной переправе боеприпасы, медикаменты и продовольствие, так как в начале сентября из города вывезли все склады. Теперь по ночам под огнем противника все перевозилось назад.
Уличные бои в городе не затихали ни днем, ни ночью. Ожесточенные схватки шли не только за каждую улицу, но за каждый дом, а иногда и этаж. Железнодорожный вокзал переходил из рук в руки 13 раз. Одним из главных символов Сталинградского сражения стала оборона горсткой из 20 советских солдат под командованием сержанта Якова Павлова дома на одной из городских площадей, имевшего выгодное стратегическое положение. 58 дней и ночей немцы почти беспрерывно штурмовали этот опорный пункт, применяя артиллерию, танки и даже авиацию, но все было тщетно. Среди защитников дома не осталось ни одного не раненного бойца, но немцы так и не захватили эту груду почерневших камней.
22 сентября немцам удалось разрубить 62-ю армию на две части и выйти к центральной переправе. Генерал Родимцев вспоминал, что в тот день «боевые действия по напряженности, ожесточению и потерям превзошли все предыдущие бои, которые пришлось вести гвардейцам в городе. Это был поистине ад. Я побывал не в одном сражении, но в такой схватке мне довелось участвовать впервые». И вновь ситуацию спасли резервы — 284-я дивизия (10 000 человек) подполковника Н.Ф. Батюка, прибывшая ночью, вступила в бой прямо на берегу и сумела отбросить немцев от пристани.
Генерал Ханс Дёрр вспоминал: «...Километр, как мера длины, был заменен метром, карта генерального штаба — планом города. Расстояние между нашими войсками и противником было предельно малым. Несмотря на массированные действия авиации и артиллерии, выйти из района ближнего боя было невозможно. Русские превосходили немцев в отношении использования местности и маскировки и были опытнее в баррикадных боях за отдельные дома... Позиционная война нагрянула неожиданно для немецких войск, потери в людях и технике были несоизмеримы с успехами, которые исчислялись квадратными метрами захваченной местности...»
28 сентября был образован новый фронт — Донской, в состав которого вошли все армии Сталинградского фронта, державшие оборону к северу от города. Командующим Донским фронтом был назначен генерал-лейтенант К.К. Рокоссовский. Юго-Восточный фронт был переименован в Сталинградский, и в него вошли армии, оборонявшиеся южнее города и в самом городе. Командующим новым Сталинградским фронтом стал генерал А.И. Еременко.
В начале октября основные бои в городе шли в районе тракторного завода, завода «Красный Октябрь» и завода «Баррикады». Несмотря на все усилия, немцам не удалось выбить советские войска из этих районов. Немецкие штурмовые группы пытались проникнуть на заводы даже по системе канализации, но были отброшены и там. На «Баррикадах» линия противостояния проходила посередине литейного цеха — немцы, закрепившиеся на одной его стороне, не могли пройти дальше из-за советских пулеметчиков, засевших в полуразрушенных мартеновских печах. Боеспособность многих немецких дивизий упала почти до нуля — так, в 94-й пехотной осталось 535 человек, а в 76-й — меньше ста. Потери в советских дивизиях были не меньшими.
14 октября 1942 года Гитлер отдал приказ о переходе всех войск на Восточном фронте к стратегической обороне, кроме Сталинграда, а также в районах Нальчика и Туапсе. Этот приказ означал, что летнее наступление немцев фактически провалилось, о чем и предупреждал фюрера начальник Генштаба Гальдер, который, впрочем, за «пессимизм» был уволен с должности еще в конце сентября. Наиболее «оптимистичным» кандидатом на это место Гитлеру показался генерал-полковник Курт Цейцлер, бывший в то время начальником штаба группы армий «Д» на Западе. Цейцлер рьяно взялся за дело, но уже через 2 недели, ознакомившись с обстановкой, высказался за отвод войск со Сталинградского направления и сокращение линии фронта. Гитлер отмахнулся от этого предложения, но Цейцлера с должности не снял, видно, даже для него ежемесячная смена начальника Генштаба показалась слишком частой.
Паулюс получил новые подкрепления, а из Германии по воздуху были присланы 5 отборных штурмовых саперных батальонов. Численность немецких дивизий была доведена до 90 000 солдат и офицеров. Весь 8-й авиакорпус должен был поддерживать решающее октябрьское наступление.
14 октября 3 пехотные и 2 танковые дивизии вермахта перешли в наступление, имея цель расчленить и окончательно уничтожить 62-ю армию. 15 октября немцы взяли тракторный завод, вернее, его развалины, разрезали армию Чуйкова и прорвались к Волге. Снаряды рвались прямо на КП Чуйкова. Он сам вспоминал: «На командном пункте армии погибло 30 человек. Охрана штаба армии не успевала откапывать людей из разбитых блиндажей...». В этот день командарм 62-й попросил у генерала Еременко разрешения перенести свой КП на левый берег, так как положение было критическим. Командующий фронтом сделать это Чуйкову запретил, да и сам был вынужден прибыть на правый берег по приказу Сталина, «чтобы помочь Чуйкову». Еременко переправился не один, а вместе со 138-й стрелковой дивизией полковника И.И. Людникова, которой удалось немного стабилизировать положение.
11 ноября немцы предприняли последнюю попытку овладеть всем городом — у завода «Баррикады» они прорвали советскую оборону и вышли к Волге на участке 500 метров. 138-я стрелковая дивизия оказалась отрезанной от основных сил 62-й армии и заняла круговую оборону на «пятачке» около 700 м по фронту и 400 м вглубину. Этот «пятачок» получил название «остров Людникова» по имени комдива. Здесь советские бойцы отбивались до самого конца оборонительного периода.
Больше попыток наступать немцы не предпринимали. Накопить силы для нового рывка они не успели — 19 ноября началось крупное наступление советских войск к северу и югу от Сталинграда. К разработке плана этой операции Ставка ВГК приступила в конце сентября, когда стало ясно, что немцы все-таки «увязли» в Сталинграде. Немцы сами «подсказали», как нужно действовать советским войскам. Войска группы армий «Б» располагались крайне неудачно — в междуречье Волги и Дона, образуя огромную дугу с вершиной у Сталинграда. Достаточных резервов у немцев не было, а фланги сталинградской группировки были прикрыты слабыми частями союзников. Оставалось решить, по кому из них нанести решительный удар. Выбор Ставки ВГК пал на румын, «державших» оборону как к северу, так и к югу от Сталинграда. Быстрый прорыв их обороны обещал полный успех в деле окружения 6-й немецкой армии Паулюса. Немецкие военачальники на всех уровнях прекрасно понимали угрозу, нависшую над немецкими войсками, но все просьбы об отводе 6-й армии на Дон Гитлер отметал безапелляционно.
«Немецкий солдат остается там, куда ступит его нога» — это выражение было у Гитлера в то время одним из любимых.
Наступление советских войск получило название операция «Уран». Крупные группировки войск Сталинградского и Юго-Западного фронтов прорвались на обоих «румынских» флангах — на Дону и южнее Сталинграда — и начали охват группы армий «Б». Рокоссовский вспоминал: «Все попытки противника помешать окружению оказались запоздалыми. Соединения гитлеровцев, танковые и моторизованные, перебрасываемые из района Сталинграда к месту образовавшегося прорыва, вводились в бой по частям и, попадая под удары наших превосходящих сил, терпели поражение». 23 ноября войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов соединились восточнее Калача. Кольцо замкнулось. Началась более чем двухмесячная агония 6-й немецкой армии. В этот день на встрече с Цейцлером, просившим уже неизвестно в какой по счету раз дать приказ на отход 6-й армии, фюрер впал в настоящую истерику, исступленно выкрикивая одну фразу: «Я не уйду с Волги!»
У 6-й армии и других частей, попавших в окружение, были хорошие шансы на прорыв в конце ноября, когда советские войска еще не успели как следует укрепить оборону, но к середине декабря эти шансы стали призрачными — у армии кончались боеприпасы, медикаменты и главное — съестные припасы. День, когда к осажденным попадало хотя бы 50 т грузов (вместо минимально необходимых 500 т), те считали хорошим.
Тем временем Гитлер разрешил генерал-фельдмаршалу Эриху фон Манштейну, командующему новоиспеченной группой армий «Дон», нанести деблокирующий удар для освобождения 6-й армии. Время для этого в общем-то ушло, но Манштейн все равно решил попробовать. Правда, для успеха операции он просил Гитлера отдать армии Паулюса приказ на встречный прорыв, но этого фюрер делать не стал. Теперь фюрер называл «котел» окружения «крепостью Сталинград» и уверял Цейцлера и всех остальных, что если нужно, он деблокирует 6-ю армию весной. К 12 декабря основную деблокирующую силу, 4-ю танковую армию Гота, удалось довести почти до штатной численности. Для усиления ей был придан батальон новейших тяжелых танков «тигр» из резерва главного командования. Сначала для немцев все шло довольно успешно — 19 декабря танки вышли к реке Мышкова и 20-го, форсировав ее, они оказались в 45 км от окруженной группировки, где были остановлены частями советской противотанковой артиллерии. Как вспоминал Манштейн, именно в эти дни у Паулюса была последняя возможность вырваться со своей армией из тисков. Для этого нужно было нанести удар всеми имеющимися средствами навстречу танкам Гота. Но Паулюс сделать этого не попытался, хотя Манштейн, по его словам, брал на себя всю ответственность. Гот не мог ждать Паулюса долго на Мышкове и уже 22 декабря под мощными ударами советских войск начал быстро отступать и в итоге смог закрепиться только в 100 км от «котла». Смертный приговор 6-й армии был подписан.
Манштейн и Цейцлер каждый день просили фюрера разрешить 6-й армии сдаться, но тот неизменно отказывал, также ежедневно приказывая Паулюсу «держаться» и «сражаться до последнего патрона». С наступлением нового, 1943, года в 6-ю армию пришел жестокий голод, особенно непереносимый на фоне 20-градусного мороза. Советское командование знало о положении немецких войск и атаковать не спешило — голод, холод и сыпной тиф и так неплохо справлялись.
8 января 1943 года советское командование обратилось к Паулюсу с ультиматумом: если он не согласится сдаться к 10 часам утра следующего дня, все находящиеся в окружении будут уничтожены. Паулюс обратился с запросом к Гитлеру, но тот категорически запретил капитуляцию. 10 января началась последняя атака советских войск на 6-ю армию. Немецкие солдаты сдавались в плен целыми ротами и батальонами. Зачистка «котла» продолжалась до конца января, так как некоторые подразделения оказывали сопротивление, иногда отчаянное. 30 января Паулюс отправил Гитлеру теплое поздравление по случаю 10-й годовщины прихода того к власти. В ответной радиограмме фюрер присвоил Паулюсу звание генерал-фельдмаршала и сообщил, что еще ни один германский фельдмаршал в плен не попадал. Паулюс все прекрасно понял, но стреляться не захотел и 1 февраля сдался со своим штабом на милость победителей. Последние немецкие части сдались 2 февраля.
Из 270 000 человек, попавших в окружение в Сталинграде 22 ноября, в плен было взято 90 000. 25 000 раненых успели вывезти на самолетах, но около 150 000 навсегда остались на Волге. После войны на Нюрнбергском процессе обвиняемый Альфред Йодль скажет: «Я испытываю глубокое сострадание к свидетелю генералу Паулюсу. Он не знал, что Гитлер считал его армию потерянной с тех пор, как первые зимние метели стали бушевать в районе Сталинграда».

Календарная хроника.
1941: СТЗ перешел на выпуск танков "Т-34", до конца года собрано более 1000 машин; с потерей Курской железной дороги важнейшим транпортным путем на Кавказ стали железные дороги, проходящие через Сталинград; 1 ноября - первая бомбежка.
1942, 5 апреля: директива Гитлера о необходимости захвата Сталинграда
1942, 21 июня: Сталинград на военном положении.
12 июля: образован Сталинградский фронт (12 дивизий 160 тыс. чел., 400 танков, 700 самолетов); полоса фронта длиной 500 км.
17 июля: 62-я и 64-я армии Сталинградского фронта вступили в бой с наступающей 6-й армией генерал-полковника Фридриха Паулюса, превосходящей весь фронт в силе и технике. Начало Сталинградской битвы.
25 июля: немецкие летчики приступили к минированию Волги.
28 июля: приказ наркома обороны Сталина №227 "Ни шагу назад".
19 августа: фашисты ценой огромных потерь приблизились на 80 км к Сталинграду, Гитлер приказал взять Сталинград 25 августа.
23 августа: у Латошинки немцы вышли к Волге; бои на северной окраине города, где советские зенитчики прямой наводкой стреляли по лавине из 200 наступающих танков. С 23 по 28 августа 16-й танковой дивизии немцев противостояли танкисты учебных батальонов, рабочее ополчение, истребительные отряды, морские пехотинцы. Первая регулярная воинская часть, 124-я стрелковая бригада, прибыла в северную часть города только 28 августа.
Со второй половины дня, 23 августа, начались массированные немецкие бомбардировки, унесшие жизни 45 тысяч горожан и превратившие город в руины.
С 23 августа по 14 октября: из города эвакуировано 400 тыс. чел. С этого дня снабжение только по Волге.
12 сентября: Гитлер вызвал Паулюса в свою ставку под Винницей и приказал в ближайшие дни взять весь город.
Во главе прикрывающей окраины 62-й армии поставлен генерал-лейтенант В.И. Чуйков
14 сентября: бои за Мамаев курган; на помощь армии брошено ополчение завода «Красный Октябрь» и других предприятий, 75 тыс. чел.; через переправу пришла 13-я армия генерал-майора Александра Ильича Родимцева, отбросила наступавших. Мамаев курган - высота 102,0 - имел важное стратегическое значение: с его вершины хорошо просматривалась и простреливалась прилегающая территория, переправы через Волгу. 62-я армия всеми силами удерживала эту высоту, Мамаев курган несколько раз переходил из рук в руки. Здесь сражались воины пяти стрелковых дивизий: 112-й, 13-й гвардейской, 95-й, 284-й дивизий; также 10-й дивизии войск НКВД.
Сталинград стал городом-фронтом. В уличных боях, кроме сухопутных войск и авиации, участвует Волжская военная флотилия: 7 канонерок, 14 бронекатеров, 33 тральщика, 2 пл. зенитные батареи, ж/д батарея, 2 батальона морской пехоты.
15 сентября: вокзал отбит у противника ротой автоматчиков.
17 сентября: враг подтянул к вокзалу две роты автоматчиков и 20 танков и снова перешел в атаку. В этот день вокзал 4 раза переходил из рук в руки.
4 октября: бои за СТЗ и "Красный Октябрь". Наступали одновременно 7 немецких дивизий, из них то 2, то 3 танковые; к 8 октября противник сумел продвинуться на 400 м.
17 октября: СТЗ взят немцами весь, 62-я армия рассечена, поселок Рынок отрезан.
5 ноября: остановилась работа городской электростанции.
19 ноября: начало операции "Уран": окружение группировки врага, сражающейся в Сталинграде, силами 3-х фронтов: с севера предстояло наступать войскам Донского и вновь созданного Юго-Западного фронтов. С юга удар наносил Сталинградский фронт, соединения которого до встречи с войсками, идущими с севера, должны были пройти до 100 км. На всю операцию по окружению отводилось трое-четверо суток. Войска Юго-Западного и Донского фронтов получили приказ о наступлении в ночь с 18 на 19 ноября, Сталинградского - в ночь с 19 на 20 ноября.
23 ноября: кольцо окружения сомкнулось в Калаче-на-Дону.
1943, 8 января: первое предложение Паулюсу о сдаче; отвергнуто.
24 января: советские войска подошли к окраинам Сталинграда с запада.
25 января: 62-я армия отбила Мамаев курган.
26 января: 62-я армия соединилась с 21-й, наступавшей с запада; немецкая группировка в Сталинграде разрезана надвое.
31 января: сдалась южная группировка противника, фельдмаршал Паулюс со всем штабом взят в плен в здании городского универмага
2 февраля: в 16 часов сдалась северная группировка, Сталинградская битва закончилась.
По приблизительным подсчётам, суммарные потери обеих сторон в этом сражении превышают два миллиона человек.
Потери Германии в технике были равны потерям за весь предыдущий период боёв на советско-германском фронте.

В ходе боев уничтожено 90% жилого фонда Сталинграда (около 42 тысяч зданий), и все до одного предприятия. В шести городских районах, в которых до войны проживало около полумиллиона человек, на 2 февраля 1943 года насчитывалось полторы тысячи жителей. Территория города была напичкана минами, снарядами, неразорвавшимися авиабомбами. За 2,5 года после завершения битвы саперами обезврежено свыше 300 тысяч мин, более миллиона снарядов и свыше 100 тысяч бомб. В 1945 году был принят генеральный план реконструкции города; предусматривающий постройку новых зданий по новым проектам с сохранением прежней сетки улиц.
1 мая 1945 г. Сталинград удостоен почётного звания Города-героя.

Егор Летов

У войны не женское лицо, но легкая женская постyпь
Беспечная и сокpyшительная словно пеpвый весенний дождь
Спелая pожь гоpит, полыхает во мгле

У войны не женское лицо, но женский лyкавый смех
Лyкавый, задоpный и pадостный словно пеpвый весенний гpом
Белым кpылом надежда мелькнyла вдали

У войны не женское лицо, но девичьи глаза
Глаза ненаглядные, теплые словно пеpвый весенний день
Вещий олень бежит по алмазной тpаве

У войны не женское лицо, но нежные женские pyки
Hадежные, нежные,пpаведные словно алые паpyса
Алые небеса нависли над пленной землей

У войны не женское лицо, y войны не женское лицо...

Светлана Алексиевич

У войны - не женское лицо...

Все, что мы знаем о женщине, лучше всего вмещается в слово "милосердие". Есть и другие слова - сестра, жена, друг и самое высокое мать. Но разве не присутствует в их содержании и милосердие как суть, как назначение, как конечный смысл? Женщина дает жизнь, женщина оберегает жизнь, женщина и жизнь - синонимы.

На самой страшной войне XX века женщине пришлось стать солдатом. Она не только спасала, перевязывала раненых, а и стреляла из "снайперки", бомбила, подрывала мосты, ходила в разведку, брала языка. Женщина убивала. Она убивала врага, обрушившегося с невиданной жестокостью на ее землю, на ее дом, на ее детей. "Не женская это доля - убивать", - скажет одна из героинь этой книги, вместив сюда весь ужас и всю жестокую необходимость случившегося. Другая распишется на стенах поверженного рейхстага: "Я, Софья Кунцевич, пришла в Берлин, чтобы убить войну". То была величайшая жертва, принесенная ими на алтарь Победы. И бессмертный подвиг, всю глубину которого мы с годами мирной жизни постигаем.

В одном из писем Николая Рериха, написанном в мае-июне 1945 года и хранящемся в фонде Славянского антифашистского комитета в Центральном государственном архиве Октябрьской революции, есть такое место: "Оксфордский словарь узаконил некоторые русские слова, принятые теперь в мире: например, слово добавить еще одно слово - непереводимое, многозначительное русское слово "подвиг". Как это ни странно, но ни один европейский язык не имеет слова хотя бы приблизительного значения..." Если когда-нибудь в языки мира войдет русское слово "подвиг", в том будет доля и свершенного в годы войны советской женщиной, державшей на своих плечах тыл, сохранившей детишек и защищавшей страну вместе с мужчинами.

...Четыре мучительных года я иду обожженными километрами чужой боли и памяти. Записаны сотни рассказов женщин-фронтовичек: медиков, связисток, саперов, летчиц, снайперов, стрелков, зенитчиц, политработников, кавалеристов, танкистов, десантниц, матросов, регулировщиц, шоферов, рядовых полевых банно-прачечных отрядов, поваров, пекарей, собраны свидетельства партизанок и подпольщиц. "Едва ли найдется хоть одна военная специальность, с которой не справились бы наши отважные женщины так же хорошо, как их братья, мужья, отцы", - писал маршал Советского Союза А.И. Еременко. Были среди девушек и комсорги танкового батальона, и механики-водители тяжелых танков, а в пехоте - командиры пулеметной роты, автоматчики, хотя в языке нашем у слов "танкист", "пехотинец", "автоматчик" нет женского рода, потому что эту работу еще никогда не делала женщина.

Только по мобилизации Ленинского комсомола в армию было направлено около 500 тысяч девушек, из них 200 тысяч комсомолок. Семьдесят процентов всех девушек, посланных комсомолом, находились в действующей армии. Всего за годы войны в различных родах войск на фронте служило свыше 800 тысяч женщин..."_

Всенародным стало партизанское движение. "Только в Белоруссии в партизанских отрядах находилось около 60 тысяч мужественных советских патриоток"_. Каждый четвертый на белорусской земле был сожжен или убит фашистами.

Таковы цифры. Их мы знаем. А за ними судьбы, целые жизни, перевернутые, искореженные войной: потеря близких, утраченное здоровье, женское одиночество, невыносимая память военных лет. Об этом мы знаем меньше.

«Ковровые бомбардировки» — выражение, обозначающее неприцельное бомбометание по площадям. Итальянский военный теоретик Джулио Дуэ в 1921 году предположил, что в будущих войнах одна из сторон с помощью авиации атакует города противника с гражданским населением, что подтолкнёт противника к капитуляции. Писатель Герберт Уэлс в фантастическом романе «Облик грядущего» описал уничтожение города во время воздушной атаки.
Во время гражданской войны в Испании в 1937 году бомбардировке подвергся город Герника, когда во время налётов легиона "Кондор" погибло не менее 100 мирных жителей.
Япония широко применяла ковровые бомбардировки с 1938 по 1943 гг. во время агрессии против Китая /«Зеро!» (Японская авиация во Второй мировой войне)/

Ковровые бомбардировки использовались во время Второй мировой войны Королевскими ВВС Великобритании и ВВС США как способ проведения стратегических бомбардировок Германии. Применялись ковровые бомбардировки ВВС США и против Японии.
Среди известных атак Второй Мировой войны на города, при которых были наибольшие (единовременные) жертвы среди гражданских лиц, называют бомбардировки Гамбурга, Дрездена, Токио.
Практика ковровых бомбардировок использовалась ВВС США во Вьетнамской войне.
ВВС СССР проводили ковровые бомбардировки во время Афганской войны.

21 января 1943 года на конференции союзников в Касабланке была принята директива «Об усилении совместного воздушного наступления против Германии». Директива предусматривала использование стратегической авиации для планомерного уничтожения военной промышленности и экономики Германии, а также «подрыва морального духа немецкого народа». Авиаудары следовало наносить круглосуточно. Бомбардировочное командование Королевских ВВС должно было проводить ночные рейды, 8-я воздушная армия ВВС США — дневные.
Командующий корпусом бомбардировочной авиации Королевских ВВС Артур Харрис считал, что уничтожение рабочих, членов их семей и их жилья столь же эффективно, как и уничтожение промышленных предприятий, где были заняты эти рабочие. 27 мая 1943 года Артур Харрис подписал приказ №173 об операции под кодовым названием «Гоморра», которая началась два месяца спустя. («И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба»; Бытие.19:24.)
Бомбардировки осуществлялись следующим образом: сначала сбрасывались фугасные бомбы, чтобы разрушить крыши и обнажить деревянные конструкции зданий, затем — зажигательные бомбы, и снова — фугасные для затруднения работы противопожарных служб. В результате бомбардировок образовывался огненный смерч, температура в котором достигала 1500 C.

Бомбардировка Гамбурга — серия «ковровых бомбардировок» города, проведённых Королевскими военно-воздушными силами Великобритании и Военно-воздушными силами США 25 июля — 3 августа 1943 года в рамках операции «Гоморра». Наибольшее число жертв (40 тысяч человек) было в ночь на 28 июля. Из-за разности температур раскалённый воздух создал сильную тягу, засасывая людей в огонь как пылесос, скорость штормового ветра на улицах достигала 240 км/час. От сильной жары горел асфальт, а люди в бомбоубежищах задыхались (из-за выгорания кислорода) или сгорали заживо. Число жертв в эту ночь оценивается приблизительно в 40 тысяч человек, большинство из которых отравились продуктами сгорания. В огне было уничтожено около 21 кв. км площади города.
За всё время операции в Гамбурге погибло не менее 50 тысяч человек, 200 тысяч человек были ранены и обожжены, около миллиона человек стали бездомными. Более 3 тысяч самолётов сбросили около 9 тысяч тонн бомб, 250 тысяч зданий было разрушено.

13-15 февраля 1945 года была произведена серия бомбардировок города Дрезден, в результате которых около четверти промышленных предприятий города и около половины остальных зданий (городская инфраструктура и жилые дома) было уничтожено или серьёзно повреждено. Оценки количества погибших разнились от 25 тысяч в официальных немецких отчётах времён войны до 200 тысяч в непроверенных источниках. В 2008 году комиссия немецких историков, работавших по заказу города Дрезден, оценила количество погибших в диапазоне от 18 до 25 тысяч человек. 17 марта 2010 года был представлен официальный отчёт комиссии, согласно которому, в результате бомбардировки Дрездена авиацией союзников в феврале 1945 года погибли 25 тысяч человек. Вопрос о том, была ли бомбардировка Дрездена вызвана военной необходимостью, до сих пор вызывает споры.

Общее число жертв бомбардировок союзников среди гражданского населения Германии оценивается в пределах 305—600 тысяч человек. Вопрос о том, способствовали ли эти бомбардировки скорейшему окончанию войны, является дискуссионным.

10 марта 1945 года ВВС США произвели ковровую бомбардировку Токио. Погибло не менее 80 тысяч жителей.

"Безнравственна сама война. Как только полномасштабная война вспыхнула, ее никогда нельзя сделать гуманной или цивилизованной, и если б одна сторона попыталась поступать подобным образом, то, скорее всего, она потерпела бы поражение. Пока мы обращаемся к войне, чтобы улаживать различия между нациями, мы должны будем выносить ужасы, варварства и эксцессы, которые она с собой несет."
/Роберт Содби/

Что было, то было. Минувшее не оживает,
Ничто ничего никуда никого не зовет…
И немец, застреленный Ленькой, в раю проживает,
и Ленька, застреленный немцем, в соседях живет.

Что было, то было. Не нужно им славы и денег.
По кущам и рощам гуляют они налегке.
То перышки белые чистят, то яблочко делят,
то сладкие речи на райском ведут языке.

Что было, то было, И я по окопам полазил
и всласть пострелял по живым — всё одно к одному.
Убил ли кого? Или вдруг поспешил и промазал?..
… А справиться негде. И надо решать самому.
/Булат Окуджава, 1996/

СССР в зеркале нацистской пропаганды
"Название книги точно отражает суть представленных в ней документов. Под белым пиаром обычно подразумевают то, что политик рассказывает о себе сам. А чёрный пиар — то, что рассказывают о политике его оппоненты, конкуренты, противники и враги.
Особенностью тоталитарной пропаганды как раз и является её склонность к чёрному пиару. Понятно, что и демократические пропагандистские машины любят поведать о противнике что-то нелицеприятное, но основной упор они делают всё же на превознесении собственной стороны.
Гитлер и Сталин были политиками тоталитарного толка, находившимися в состоянии конфронтации или даже войны. Поэтому друг на друга они «сливали» потоки компромата. И если то, что рассказывала о гитлеризме сталинская пропагандистская машина в России известно довольно хорошо, то о том, что нацисты говорили о Советском Союзе, даже любознательный читатель имеет довольно смутное представление.
Определение «чёрный пиар» имеет и другое значение: наиболее оголтелая ложь, грязная клевета, безбожное враньё, бессовестная массированная промывка мозгов.
И под это определение содержание книги вполне подпадает: в сборнике представлено то, что нацисты рассказывали о коммунистах, о России и русских. Причём как самим русским, так и немцам, а в случае с манифестом от 22 июня 1941 года — и всему миру. Понятно, что откровенной клеветы на Россию здесь хватает, хотя некоторые фразы о «самой прогрессивной общественной системе» сущность этой системы отражают достаточно ярко."

© А. Извеков


© И. Лукашов

©

Героиней самого главного военного концерта, который прошел в Берлине на ступенях еще дымящегося рейхстага, стала самая любимая и самая народная певица страны Лидия Русланова. А среди зрителей того легендарного концерта был ее муж, боевой генерал Владимир Крюков, командовавший гвардейским корпусом, взявшим Берлин.

Эта история началась весной 42 года под Волоколамском. В расположение второго гвардейского кавалерийского корпуса под командованием Героя Советского Союза, генерала Крюкова приехала концертная бригада московских артистов. Среди них была Лидия Русланова певица, чей голос был знаком всем.

...

1120 концертов за четыре года войны. Русланова пела на передовой, в землянках и госпиталях. Пела под бомбежками и обстрелами. И неважно, слушали ли ее тысячи бойцов или двое-трое раненых в палате фронтового госпиталя. В мощном руслановском голосе были магия, колдовство и сила. Казалось, голос становится оружием таким же страшным как "катюши", которые Русланова купила на свои деньги и передала в действующую армию.

Эти две батареи "катюш" воевали в гвардейском корпусе генерала Крюкова. Это было потом, в середине войны. А тогда Русланова развелась со своим мужем, конферансье Владимиром Гаркави и вышла замуж. Свадьбу сыграли на передовой. Это был четвертый брак Руслановой, но именно жизнь с Крюковым сделала ее по-женски счастливой. Сразу после свадьбы Лидия Андреевна поехала в Ташкент и забрала маленькую Маргариту, ставшую ей родной дочерью.

Когда весной 45 года генерал Крюков сражался в Берлине, туда приехала и Русланова. Сразу после падения Берлина на ступенях рейхстага состоялся самый главный в ее жизни концерт. Бессчетное число раз она пела знаменитые "Валенки". Двоих гармонистов оказалось мало. Русланова нашла солдата, выпускника московской консерватории, который умел играть на аккордеоне.

Концерт длился до поздней ночи. Жуков собственноручно вручил ей орден Отечественной войны I степени. Потом, в 48-м, этот орден станет одним из аргументов обвинения против Жукова, генерала Крюкова, и самой Руслановой. Генерал и певица 5 лет провели в тюрьмах и лагерях. Но это уже совсем другая история. Крюков и Русланова до последних дней жизни любили друга.

От границы мы Землю вертели назад -
Было дело, сначала.
Но обратно ее закрутил наш комбат,
Оттолкнувшись ногой от Урала.

Наконец-то нам дали приказ наступать,
Отбирать наши пяди и крохи,
Но мы помним, как солнце отправилось вспять
И едва не зашло на Востоке.

Мы не меряем Землю шагами,
Понапрасну цветы теребя,
Мы толкаем ее сапогами -
От себя, от себя.

И от ветра с Востока пригнулись стога,
Жмется к скалам отара.
Ось земную мы сдвинули без рычага,
Изменив направленье удара.

Не пугайтесь, когда не на месте закат.
Судный день - это сказки для старших.
Просто Землю вращают, куда захотят,
Наши сменные роты на марше.

Мы ползем, бугорки обнимаем,
Кочки тискаем зло, не любя,
И коленями Землю толкаем -
От себя, от себя.

Здесь никто не найдет, даже если б хотел,
Руки кверху поднявших.
Всем живым - ощутимая польза от тел:
Как прикрытье используем павших.

Этот глупый свинец всех ли сразу найдет,
Где настигнет - в упор или с тыла?
Кто-то там впереди навалился на дот -
И Земля на мгновенье застыла.

Я ступни свои сзади оставил,
Мимоходом по мертвым скорбя,
Шар земной я вращаю локтями -
От себя, от себя.

Кто-то встал в полный рост и, отвесив поклон,
Принял пулю на вдохе,
Но на Запад, на Запад ползет батальон,
Чтобы солнце взошло на Востоке.

Животом - по грязи, дышим смрадом болот,
Но глаза закрываем на запах.
Нынче по небу солнце нормально идет,
Потому что мы рвемся на Запад!

Руки, ноги - на месте ли, нет ли, -
Как на свадьбе, росу пригубя,
Землю тянем зубами за стебли -
На себя, от себя, под себя!

Музей-панорама "Сталинградская битва"









Оружейный фонд музея