Проба пера для начинающих стихотворцев

Проба пера для начинающих стихотворцев

В теме предлагается размещать своё стихотворчество начинающим авторам,
а также оставлять отзывы на эти произведения.


Для желающих постигать азы и совершенствоваться (ссылка)

Майя.

Расписание на завтра
где-то молча,
невпопад
И невнятно, так внезапно
Духи бездны говорят.
Всё о том, как стать на бровку
Далеко от всех ветвей;
На циновку, и в обновке по стезе души своей.
Рухнет мост, и в едком дыме
Растворится полумрак.
Так носилки на картине нас уводят в медсанбат.
Где ты, нежная сторожка,
Звон моих прекрасных снов,
KRSNA - и ещё немножко
Перепадов, полуснов.
Я совсем мечтал другого
Пережить, переиграть,
Но неверный блеск подковы
Не даёт себе соврать.
И сказать осталось мало,
Так, чуть-чуть, как никогда.
Ты забыла, что отпало;
И открылось где-то "ДА".
Дао нежности любимой,
Лик Твой... вечен и суров,
Я стою, совсем незримый,
Между двух огней костров.
И сгорает, растворяясь,
Пароксизм страстей людских.
Если ЭГО нас вбирает -
Мне не нужен этот стих.
Знаешь ты мои стремленья,
Ясны Вы как никогда.
Там играет на свирели
И не ждёт твоя беда.
Но вот выглянуло снова
Что-то яркое в ночи,
И огонь костра людского
Пламенеет, закричит.
И зелёные надежды
Замерцают, запоют.
Там прекрасно всё как прежде -
Этот вечности уют.
Для ухода нет момента,
Но сейчас, иль никогда.
Я стою у монумента,
Игрек ждёт мои года.
И озимые взопрели,
Чёткость мира вглубине,
Я рисую облик Рима,
Колесницы по стерне.
Замирает сердце пьяно
И гудит невдалеке
Проводов иль фортепьяно,
Но граница - на замке.

Я верил с детства, что стану
Как Папа взрослым и сильным,
Я вырос мучительно рано
Безвольным, дебильным, субтильным.

Мне снились далекие страны
И звездные звери прерий,
Теперь нету сил лечить раны,
Зализывать, править, лелеять.

Мечтал: буду править Египтом,
Пророки мне счастье доверят,
Но стал лишь судьбы манускриптом,
Пороки сьедают пигмея.

Мой мир изумрудный и синий,
Искрящийся в гранях отрады,
Разбился как хрупкий Челлини
О твердь неземной колоннады.

В нее наблюдал я светила,
Меняя лишь резкость наводки,
Кручусь в ней мозаикой силы,
Сменяв осветлённость на водку.

Когда-то играл я с Богами
И Духи меня полюбили,
Сейчас же повязан долгами,
Играя в любовь с голубыми.

Бывало, я пел под Луною
О тайнах своих немудрящих,
Забылись они пеленою
Во мраке могил леденящих.

Как будто горящий Владыка
Во мне пировал бесшабашно,-
Так холодно, жутко и дико
Становится нынче, так страшно!

Я с детства верил, что стану
Как Боги - таким совершенным,
Я с детства верил обману,
Впитавши его как блаженный.

Лучезарный блеск играет
В глубине манящих глаз
Словно силу набирает
Волн накат в приливный час.

И журчит в долине эхом
Чистый бисерный ручей
Серебристым талым смехом
По стезе фривольных дней.

Он впадает в бухту тихо,
С гор могучих нисходя,
Изумлённый звёздным ликом,
Животворный дух бродяг.

Изумрудный луч восходит -
Всех надежд благой гонец
И по пляжу ходит - бродит
Пёс, учуявший венец.

Лучезарным блеском рая
Славен мир, зовущий нас -
Словно мост в ущелье края
Возникает в нужный час.

Не пойму: весна ли в двери
Постучалась в тишине,
Иль последние капели
Увидать доступно мне.

Прорезая влажный воздух,
Устремлю мечты я вдаль
В мир бескрайний ночи звёздной,
Где парит мой Бог-кустарь.

Наслаждаюсь пониманьем
Форм текучих в полноте,
Боже, истинно дыханьем
Мы творим реальность тел!

Воскрешаем мир душою,
Озаряем тьму и тлен,-
То, Любви раскрыв покои,
Счастья алчем, мук, измен
.
Что ж, наверно, Смерти бравой
Каждый вправе сам искать,
Мановеньем черт лукавых
Вольно ж ведь к чертям скакать!

Лишь поодаль, незаметный,
Кто-то песенку поёт,
Согревает мир приветный,
Отрешённо зрит и ждёт.

Часом глядь, сатир явился,
Весь в заботах, лицедей,-
"Помоги: досрочно скрылся
В Ваши кущи Асмодей.

Бес побрал его, вестимо,
С ног Мы сбились и с копыт,
Ад кромешный - гоже ль инок,-
Так же Свой",- вздыхал сатир.

"Холод лютый Нам привычен,
Знаешь Сам - не подведём,
Где Найдёшь наград, отличий,
Как в Аду - на Совесть жжём!
"
"Знать, в сей Век всем стало туго",-
Молвил Мастер,-"не горюй!
Я позвал Его как Друга,
Долг исполнил он - ликуй!

Скоро Ваш черёд - послушай:
Лето Жизни настаёт,
И - на Пир Великий - Души
Созову держать Отчёт!

Как Отец свои Творенья
Возлюбил Я этот Сад,
Близок Миг сей пробужденья,
Рай на Кой Мне, вот ведь Ад!

Вы ж со Мной на троне скоро
Воцаритесь,- Сам суди!"-
И без лишних разговоров
Отпустил гонца.-"Иди!"

Не скажу: Любовь ли в кельи
Постучалась в тишине,
Иль последние капели
Созерцать доступно мне.

Чёрный заяц трусИт по пороше сердито,
Жёлтый дымчатый свет в беспредельных полях.
Серебристый рассвет, на тропинках разлитый,
Вереница следов, красных пятнышек ряд.

Тень скользящей волной набегает на ели,
Мягкий звон хрусталя пробуждает листву,
По прозрачным весЯм запьяневшей метели
Шёл фантом короля, незаметный певун.

Жгучий ветер юного дыханья
Обдаёт меня и валит с ног.
И потоком хлынут вдруг бескрайним
Прошлые видения дорог.

Гор Кавказа, моря злые волны,
Горечь дыма канувших утрат;
Это - врассыпную в поле волки
Ускользают от щемящих врат.

В одиночку, шкурою рискуя,
Вспоминая опыт прежних бед,
И картины в памяти рисуя,
Затоскуют часом ранних вед.

Разгребая мордой снег и раны,
Продираясь сквозь кустарник дней,
К светлой точке древней синерамы,
К отрешённой лунности своей.

Звёздный ветер обуглил мне кости
В эту дивную звёздную ночь,
Я как будто не вовремя в гости
Заглянул в Ваш колодезь чужой.

Вы в смущенье бросаете вещи,
Наливаете в рюмки коньяк,
И движеньем дрожащим окрестив,
Молча пьёте в холодных сенях.

Мы курили в нелепом томлении,
Я давно весь себя рассказал,
Под дождём беспросветным мучения
Сочиняю кантату "Вокзал".

Затрепещет под старыми ставнями
Растревоженный лес миражей,
Я пришёл из предания давнего,
Предаваясь игре ворожей.

Защемило мне сердце щеколдою,
А Тебе на меня наплевать,
Только гнома увидела, гордая,
Так зачем зеркала разбивать?

Ты всё та же в холодной пригожести,
Возле озера с мутной водой,
Отрешённа, тягуча, при Боженьке
С серебристой густой бородой.

Он вещует чуть слышно, но царственно
Прямо в уши из детского сна
Из глубин столь коварных и явственных,
Где бурлит и грохочет война.

...Чу, в тумане рассветном не долго ли
Ослепить беззаботно глаза!
Не мерещится ль всё это околи,
Не вернуться ль стрелою назад?

Что же делать с звездою горящею
В этих мокрых манящих кустах?
Как из тела струною звенящею
Мне извлечь ту печать на устах?

И в раздумье бродил возле озера
В эту дивную летнюю ночь,
Слыша звуки парящие Одина,
Отметая сомнения прочь.

"На столе - лишь пачка "Явы"...", или Исповедь самому себе.

Сергею Гуськову посвящаю.

На столе - лишь пачка "Явы",
Догорает и свеча.
Пусть не меркнет время славы,
Не тебе - его встречать.

Пусть пройдут немые лица,
Пробуждаясь ото сна,
Ведь весь мир нам только снится,
На душе у нас весна.

Позади чужие двери,
Впереди густой закат.
Я давно тебе не верю,
Ты ушла, и пуст стакан.

Проскользнула утром ранним,
Стой, ведь было всё вчера,
У окошка лес бескрайний,
И кричали мы: "Ура?"

Да, конечно, вспышка манит
Светом призрачным в ночи,
Кто теперь меня обманет,
Кто во сне не закричит?

Быть несчастью - это точно,
Слишком жизнь легко течёт,
Слишком всё легко и прочно,
И очерчен мыслей счёт.

Но не выход, в самом деле,
Продолжать цепочку лжи,
Разрушая в нежном теле
По крупицам нашу жизнь.

И считать рубли и тыщи,
Опъяняясь суммой благ,
Проедать без меры пищи,
Просыпать и горн, и стяг.

В холода оденешь шубу
И, укроясь козырьком,
Ты пройдись по злому лугу,
Погрузившись в снег пешком.

Ночью звёзды нам раскроют
Наших чувств полей простор,
Двери настежь ты откроешь,
Не боясь за отчий дом.

Подойди в немом волненьи
К старой школе, ко двору
И взойди на те ступени,
Где учили нас добру.

Вспомни радостные лица,
С кем играл и дружен был,
Может, вздрогнет та десница,
Может, скажешь, позабыл?

На столе лишь пачка "Явы",
И дымится в кружке чай,
Засмолил я спичкой, право;
Сигарету жаль кончать.

Иммануил Кант писал, что в мире есть
две вещи, достойные внимания -
это звёздное небо над нами и
нравственный закон внутри нас.

Благородный, т.е. смирный,
Твёрдый духом, т.е. храбрый,
Стоит призрак вечной жизни
Над землёй в огне тумана.
Красновато-бурый отблеск,
Серовато-жёлтый натиск,-
Жизни света вспышка гаснет
Как уродливая зависть.
Лицемерная холера так липуче застилает
Взор души в сей век разлуки
Вод взмутнённых ненапрасно.
Ариман встаёт над миром
И в его ужасных стрелах видится
Надежда лучшим, тем кто ими весь пронИзан.
Аура его кровава, но дождю
Ведь время нужно в конденсации затменья.
Где-же мужество калеки-
Вспомнилось в сей миг лиловый.
И - чудовищно безмерно -
Покаянье просветляет, вдруг, жестокий мир
безмолвий
Как внезапно в майском небе молний вспышка
озаряет
Красоту глубокой ночи, но яснее
здесь нам станет
Чудо дня как откровенья
на Земле извечно нашей.

Это, пока, первые 4 части из 12.

Открой очи и видишь призрак
В черноте ночи и полный цинизма.
Серый, жёлтый, стальной, извечный,
Убивает без судорог и увечий.
Ты, который являешь стойкость
В этом мире ужасных кризов -
Ты смотришь в небо и ты отринешь
Милостью Шивы этот призрак.
Вспыхнет гений, создавший образ,
Праздник удачи, счастливый жребий.
Взметнувшись к небу лиловой розой,
Прозреет чудом твоя комета.

Сверкает ярко звенящий иней,
Горящий пепел закружит в вихре,
И ты поймёшь, что значит имя,
Призванье, время и ненасилье.
Плавучий остов твоих останков
Затонет в бурной пучине моря.
На миг стройнее твоя осанка,-...
И бездна чувств, впитавших горя.
Два Солнца светят безумно ярко.
Жарко. Песок плывёт, посеян.
И блёстка счастья мигает жалко,
И светлый миг судьбы утерян.

В тумане ранним весенним утром
Скользит бесшумно твоя кантата.
Игривым током ласкает кудри,
Дыханьем свежим пробудит брата.
Лиловый отзвук хрустящих звеньев,-
Сверкает буря мечты тирана.
Надежды будит твоё рожденье,
Как нежно чакры врачует прана!
И ветер славы подует встречный,
Закружит смерчем огни стремленья;
Ты видишь лавы поток беспечный,
Оружье сечи, войны томленье.

Мерцать лучами на рассвете,
Играть в игрушки, в добродетель.
Схватить смущенье на излёте,
Открыть уверенность в полёте.
Любить сияние Прекрасных,
Желать восторгов сладострастных.
Гореть цветами поднебесья,
Идти и петь любимой песни.
Дрожать безумием поэта,
Взрастить ребёнка полусвета.
Вдыхать нектар очарованья,
Благоговеть в своём изгнаньи.

Да святится имя твоё, Вера!

Безмолвие истин вечных
В мирах текучего времени
Вонзает сознание в сущность.

Огненный пламень личной печати
В памяти чувств о Вере
Рождает грусть о неважном.

Безжалостность этого намерения
Вторгает ясность деяний
В безумие серых туманов.

Скользящий тропой внимания,
Отбросил Форму маневром воли,
Назвавшись Силой.

Иуда - смертен, Христос - воскресе,
Я ВИЖУ Друга во сне реалий,
Он Жизни косит на ниве грешной.

Дождливый сумрак предтеч сгустился,
По-детски стонет кирпичный воздух,
И пьян Землёю Грааль, как видно.
Да Звёзд потоки на лацкан синий.

"Какие-то скрипки где-то
Вбились в чьи-то узкие плечи".
Наутилус Помпилиус.

Лиловый сполох на закате,
Кровавый труп в телеге пьяной.
Хладеют струны Сарасате,
Болотный вепрь пронёсся рьяно

Парит покой в тумане зыбком
Навзрыд глухою сизой тишью,
Взлетает выпь в удушье липком,
Железный дождь ритмует вирши:

"INRI - TARO - INRI - TARO,
Эфир - Ментал, Астрал - Реал".
Восходит Призрак (наконец-то!),
Темнеет занавес небесный,

Дрожит Земля от ран телесных,
Простёрлось нёбо Бога Бездны.
Пылай, огонь желаний ранних,
Явись, жестокий и бескрайний!

В предверье ночи Аримана,
В эпоху мира Свадхистхана!
Зажги костёр из звёзд надменных,
Суди и правь, верши и верь!

Приидут жизни перемены,
Весне ЛЮБВИ открой нам дверь!
Разит кругом твой меч саднящий,
Сражая солнечным ударом;

Назад, встречая вечно спящих,
Пылая праведным пожаром.
И Время изменило модус,
Планета взорвалась нервно.

Сменяя цвет на белый конус,
Судьбой намеренно и верно,
Луной шутя, с Лолитой споря,
Он шёл 7 лет пути ОГНЯ,

Пока духовной жизни моря
Не вычерпал, не слез с Коня.

О, мир тревоги и печали!
Согретый Солнцем по ночам,
Твои цветы, твои кефали
Волнуют душу палача.

Ты Жизнь взлелеял от рожденья,
Вдохнул Любовь своим чадам,
Ты - тот источник вдохновенья,
Что предвкусил ещё Адам....

Сознанья нового отрада
Ведёт оранжевых людей,
Парящих в сумерках заката,
Ласкает вольных лошадей.

Сцена 7. Цветок любви.
-Is he living or is he dead?
Question.

Цветок любви, прозрачный, хрупкий, нежный,
Дрожит, от неизбывности тоскуя;
Огонь души в чистилище безбрежном
Горит желаньем страстных поцелуев.

Как мимолётно губ твоих дыханье -
Предвестник грозной бури у порога;
Так опьяняет аромат скитанья -
Кудесник юный древнего чертога.

Кристальной искрой чистая росинка
Той чаши хрупкой наполняет поры;
Зеркальной кистью соткана картинка
Где в дымке сизой замирают горы.

Безумен свет очей твоих подлунных,
Текучести янтарно - голубого,
Сиянием скрижалей семиструнных,
Волшебным всплеском марев лепестковых.

Эпилог
К радости.
==========

Вновь зелёный луч надежды замерцал сквозь ткань тумана,
Ранним утром смЕжит вежды сказка старого обмана.
Свежий ветер треплет кудри синеоокого поэта,
Бродит ощупью, тоскуя, рыцарь стольного завета.

Из глубин забытых истин открывается, тушуясь,
Взор души движеньем кистей старых помыслов, бушуя.
По равнине синеватой переливы смутной тени,
Псина жалкий и лохматый под дождём склонил колени.

На развалинах строенья, на обломках мирозданья
Возвышается величьем крест влекущий поднебесья
Тех времён проникновенья отрешённого вниманья,
Чьих печатей дух туманов воскрешает в редколесье.

Гнал кнутами там возница лиходеев запряжённых
Духом юным в колесницу королей изнемождённых
Напряжением душевным муки совести в страданьях
Бесконечно-ежедневных дней текущих созиданья.

Их малиновая ясность побуждает и сегодня
Пережить забытый отзвук прошлых песен той свирели,
Что играла на лужайке зеленеющих деревьев,
Волшебством своим касаясь струн заветных у любого.

Изумительная стройность в их преданиях народных
Впечатляет силой мысли как душистостью сирени,
Отрицая Смерти скорбность у служителей келейных,
Приводя в экстаз глубокий как любовь святая к Богу.

Как восход Земли прекрасный воспылает светом сущим,
Пробуждая всё творенье, милосердное живому,
К осознанью воскрешенья беспредельно всемогущих
Сил космических воленья, отражённых у любого.

-Здравствуй, странник благородный!
Повстречались мы с Тобой
На тропе заросшей, сорной
На распутье гор и дол.

Глянь наверх на эти скалы -
Глянцем синим блещет край,
Там парит орел двуглавый,
Свил гнездо и я, Джедай!

-Крут подьём,- Ты мне ответил,-
Неуемный дует ветер
На вершинах их стальных,
Холод в дрожь бросал иных.

Глянь в лощину у подножья,
Прямо вниз тропа ведет.
Там мой дом уютный сложен,
Бьет родник и жизнь ключом.

Зной душил, мы все стояли
На привале не спеша,
О привычном рассуждали,
Улыбались, чуть дыша.

Вдруг покой был прерван Духом:
Краем глаза уловил:-
То дите щемящим звуком
Чащу властно пробудил.

То желанный Знак был Силы;
Встрепенулся странник мой
И, не медля, скарб свой милый
Захватил, простившись с мной.

-Знаю: беден край Джедая,-
Говорил он второпях,-
У меня ж - ущелье Рая,
Сам суди - где лучше спят.

Коль услышит он совет мой -
Распахает огород
И колючею малиной
Он засеет горный грот.

Я зайду на чай с вареньем,
Поживу в его местах;
Говорят, что лечит зренье
Сад цветущий в тех горах!

И, обняв меня поспешно,
По тропинке вниз сошел,
Пыль оттрясши воли здешней
С каблучков военных пор.

Я в раздумье брел на гору,
О малине заходясь,
Надо мной кружился ворон,
-Будет дождь - желанный Князь!

Утро.

Бежит человек. Он задыхается. Он еле переступает ступнями. Он безумен.
Ему видится дуб в тумане над предрассветной рекой в заводи камыша.
Тихо вокруг. Лишь дыхание его неровно. Дым уходящего утра и бег
исчезающего по камням мостовой человека в ранних, неярких лучах Солнца
напоминают о том, что было, и чего уже нет. А жаль...

Где-то вдали обрывается, исчезает, испаряясь, след и высыхает тропа,
смятая пятками, ступавшими по мокрой, влажной росе. И туман, тонкой пеленой
стлавшийся над рекой, наводит печаль и грусть о неуловимости времени.
Бег сумасброда. Куда? Зачем? Раскалённый булыжник стонет от боли,
речная прохлада молит о забвении...

Утро.

Призрак ночи отступает,
Предрассветный полумрак,
По асфальту пробегает
Человек, исполнен ран.
Ноги еле-еле тащит
И колени тянет вниз,
Он упасть мечтал - бы в чаще,
У воды, в сени зарниц.
Где в тумане приоткрылись
Тихой стайкой камыши,
Где в дыму утра забылись
Сном вороны да мыши.
Но дыханием неровным
Исчезает по камням
Человек без сна, без кровли,
Всадник солнечным коням.
Испарился след неясный,
Высыхает и тропа,
Где бежал в росе ненастной,
Где ступнями наступал.
Тонкой белой пеленою
Устилавшийся туман;
Грусть наводит сединою
Неудавшийся обман.
И печально время это -
Что прошло,- того уж нет.
Сумасброда бег? Поэта?
Да куда? Зачем - же бег?
Солнцем знойным приворожен
И лучами раскалён
Тот булыжник позаброшен,
О спасеньи стонет он.
А приятная прохлада
После полдня на реке
О забвении отрадном
Молит Бога вдалеке...

Серебристый ворон стаи
Пролетает мимо окон.
Тело медленно растает,
Растворится в синем смоге.

Время вышло - вестник славы,
Эмиссары слева, справа.
Смерть за ними тихой сапой
Подступила мне расправой.

Улететь на век вороной,
Но к орлу не приближаться.
Одиноко бродит ронин,
Но не велено снижаться.

Вот всё ближе щель трепещет,
В сумерках колышет перья.
Что-то светлое заблещет,
Несгибаемость доверья.

И не тащит вниз как камень
И не рвёт совсем на части
Груз упрёков тяжких - Аминь!
Подчинённость высшей Власти!

Здесь Орёл - хозяин мира
Манит вольно птицу знанья.
Для поддержки жизни пира
Он склюёт огонь сознанья.

Но от грозного порога
Ускользает мимо ворон,
В мир Свободы суть дорога,
Устремлён в полёте воин.

Огонёк в дали туманной
Полыхает красным глазом.
Он не видит, он обманут
Дымовой завесой газов.
Растворяясь на болоте,
Между кочек раскорячась,
Он зовёт тебя в колодезь,
Глубиной своей хомячась.
И лиловые рассветы
Что-то бурно сполохАми;
Вечно старые наветы
Бурым лживым колыханьем.
Если зов манИт в дорогу,
В даль, неведомую глазу,-
Согласись, садись в пирогу
И плыви, заблудший Разум.
Я - же жил в краю упрямом,
Клюквы, заводей, тростинок.
И не нужен мне, мой Рама,
Мир иных твоих тропинок.
Счастлив тут, в мечты одетый,
В ткани дыма и тумана.
Бог мой здесь везде в портретах,
Кто - художник, вечно пьяный?

Зажигает в сумерках тлеющий огонь,
Разгорится пепел - ты его не тронь,
Задымит и вспыхнет по степи конь,
Подбежит сзади мальчуган-тролль.
Звёздный кот здесь одолел страх,
То, что было,- ушло, лишь один прах.
Гимн Свободе парит, неземной мрак,
Густым снегом валит туманный Руах.
Вихрь огня и души тлеет, кружит, манит.
Этот посвист, звеня, сам себя полонит.
Память тайны давно обитает у плит.
Здесь всё предрешено и навеки тут спит.
Демон с Богом слились в первозданной тиши,
Ничего здесь не тронь, только свет потуши.
Отстранись от мечты, стань как вечность души,
Созерцай полумрак, отрешённая Жизнь.

Игра зеркал наводит скуку
Своим скользящим переливом.
Дрожит, держа по локоть руку,
...Рука политика гневлива.
Жестокий холод пней болотных
Загнал в коряги юных гадов.
И лишь одна змея-колода
Не знает зимних перепадов.
А над главой Ея-корона,
Нам Ним - сверкает нимб лиловый.
Её удел - царевна трона,
Его судьба - рубить подковы.
Движений величавых мудрость,
Сражений доблестных удача,
Русалки колдовская хмурость
И сфинкса хитрая задача.
Её судьба - быть щедрой миру,
Его удел - служить у трона.
Его любовь как взрыв Пальмиры,
Её веленье - фараона.
Великих помыслов свершенье,
Любви, пылающей во чреве,
Прозрачных странствий в зыбком древе,
Творенья страстное рожденье.
Так жизнь течёт по ритму сердца,
В крови дыханье формируя,
Так всё стремится лечь под сердце
Души тревога и раздумье.
Туман липучий застилает
Осоку в заводи, багульник.
Двойник летучий облекает
Ветрами травы на разгуле.

* * *

Белый мрамор колонн - леденящая дрожь,
Знойный пепельный склон - изумрудная брошь.
Там оливковый сад - там щадящая тень,
Бродит Понтий Пилат - бродит римская лень.