Форум - Показать сообщение отдельно - «Ванвителлианская художественная галерея»

Аneta · 12.12.2024, 16:29

Есть прекрасные художники, о которых не скажешь «великие» и имена которых не у всех на слуху.
При этом некоторые их работы, как бы безымянные, встретившись нам случайно – пусть даже на
репродукции, – рождают радостное чувство узнавания. То ли саму картину ты уже видел, то ли не её именно,
а просто – вынул художник бережно и любовно из быстротечности времени мгновение, полное красоты и
гармонии, и передал тебе, и на него отзывается глубинная твоя память: детская, родовая, национальная…

В 12 декабря исполняется 140 лет Зинаиде Евгеньевне Серебряковой (1884-1967) -
русской и французской художнице, одной из первых женщин, вошедших в историю живописи.

«За обедом»: непритязательная сценка, милая минутка семейного счастья, которое в этот обыденный момент и не осознаётся как таковое. Покрытый белой полотняной скатертью стол, фарфор, стекло и керамика посуды – вперемешку, потому что не парадный обед, а самый что ни на есть каждодневный; чьи-то заботливые руки, разливающие по тарелкам суп… И – дети, для которых этот миг жизни так же, как и все остальные, наполнен смыслом, событиями, чувствами и вопросами: один мальчик самоуглублён и задумчив – о чём?, другой – пытливо всматривается во что-то, находящееся вне пространства картины (не в нас ли, смотрящих сейчас на него?), а взгляд темноволосой девочки в белом фартучке удивительно серьёзен и глубок, даром что сама она едва вышла из младенческого возраста… И вся эта сцена проникнута тихой радостью, благодатным чувством душевного мира, тепла и полноты жизни.

Петербуржцы по основному месту жительства, родители её владели усадьбой в Белгородском уезде Курской губернии. Именно там, в Нескучном, Зинаида родилась, но в двухлетнем возрасте была увезена в северную Пальмиру… А когда пятнадцатилетней девушкой вернулась, то сразу и навсегда пробудилось в ней историческое, народное чувство – чувство неразрывной дочерней связи с родной землёй и живущими на ней людьми.

В 1917 году Зинаида Евгеньевна вместе с семьёй – к тому времени она уже была четырнадцать лет замужем, растила четверых детей – вынуждена навсегда покинуть Нескучное, так как «со всех сторон слышишь о грабежах и убийствах» (из письма Серебряковой родным). И действительно, вскоре усадьбу разграбили и сожгли – остановить беснование вседозволенности в России было уже невозможно.

А через полтора года Борис Анатольевич Серебряков, горячо любимый муж Зинаиды, в окружении плачущих детей умирает у неё на руках от сыпного тифа. И на плечи молодой женщины ложится забота о немалой семье – в то время, когда разруха, голод, страх и новая власть выкашивают тысячи и тысячи жизней на просторах бывшей Российской империи…

Потом в жизни Зинаиды Серебряковой будет эмиграция – в 1924 году она уезжает в Париж, надеясь, что в этом артистическом городе её искусство будет востребовано и она сможет поправить тяжёлое материальное положение своей семьи. Дети остаются с бабушкой в России, и тоска по ним усугубляет трудность её положения: никому особенно она во Франции не нужна, зарабатывать заказными портретами трудно, клиенты обманывают, выдвигают требования, эстетически неприемлемые для художницы с её приверженностью высокому традиционному искусству (между прочим, всю жизнь любимым писателем Серебряковой оставался Пушкин, портрет которого неизменно висел на стене её комнаты)…
Двоих детей к матери позже отпустили; с двумя другими она переписывалась все оставшиеся годы, а повидалась только незадолго до смерти, когда они смогли приехать во Францию. Она же в Россию, когда стало можно, на восьмом десятке жизни, поехать уже не рискнула: очень сдало здоровье, сил на переустройство жизни не было. Хотя, подводя итог зарубежному периоду своей судьбы, писала: «Ничего из моей жизни здесь не вышло, и я часто думаю, что сделала непоправимую вещь, оторвавшись от почвы…».

Поэтому огромной радостью для Зинаиды Евгеньевны, ощущавшей себя только и именно русским художником, стали две её персональные выставки на Родине – в Москве в 1965 году и в Ленинграде, в Русском музее, в 1966. Через год после ленинградской выставки Зинаида Серебрякова скончалась в Париже в возрасте восьмидесяти двух лет.

Зинаида Серебрякова могла этого и не осознавать, но земной путь она прошла с подлинно христианскими любовью, смирением, мужеством и признательностью за бесценный дар жизни.

Произведения Зинаиды Серебряковой широко представлены в частных собраниях и регулярно встречаются на арт-рынке. В технике пастели художница много и плодотворно работала после 1924 года, когда поселилась в Париже. Серебрякова писала портреты друзей, близких, знакомых, работала на заказ. Также были востребованы ню художницы. Особняком стоит колоритная «Марокканская серия» (1928, 1932), исполненная Серебряковой по заказу и при спонсорстве бельгийского промышленника барона Ж. А. де Броуэра.
Несмотря на разные жанры и темы, все же общие черты у этих произведений очевидны, и они проявляются не только в индивидуальной стилистике художницы. Выбор техники, материалов, метода работы – в большинстве случаев остается неизменным. Можно сказать, что уже сами графические материалы стали частью художественной манеры Серебряковой.

12.12.2024, 16:29	#432
Аneta Редактор Гуру Форума Регистрация: 19.08.2012 Адрес: Золотистый остров бисерного Архипелага Сообщения: 2,403 Репутация: 14394	К 140-летию со дня рождения Зинаиды Серебряковой Есть прекрасные художники, о которых не скажешь «великие» и имена которых не у всех на слуху. При этом некоторые их работы, как бы безымянные, встретившись нам случайно – пусть даже на репродукции, – рождают радостное чувство узнавания. То ли саму картину ты уже видел, то ли не её именно, а просто – вынул художник бережно и любовно из быстротечности времени мгновение, полное красоты и гармонии, и передал тебе, и на него отзывается глубинная твоя память: детская, родовая, национальная… В 12 декабря исполняется 140 лет Зинаиде Евгеньевне Серебряковой (1884-1967) - русской и французской художнице, одной из первых женщин, вошедших в историю живописи. «За обедом»: непритязательная сценка, милая минутка семейного счастья, которое в этот обыденный момент и не осознаётся как таковое. Покрытый белой полотняной скатертью стол, фарфор, стекло и керамика посуды – вперемешку, потому что не парадный обед, а самый что ни на есть каждодневный; чьи-то заботливые руки, разливающие по тарелкам суп… И – дети, для которых этот миг жизни так же, как и все остальные, наполнен смыслом, событиями, чувствами и вопросами: один мальчик самоуглублён и задумчив – о чём?, другой – пытливо всматривается во что-то, находящееся вне пространства картины (не в нас ли, смотрящих сейчас на него?), а взгляд темноволосой девочки в белом фартучке удивительно серьёзен и глубок, даром что сама она едва вышла из младенческого возраста… И вся эта сцена проникнута тихой радостью, благодатным чувством душевного мира, тепла и полноты жизни. Петербуржцы по основному месту жительства, родители её владели усадьбой в Белгородском уезде Курской губернии. Именно там, в Нескучном, Зинаида родилась, но в двухлетнем возрасте была увезена в северную Пальмиру… А когда пятнадцатилетней девушкой вернулась, то сразу и навсегда пробудилось в ней историческое, народное чувство – чувство неразрывной дочерней связи с родной землёй и живущими на ней людьми. В 1917 году Зинаида Евгеньевна вместе с семьёй – к тому времени она уже была четырнадцать лет замужем, растила четверых детей – вынуждена навсегда покинуть Нескучное, так как «со всех сторон слышишь о грабежах и убийствах» (из письма Серебряковой родным). И действительно, вскоре усадьбу разграбили и сожгли – остановить беснование вседозволенности в России было уже невозможно. А через полтора года Борис Анатольевич Серебряков, горячо любимый муж Зинаиды, в окружении плачущих детей умирает у неё на руках от сыпного тифа. И на плечи молодой женщины ложится забота о немалой семье – в то время, когда разруха, голод, страх и новая власть выкашивают тысячи и тысячи жизней на просторах бывшей Российской империи… Потом в жизни Зинаиды Серебряковой будет эмиграция – в 1924 году она уезжает в Париж, надеясь, что в этом артистическом городе её искусство будет востребовано и она сможет поправить тяжёлое материальное положение своей семьи. Дети остаются с бабушкой в России, и тоска по ним усугубляет трудность её положения: никому особенно она во Франции не нужна, зарабатывать заказными портретами трудно, клиенты обманывают, выдвигают требования, эстетически неприемлемые для художницы с её приверженностью высокому традиционному искусству (между прочим, всю жизнь любимым писателем Серебряковой оставался Пушкин, портрет которого неизменно висел на стене её комнаты)… Двоих детей к матери позже отпустили; с двумя другими она переписывалась все оставшиеся годы, а повидалась только незадолго до смерти, когда они смогли приехать во Францию. Она же в Россию, когда стало можно, на восьмом десятке жизни, поехать уже не рискнула: очень сдало здоровье, сил на переустройство жизни не было. Хотя, подводя итог зарубежному периоду своей судьбы, писала: «Ничего из моей жизни здесь не вышло, и я часто думаю, что сделала непоправимую вещь, оторвавшись от почвы…». Поэтому огромной радостью для Зинаиды Евгеньевны, ощущавшей себя только и именно русским художником, стали две её персональные выставки на Родине – в Москве в 1965 году и в Ленинграде, в Русском музее, в 1966. Через год после ленинградской выставки Зинаида Серебрякова скончалась в Париже в возрасте восьмидесяти двух лет. Зинаида Серебрякова могла этого и не осознавать, но земной путь она прошла с подлинно христианскими любовью, смирением, мужеством и признательностью за бесценный дар жизни. Произведения Зинаиды Серебряковой широко представлены в частных собраниях и регулярно встречаются на арт-рынке. В технике пастели художница много и плодотворно работала после 1924 года, когда поселилась в Париже. Серебрякова писала портреты друзей, близких, знакомых, работала на заказ. Также были востребованы ню художницы. Особняком стоит колоритная «Марокканская серия» (1928, 1932), исполненная Серебряковой по заказу и при спонсорстве бельгийского промышленника барона Ж. А. де Броуэра. Несмотря на разные жанры и темы, все же общие черты у этих произведений очевидны, и они проявляются не только в индивидуальной стилистике художницы. Выбор техники, материалов, метода работы – в большинстве случаев остается неизменным. Можно сказать, что уже сами графические материалы стали частью художественной манеры Серебряковой.