Пейн(т)бол, или нам не светит тёплый рай
Даниил Фридан
ВСТУПЛЕНИЕ
Этот придурок приехал на «BMW» семёрке. У «BMW» вообще клиренс низковат, а он на ней в горы! Только на подъезде она цепанула брюхом землю два раза, издав протяжный стон. Он выложил за неё 94 000 Евро. Взял прямо из салона в Германии и пригнал сюда, в Алеканте. А сейчас приехал на ней, уже поцарапанной в одном месте, играть в пейнтбол в горы недалеко от Бенидорма.
- Машина - не предмет роскоши, а жизненная необходимость, - сказал Цыган на выходящего из «BMW» Назира Аушева.
- Ну, ты, молодой, даёшь! Еpa!
Назиру (жёлтый) всего 23 года. Он самый молодой из нас. Высокий, под 190, сухой, похож на отца. Об его отце мы не шутим. Не-а, можно, конечно, но не стоит. Юсуп Аушев - очень, очень авторитетный человек. Он не приехал, кстати.
- Чего, Юсуп не приедет?
- Дела у него, - ответил Назир.
И вот мы стоим, шестеро здоровенных лбов, и смотрим, как Назир расчехляет ружья и упаковки с разноцветными шариками. Пятеро – это Цыган (оранжевый), Игорь-КГБ (коричневый), Вова-Спецназ (зелёный), Магомед-Авар (голубой) и ещё один мужичок, Дима (красный), мне незнакомый.
Мужичок (красный) приехал вместе с Цыганом на его «Гранд-Чарокке-Лимитед», мутный он какой-то, на мусорка похож. Среднего роста, серый, совком от него за километр несёт. Глаза его мне не нравятся – глаза смертельно раненного. Ну да Бог с ним! Мне с ним не в разведку!
Мы собираемся пару раз в год на этой горе и играем в пейнтбол. Шарики у каждого своего цвета. Из защиты используется только очки. Правила просты:
по команде идёт отсчёт пяти минут. За это время уходишь в гору, и …всё. Правил больше нет. Каждый сам за себя.
Попадания считаются только в голову и туловище. Руки – ноги – не считаются. Кто последний – тот собирает куш. Мы скидываемся по мелочёвке, так, по тысчонке Евро, чтоб хоть не зря потеть.
- 000000000000 -
ЦЫГАН, ОРАНЖЕВЫЙ
Сотовый он оставил в «Гранд-Черокке Лимитед» - ещё позвонит кто-нибудь в самый ответственный момент!
Высокий, худой, смуглый. Тут в Испании он отпустил волосы и косил под андалузского цыгана. Разъезжал по ночному Бенидорму на кабриалете «BMW», кадрил туристок, потрахивал продавщиц в своём магазине одежды.
А ведь ещё совсем недавно его семья торговала героином под Казнью.
Он сразу взял высокий темп и побежал в горку. Не смотря на 37 лет и злоупотребления опием, дыхалка работала что надо.
Место выбрано. Теперь надо ждать. Цыган расположился на корточках за пеньком. Спина была прикрыта камнями скалы. Обзор на три стороны. Есть путь отхода. Он не первый раз играл - понахватался кое-каких знаний у вояк: Вовы-Спецназа и Назира Аушева.
Кто-то бежал на него. Пульс участился. Как тогда….
- - - - - - - - - - - - - - - - -
А тогда было проще, чем здесь, в Испании…там все всё знали. И кто выстрелил из гранатомёта в окно дома его семьи на окраине Казани, убив родную младшую сестру, тоже знали. А самое главное, что он это знал. Знал, а достать убийцу не мог. Долго не мог. А потом он заплатил деньги тем, кто могли…ментам. Те не подкачали.
Роман Васильев по кличке «Классик» и лидер ОПГ «Васильки» по записи в трудовой, если бы она имелась, был арестован прямо на своей свадьбе и помещён в следственный изолятор города Казани. В его машине нашли 500 грамм героина. Из СИЗО он вышел вперёд ногами. Точнее, его вынесли. Цыган здорово потратился на этом деле, но…месть – дорогое удовольствие. Вскрытие показало наличие сильно действующего яда в крови. Как он там оказался, следствию выяснить не удалось.
Если жить не хочется, найди человека, который достоин мести, и заставь его платить. Жизнь сразу засияет как гранёный брильянт.
Да, тогда было лучше, чем здесь. Он жил тогда. А сейчас… адреналин смыл волну воспоминаний, и Цыган крепче сжал пейнтбольное ружьё.
- - - - -
Этот придурок, Дима, бежал прямо на него и не прикрывался. За этого лоха его попросили авторитетные люди, очень авторитетные. Он не мог отказаться. В принципе, трудов-то: встретить в аэропорту Алеканте, поселить в квартиру, развлечь. Но этот Дима, ему не понравился: мутный он какой-то. От похода в местный блядильник отказался, не пьёт почти. Сейчас он ему!
Цыган чуть-чуть выглянул из-за пенька и быстро нажал на курок. Пять раз. Первым же выстрелом он попал в грудь Димы. У того расплылось оранжевое пятно по белой рубахе.
Из пяти раз он попал четыре. Можно было и не стрелять после первого, да Цыган не удержался. Дима остановился, слегка скорчился от боли, а потом продолжил идти на Цыгана.
Цыган приложил указательный палец к губам и махнул рукой по направлению к оставленным машинам. «Убитые» должны были ждать остальных там.
Дима непонимающе улыбался и продолжал идти по направлению к Цыгану.
- -000000000000 - -
МАГОМЕД-АВАР,ГОЛУБОЙ
«Туарег» Авар припарковал по привычке чуть поодаль, в стороне от других машин.
Когда-то в родной Махачкале Магомед был грозой района. Да и потом…. Когда переехал к дяде в Казань.
Высокий, метр девяносто, с широченными плечами. С 13 лет Магомед боролся по деревням Дагестана на праздниках. С 1994 года дрался на боях без правил.
Основной его работой стало собирание долгов и наказание должников. Работа Магомеду нравилась. Ломать людей доставляло удовольствие.
Дела шли удачно, и он привёз из своей деревни ещё 4-х родственников, у которых стал за главного.
Благодаря качеству исполнения вскоре они стали известны в Казани и её окрестностях. К ним пошли обращения со стороны и не только от дагестанцев, минуя дядю.
Работали аварцы дружно, слаженно, не без выдумки.
Саша Пушкин крупно задолжал. Денег у него не было. Брать с него было тоже нечего. Заказали просто наказать.
Его с женой отловили вечером около их подъезда. Засунули в машину и повезли в частный дом одного из мамлюков Магомеда. Расположились во дворе.
Связанного Сашу положили на пенёк, а сами дагестанцы принялись готовить бараний шашлык.
Магомед кивнул самому младшему, Габибу. Тот подошёл к Саше, стянул с него штаны и начал насиловать.
- Ну, чего ты охаешь? Не говори, что в первый раз. Такому пидору как ты это же нравится!
- А ты чего глаза закрываешь, Наташа? Смотри, небось, не каждый день такое видишь? Смотри, сказал, а то мы ему шампур в жопу засунем!
Габиб кончил. Шашлык приготовился. Аварцы перекусили и заставили поесть Ольгу, которую упорно называли Наташей. Саша оставался в позиции раком, связанным. Ему есть не предлагали. Выпили вина. Двое младших забили косяк. Особо ревностными мусульманами присутствующие не являлись.
- Давай, Наташа, порадуй мужчин и этого…мужа своего, а то он расстроился. Стриптиз станцуй! Да с чувством, с улыбкой! Чтоб у всех стоял тут! Не умеешь, говоришь? Танцуй давай! А то соски отрежем!
Ольга танцевала и раздевалась. Затем пять мужчин по очереди отъимели её, требуя, чтоб она изображала удовольствие от процесса, кричала:
«Ещё, глубже, как мне хорошо!» - и так далее. Первым зашёл Магомед.
Саша было стал орать и биться, но ему забили в рот тряпку, и он заткнулся.
После первого круга прошлись по Оле вторым. После паузы – третий раз. Четвёртый осилил только Габиб.
Всё лицо и промежность у Ольги были в сперме с последних заходов.
- Хорошая у тебя жена, Саш! Не то, что ты, пидор поганый! Только из-за неё тебе голову не отрезали и маме твоей посылкой не отослали! Будем считать, что отработал долг, - сказал Магомед.
Члены у пяти аварцев бессильно скорчились и дрябло свисали. Тут Магомед, словно что-то вспомнив, сказал: «А, нет, ещё последний заход», - и пошёл за дом. Вернулся он с 70 килограммовой кавказской овчаркой.
- Раком давай становись – собачку мою ещё обслужишь!
Собака похотливо и тяжело дышала.
- Ну, как? Понравилось?
Затем Ольгу и Сашу вывезли километров на пять от города и выбросили в лесополосе. Желания прикасаться к друг другу у них больше никогда не возникало, через год развелись.
- - - - -
Авар резко сменил направление, сделал петлю и, по его размышлениям, вышел в тыл Игорю-КГБ. Прогноз сбылся. Вот он – Игорёк. КГБ просёк, что его раскрыли, и открыл ураганный огонь по кавказцу. Тот скупо отвечал, окрашивая стволы горных сосен голубыми кляксами. Всё ещё было не ясно: кто кого?
-000000000000000000-0000000000000000
ИГОРЬ-КГБ, КОРИЧНЕВЫЙ
Позавчера на парковке публичного дома в Алеканте, принадлежавшего хорватам, его «Порш-Кайен» поцарапал какой-то дебил. Теперь мужики посмеивались. Ничего, завтра в ремонт отдаст – заткнутся.
Игорь-КГБ, и вправду, был подполковником ФСБ в прошлом со специализацией по борьбе с оборотом наркотиков по Казани. А в настоящем - сейчас много чего у него есть, хотя бы дискотека на Ибице.
Отбежав за деревья, Игорь-КГБ остановился, сделал маленькую кокаиновую дорожку на левой кисти и быстро её запылесосил. Готово! Теперь он покажет им «холодную войну», шакалам американским!
- - - - - - -
Первый свой дом он построил в пригороде Казани, в элитном посёлке. Коробку ему поставили бесплатно, «за услуги».
Домов простых смертных в этом посёлке не было. Газпромовцы, банкиры, сотовая связь, пару бандитов, владельцы винно-водочных предприятий, строительных компаний, высшие чины силовиков и так далее.
Дом Игоря-КГБ был предпоследним на улице. Последним был дом владельца фирмы по производству дверей.
Игорь особо не заботился о паркинге. Ставил свою «Волгу» поперёк улицы, мешая производителю дверей. Тот как-то подошёл к его дому и попросил парковать машину аккуратнее.
- Хорош выёбываться, объедешь!
- Неужели Вам сложно поставить машину, чтобы не мешать другим!
- Ты чего не понял? Никогда сюда не приходи. Будешь выёживаться – я тебя закрою, понял?
Совсем охренела эта буржуазия! В его родном доме будет ему указывать какой-то еврейчик-барыга! Игорь-КГБ никому и ничего не прощал. А этот капиталист ни хрена не понял! Дважды к жене его ходил, жаловался. Крысёныш!
Через четыре дня, рано утром жена Игоря-КГБ Оксана была разбужена какой-то суматохой за окном. Она осторожно поднялась, стараясь не разбудить спящего мужа. Накинула халат, выглянула из окна.
У соседа стояли две милицейские машины. Какие-то люди шуровали вокруг его «Тайоты-Кемри». Сам владелец дома, его жена и двое детей, ошарашенные, маленькие выглядывали из-за чужих спин в сером.
Один из милиционеров вылазил из соседской машины, в руке у него болтался маленький пакетик с чем-то белым.
- Игорь, проснись. Там у соседа случилось что-то…
Игорь-КГБ подошёл к окну.
- Наркоторговец - наш сосед-то! Вот так вот, Ксюш…
Оксана долгим внимательным взглядом смотрела на человека, которого называла мужем: на его мстительную полуулыбку, на складки возле рта. Он поймал её взгляд, подмигнул и сказал:
- Вот так-то, Ксюш.
- - - - - - - - -
Он с улыбкой вспоминает сейчас тот дом, обустроенный на первые его героиновые деньги и казавшийся верхом совершенства. Теперешний, трёхэтажный, что рядом с мориной в Алтее, тянет уже на два миллиона евро. Жена, кстати, у него теперь тоже другая. Бывшая мисс Черногория.
- - - - -
Авар, зашедший совсем с другой стороны, нежели Игорь ожидал, задел его выстрелом.
- Убит!
- Какой убит! Рука! Вот, блин, чурка стоеросовая (последнее - в пол голоса).
Авар обиженно закусил губы и дал новую очередь. Вся рубашка Игоря-КГБ стала голубой.
- Отдыхай, КГБ!
-000000000000000000000-00000000000000000000000
ВОВА-СПЕЦНАЗ, ЗЕЛЁНЫЙ
Припаркованный «Рендж-Ровер» Вовы-Спецназа просто сиял чистотой. Такое ощущение, что после помывки его шлифовали ваксой, которой лакируют ботинки. Кстати, ни один из присутствующих никогда не видел машину Вовы-Спецназа грязной.
Вова аккуратно раздвинул кусты, стараясь поточнее определить направление, откуда доносился хай КГБэшника с Аварчиком. Вот разбрехались, как андалузские цыганки на базаре! Он задумчиво потёр перстень с брильянтом на правом мизинце.
- - - - - -
Ещё совсем недавно через амбразуру бронемашины он рассматривал тропический лес и рукой без перстней поглаживал старенький, но неплохой пулемёт М249 SAW.
Пулемёты, вообще, были его специализацией. Уже позже он освоил гранатомёты. По размерам на пулемётчика он не очень-то и походил: 175 см рост, 74 кг вес. Но весь был, как русская борзая – ни капли лишнего жира, живот лип к рёбрам, и при этом очень резкий, жёсткий и выносливый.
И вот сидит он в бронированном джипе, а джип этот едет по дороге, а дорога та идет от алмазных приисков в город Конакри, столицу Гвинеи. И иногда на их караван, со свежедобытыми алмазами, нападают. Кто? Наёмники, бандиты, кочевые племена, восставшие джейаабхе (рабы)…короче, всякая шваль.
Этот день был неудачный, они попали под ураганный огонь из автоматов. Пулемёт раскалился за считанные минуты. Двоих из каравана убило. Нападавшие тоже пострадали. Одного из них взяли живьём. Хотели убить сразу, но начальник каравана не дал. Следовало узнать, где на дороге есть засады. Язык был нужен.
Пленный бормотал суры да слал проклятия на языке Фула. Ни о чём существенном говорить он и не намеревался. Вове это надоело.
- У тебя напильник есть, Абубакар? – спросил Вова у своего водителя.
- Есть. А зачем он тебе?
- Увидишь.
Он подошёл к связанному пленному:
- Рот открой, - сказал по-французски.
Тот лишь ненавидяще смотрел в ответ кровавыми глазами. Вова резко ударил ему в солнечное сплетение. Пленный открыл рот. Спецназ сразу вбил туда прочную деревянную палочку в виде карандаша, порвав при этом ему угол рта.
Вася-Хохол со спины связанного крепко взялся руками за торчащие концы палки, обнажая тем самым не могущие сомкнуться зубы:
- Володь, ты аккуратнее. Хорош его кровавить. СПИДа тут только не хватало. Сам знаешь, что мартышки ещё не самое ужасное, что эти черножопые ебут.
- Не дрейф, Украина. Я буду очень аккуратен, - сказал Вова-Спецназ и струганул напильником по белоснежным зубам пленного…
Засада и правда была: сразу за рекой. Его племя заминировало берег. Кстати, у пленного был не самый плохой французский. После «беседы» Вова расстегнул «Беретту» из кобуры и попросил Абубакара остановиться.
- - - - -
Вова-Спецназ ещё раз потёр перстень с двухкаратовым брильянтом зеленоватого цвета и аккуратно двинулся вперёд. Передвигался он очень сильно согнувшись, чуть ли не гуськом, но на скорость это нисколько не сказывалось. Затем Вова мягко один раз нажал на курок. На спине у Магомеда образовалась зелёная клякса.
- С любовью к Кавказу, Аварчик, - Вова помахал Магомеду рукой.
- Шайтан!
- Вот поэтому русские Кавказ и держат! – торжествующе провозгласил Игорь-КГБ в рубашке из голубых пятен. – Ну, чего стоишь? Пошли на стоянку, я люблю Махачкала…
-000000000000000000000-
Я, ЧЁРНЫЙ
Я отодвинул сосновые ветки и пролез на небольшую заросшую полянку. И чего меня в такие дебри понесло?
Я, вообще-то, хреновый игрок в пейнтбол. Играю раз в год, да и не для меня это: бегать как козёл по горам. Интереса нет: всё - равно выиграет или Вова-Спецназ или Назир Аушев. Просто как-то скучно последнее время, и даже моя маленькая яхта перестала радовать. Она уже две недели стоит без дела в Алтее.
Я споткнулся о какой-то бугор и опустил глаза. Из набросанной кучи сосновых веток и кустарников торчала чья-то нога в фирменном «Пумовском» кроссовке. Своей ногой отодвинул ветки с лица. Это был Цыган. Под ним натекла кровь с ножевого ранения в грудь. Он был мёртв. Даже мёртвым он неплохо выглядел со своими нагеленными волосами и выщипанными усиками, впрочем, как всегда, мачо хренов. Аdi;s….
******************
-000000000000000000-0000000000
НАЗИР АУШЕВ, ЖЁЛТЫЙ
Из всех присутствующих Назир жил в Испании дольше всех. Отец привёз его сюда ещё 11летним пацаном. Он поселился с матерью в купленной ту-бедрум квартире в промзоне Бенидорма. Ходил в среднюю школу. Испанский стал его вторым родным языком. Юсуп бывал редко, наездами. Постоянно стал жить с семьёй лишь с 1997 года.
Назир был похож на отца и физически, и характером. Самое сильное чувство, которое он к нему испытывал, был страх. Потом – ненависть. Юсуп не мог, когда кто-либо ему противоречил. Любое неповиновение он воспринимал как команду «ФАС». Для Назира борьба за свою свободу была смыслом существования. Скоро новая двухэтажная вилла, где зажила семья, стала тесна для отца и сына.
В семнадцать лет Назир убежал из дома. Таксист привёз его к зданию с французским флагом. Назир вошёл внутрь и сказал одно слово: «Легион». Волонтёр вербовщику понравился: высокий, крепкий, говорит на русском, испанском, английском. Счёт для оплаты Назир назвал в Испанском банке.
Не смотря на возраст, с ним заключили типовой пятигодичный контракт, и всё: с Дону выдачи нет, Французский Легион своих не бросает. Так Назир стал солдатом и собственностью Франции.
Затем был учебный лагерь и специализация, уроки французского и подрывного дела. А потом грузовой самолёт Французских ВВС перебросил их, бритых и злых, арабов и украинцев, поляков и негров, в Джибути.
Если бы у страны Джибути была кличка, то её называли бы «ЖОПА». Здесь нет ничего своего, даже бананы и воду привозят из соседних стран. Страна-пустыня.
Работа у Назира, в Легионе он взял кличку «Казань», была непростая – разминирование полей. Надеваешь защитный костюм, напоминающий скафандр, и разминируешь. Только надо добавить, что температура воздуха в тени +40. Работа длится максимум 4 минуты, затем перерыв. Потом – по новой. Кстати, один поляк подорвался, и костюм ему не помог.
Свободное время легионеров пролетало в паре борделей, филиппинском тату-салоне и за прожёвыванием листьев ката, местного наркотика.
Первой женщиной Назира стала эфиопка-проститутка. Он был тогда здорово пьян и после даже не смог вспомнить: кончил или нет.
Когда ему исполнилось 19, на дискотеки он встретил Джудит. Она была креолкой, самой красивой креолкой в Джибути. Говорили, что её семья приехала из Кабо Верде. Сама она говорила, что у неё смешанная кровь, франко-португало-эфиопская, и о Кабо Верде не упоминала.
Джидит стала первой настоящей любовью Назира. Тогда вместе с двумя легионерами и офицером он случайно забрёл туда.
Все в городе знают иностранных военных и моряков. Знают, кто офицер, а кто, просто, - пушечное мясо. Почему Джидит, первая красавица в городе, подсела за столик не к офицеру, а к Назиру, он не знал. То, что он знал, смотря в эти огромные миндалевидные глаза, на негроидные губы, шоколадную кожу, что не может жить без неё.
В тот вечер они сидели и смеялись, пили коктейли, трепались на французском. Она танцевала, смотрела на него и танцевала, для него. Назир не умел танцевать. Он сидел, прижимал стакан со льдом и выпивкой ко лбу и смотрел… смотрел.
Потом он провожал её до дома, одноэтажной хибары, где она жила с матерью и двумя младшими сёстрами. Она дразнила его, дотрагивалась рукой до плеч, груди, а он стоял как истукан, не смея обнять её. Все его знания о женщинах сводились к той эфиопской проститутке, да черпались из рассказов легионеров.
Он не знал, что делать… абсолютно:
- Давай поцелуемся? – спросил робко.
Она посмотрела на него, улыбнулась и взялась рукой через штаны за его член. Член стоял. Назир дёрнулся от её грубого касания.
- Стоять, солдат, - сказала она, смотря ему в глаза.
Он кончил после 7-10 её движений, его повело, он потерял равновесие. Она поддержала его. Стала гладить по ёжику на голове.
- Ну что ты, солдат, держись!
Они стали встречаться. Два месяца Назир Аушев жил как в раю. Жил так, как даже и не мечтал в своих снах. А потом он узнал, что Джудит крутит с одним из офицеров. А потом ему сказали, что видели её с американцем- капитаном танкера, и ещё много чего.
- Знаешь, солдат, а я не люблю тебя, - Джудит смотрела мимо его глаз и кусала нижнюю губу. – Не ходи за мной больше, всё кончено.
Он хотел ударить её, но не ударил. Вспомнил слова отца: «Снятую голову не награждают пощечинами».
В тот день Назир плакал последний раз в своей жизни.
Ночью в казарме, под храп легионеров Назир вспоминал другие слова отца. Они, вообще-то, редко разговаривали. У Юсупа Аушева тогда было хорошее настроение. Он пригнал из Германии в Бенидорм три Аудио А-8 под заказ, и с ним сразу расплатились. Он слегка выпил, что позволял себе нечасто, расслабился.
- Знаешь, сынок, - сказал он, - Когда я был маленьким, я молился о велосипеде. Потом понял, что бог работает по-другому: я украл велосипед и стал молиться о прощении.
- Ты чего, правда, молишься о прощении?
- Сынок, посмотри на меня внимательно…. Посмотрел? Ты чего – дурак что ли? Я, слава богу, вырос. Если у тебя хватило ума украсть, то должно хватить и не плакать по этому поводу.
На следующую ночь Аушев дождался, когда уйдёт капитан-американец, и бросил в окно хибары Джудит гранату.
Городские слухи разнесли по городу новость о четырёх погибших при взрыве женщинах. О Джудит сложили пару местных легенд. Правда, ни один Проспер-Мериме о них пока не услышал и не увековечил на бумаге.
Больше в своей жизни Назир Аушев не влюблялся. До конца своего срока в Джибути он тупо жевал кат. Когда его вернули во Францию, он дезертировал, хотя до истечения контракта оставалось меньше пол года.
Сейчас он живёт в Бенидорме и у него риэлтерская фирма: продаёт недвижимость русскоговорящим и клиентам из Восточной Европы.
- - -
МАГОМЕД-АВАР, ГОЛУБОЙ (2)
Труп Магомеда-Авара лежал на спине. Одна нога была сломана и неестественно согнута. Голова перекручена. Огромный разрез на горле распахнут. Труп лежал в камнях, в расщелине. Увидеть его можно было только с того места, откуда его сбросили – с 15метровой высоты. Подойти к нему было практически невозможно.
- - - -
Я, ЧЁРНЫЙ (2)
Вопросом: «Кто?», - я не задавался. Цыгана мог завалить любой из нас. Вряд ли, кто-то чужой есть на горе. Что толку, терзать себя вопросами? Я его не валил – это 100 %. В машине у меня был нож, я всегда его вожу с собой, но до машины надо добраться. Хорошо хоть Цыгана не застрелили! Я подобрал пару камней и выбросил пейнтбольное ружьё, оно мне, явно, не пригодится. Камни были удобные, по крайней мере, я мог кинуть их в противника, выиграв тем самым чуть время, а, если повезёт, то и нанести ущерб. Вдруг меня тоже захотят того?
По Цыгану я особо не расстроился – ублюдок ещё тот! С месяц назад подсадил на иглу двух украинских туристок и продал их албанцам. В принципе, очередь выстроится, отправить его на тот свет. Ладно, едем дальше….
Я передвигался короткими перебежками. Один раз мне послышалось, что где-то впереди раздался то ли стон, то ли крик. Я прислушался – всё было тихо. Показалось?
- - - - -
ИГОРЬ-КГБ,КОРИЧНЕВЫЙ (2)
Игорь КГБ почти дополз до своего «Порш-Кайена». Умер он тихо: перерезанная подмышечная артерия и глубокое ранение со спины чуть ниже рёбер с правого бока были несовместимы с жизнью.
- - - -
ВОВА-СПЕЦНАЗ,ЗЕЛЁНЫЙ (2)
Бл-я-я-Я! Как последний лох!
Так ругал себя Вова-Спецназ, ползя, а точнее, пытаясь ползти, подтягиваясь на руках и оставляя за собой красно-чёрную лужу. Лужа быстро впитывалась в землю. Всё своё, что ниже пояса, Вова не чувствовал.
Первым ударом ножа ему повредили что-то в поясничном отделе позвоночника. Ноги сразу парализовало.
Он лежал на груди и мог смотреть только вперёд, туда и полз, переставляя руки, цепляясь пальцами за камни и редкие пучки выгоревшей травы, подтягивая своё остальное тело. Он не видел, что оба поколенных сгиба были глубоко перерезаны, и оттуда выливалась красная жижа. Боли он не чувствовал. Только нарастающий холод в руках и груди.
-000000000000000000000000-0000000000
Я, ЧЁРНЫЙ (3)
Я залез на сосну перед выходом на стоянку и стал ждать. Ждать я был готов до вечера. Ждать меня научили здорово. Я ждал годами, уж пару дней я бы подождал легко!
Примерно через два часа я увидел этого мужика Диму. Вся рубашка, руки, штаны у него были в разноцветных пятнах. Преобладали бурые, тёмно красные цвета. Он шёл спокойно, ровно, в медленном темпе, посматривая по сторонам. В руках у него ничего не было.
Я спрыгнул ему на голову. Он отреагировал сразу. По его телосложению было сложно ожидать такую быструю реакцию. Он ни сколько не был напуган! Такое ощущение, что на него прыгали с дерева каждый день.
Нож у него всё-таки был. Он сделал выпад очень низко, практически проходом в мои ноги с вытянутой правой рукой с ножом, целя в низ живота или в бёдро.
Я накрыл проход. Весь мой вес пришёлся ему на голову и прижал его к земле. Я придержал его правую руку с ножом своей левой рукой сверху. Затем быстро зашагнул левой ногой сверху его правой руки, закрыл ногами треугольник, полностью заблокировав эту его руку с ножом.
Продолжая контролировать его голову и правую руку, сместился чуть в бок. Моя правая рука отжала его голову влево, прошла змеёй под его подбородком и легла ладонью на его левое плечо. Моя правая рука была под его подмышкой и контролировала кистью его предплечье.
Я лежал грудью поперёк его плеч. Наши тела образовывали крест. Он лежал на животе, припечатанный всем моим весом к земле, дышал зло и пытался вырваться. Весил я его килограмм так на пятнадцать больше.
Я чуть скрутил ноги, и его правая заблокированная рука выпустила нож. Я услышал, как он звякнул о камни.
Я немного приподнялся и сделал кувырок вперёд, увлекая его за собой. Быстро поменял треугольник, теперь он был закрыт другой ногой. Дима лежал на мне, распятый и полностью контролируемый. Ногами я выключил его правую руку.
Моё правое предплечье уже лежало на его горле. Я чуть сместился, отпустил его левое предплечье, и моя левая рука соединилась с правой в захвате. Это был быстрый удушающий. Я не стал класть правую кисть на левый бицепс, а просто соединил кисти. Прижался всем телом к Диме и усилил давление. Лучезапястная кость правой руки чётко давила на его горло.
В партере Дима был лох абсолютный. Он не понимал, что с ним делают. Чувствовал – что что-то нехорошее. Шипел, некоординированно дёргался, пытаясь освободиться, но время было уже упущено – захват закрыт, шея взята.
Камни подо мной врезались мне в спину. Я не чувствовал этого. От страха я сжал его с удесятерённой силой. Чтобы удушить человека нужно секунд 45 максимум, хотя, конечно, многое зависит от захвата, устойчивости к удушающим, особенностей физического строения.
Я держал его минуты три. Руки у меня закаменели от перенапряжения. Я просто, на самом деле, был очень напуган всем этим.
Он хрипел, задёргался, потом пошли неконтролируемые судороги. Я продолжал душить.
Думаю, что Дима был трупом, как минимум, минуту, прежде чем я его отпустил. Я поднялся. Вся спина была расцарапана о камни и кровоточила. Я почувствовал это только минут через пять. Эти минуты я пытался отдышаться, вытереть пот, кислотой выжигающий глаза. Предплечья были каменными, расслабить их у меня не получалось.
Что дальше? Смешно. Я помню «Остров сокровищ» - любимую книжку в детстве: «Пятнадцать человек на сундук мертвец и йохо-хо, и бутылка рома!»
Флинт и шесть матросов…там хоть сундук с сокровищами был! А где этот сундук здесь? 6 000 Евро призовых что ли? Кстати, трупы всех шести я не нашёл, …Аварчика куда-то он подевал…. Может, сделал указательную стрелку из него? Да Аллах с ним!
Я обшарил Димины карманы. В нагрудном, заляпанном оранжевой краской и бурой кровью, нашёл сложенные тетрадные листы. На них корявым неумелым почерком человека, не писавшего от руки лет десять, было написано следующее….
-000000000000000000-
ДИМА, КРАСНЫЙ
«Если вы читаете это, то значит, скорее всего, что у меня не получилось наказать этих зверей за всё ими сделанное.
Я обвиняю и выношу приговор:
Юсупу Аушеву по кличке Большой, он же – Монгол, виновному в организации ОПГ и наркотрафика на территории Казани и Казанской области;
Магомеду Г… по кличке Авар, ответственному за карательные акции данной ОПГ;
Владимиру Б… по кличке Вова-Спецназ, ответственному за карательные акции данной ОПГ;
Цыгану А. Д… по кличке Цыган, ответственного в этой ОПГ за организацию розничной торговли героина;
Игорю Ф… по кличке Игорь КГБ, ответственному в данной ОПГ за прикрытие со стороны силовых структур, и выполняющего в последнее время роль бухгалтера.
За убийство моего сына и последующего за ним самоубийства моей жены я приговариваю их к смерти».
Сегодняшнее число и подпись.
-0000000000000000000000000-000000000
Я, ЧЁРНЫЙ (4)
Вот скажите мне, а я-то тут при чём?
И что дальше?
Я взял из своего Ленд Ровера Beast сотовый:
- Алло, Света? Как дела, красавица? Сделай мне билет на Москву. Когда? Как можно быстрее, как можно быстрее. У тебя же есть мои паспортные данные? ОК, да. В аэропорту?
Самое хреновое во всём этом пейн(т)боле, что грохнули Назира. Его труп с пробитым сердцем я нашёл под соснами почти на самой верхушке горы. Он лежал на спине и смотрел в небо уже несмотрящими глазами. О чём он думал перед смертью? Граф Волконский, не переживший Аустерлиц. Место красивое. Я бы тоже не прочь умереть в таком месте…но попозже, лет так через …дцать.
Общаться по этому поводу с Юсупом мне не хочется. Он скажет, что оправдание, как дерьмо - у любого найдётся. Хотя, не скажет. Молча закапает. А вот потом, на похоронах, на которые он придёт с большим букетом, произнесёт тихо что-то типа: «Мало стать первым, нужно ещё, чтоб все остальные сдохли».
Да и вообще, пора мне на родину, по берёзкам, бл..дь, соскучился. Ну его на xyй эту Испанию!
-00000000000000000000000-
ЮСУП АУШЕВ, НЕ ИГРАЕТ.
Когда ему исполнилось восемнадцать, из малолетки его перевели во взрослую зону. В первую ночь в его бараке опустили узбека. Зажали в углу и отпихали во все дыры.
Боялся ли он? Как ни странно – нет. Он уже тогда знал, что в этом бараке на 300 человек ему равных нет.
Первые три месяца он не разговаривал. Ограничивался редкими односложными фразами. Где-то месяц на четвёртый в душевой, устав ждать своей очереди занять место под душем, Юсуп сказал человеку, чтобы тот поторопился. Человек, здоровый 30 летний мужик в авторитете, ответил не вежливо. Аушев сказал, чтобы тот вышел в коридор.
На подскоке он пробил двойку. Мужик ушёл в нокаут. Юсуп хотел добавить пару раз кулаком, но его перехватили охранники.
После карцера, когда он вернулся в барак, кто-то шутя сказал: «А парень-то – большой уже». Тот мужик, которому он перемочил в душевой, потерял авторитет и больше не поднялся.
Так за Юсупом укрепилось погоняло Большой. Когда он раскачался в зоновском спортзале, который имело право посещать только человек 40 из 4 000 заключённых, до 105 кг, уже никто иначе его и не называл.
Из людей, кто окружал его в последнее время, из семьи, никто не знал, откуда взялось это прозвище. А Юсуп и не рассказывал.
Статью, по которой тогда сидел, он тоже не рассказывал. СТ.105 УК.
-00000000000000000000000-
Я, ЧЁРНЫЙ (5)
Я лежал на кровати в квартире на Университетах. Квартира принадлежала Зареме. Она в память о нашем героическом секспрошлом позволяла мне в ней жить в мои редкие московские наезды. «Только бл..дей не води!» - так сказала. Но я водил.
Зарема сейчас сходила с ума от жары в Дубаи. С моей подачи её взяли паблик релейшен менеджером в компанию к одному бухарскому еврею из Москвы, который косил там под правоверного. Так что, она мне должна.
Я лежал на её чёрных простынях, смотрел на часы, на которых было отпечатано: «5.45», - и вспоминал….
Будете смеяться, но у меня и дел-то никогда с Юсупом не было. Я, вообще, не казанский. Так, бывал наездами. Тогда Юсуп попросил меня помочь. Я не думал, что это серьёзно. С собой взял самодельный револьвер, обустроенный под мелкокалиберный патрон. У меня к тому времени были агрегаты и посерьёзнее, но, как уже сказал, не думал, что будет что-то требующее серьёзности…
На точку к цыгану подъехали спортсмены и стали буянить. Авар не стал разбираться и набил кому-то из них морду. Те, как в мультфильме про Карлсона, короче, обещали вернуться….
Чтобы разгорелся костёр, нужна спичка, и неважно – большой или маленький костёр. Чтобы разразилась Троянская война, нужно было яблоко. Чтобы люди мучились всю жизнь, опять таки, нужно было яблоко….
Мне зверски захотелось яблок, и я поднялся и пошёл на кухню….
Я даже не помню уже, кто тогда начал стрелять первым: Авар или спортсмены. Я помню только себя, уже с револьвером в руке. Обошлось как-то, только я по ошибке продырявил какого-то пацана – наркомана конченого, завсегдатая этой точки. Ему и было-то лет 15-16 от силы. Я его плохо помню. Пуля пробила левую глазницу и застряла в мозге. Вот это я помню: чёрно-красную дырку вместо его левого глаза.
Я из Казани сразу в тот же день срулил в Москву, оттуда Грецию, а из Греции по израильскому паспорту в Тель-Авив. Историю ту замяли. Уже прошла уйма времени с этой разборки. «Двигайся, не торопясь, и день твоего мщения придет», - вот лезет же всякая хрень в голову! Кстати, может мне Юсупа надо было грохнуть? Не бегал бы сейчас как заяц, не прятался бы как крот! Да только, как его достать?
Зазвонил домашний телефон. Когда звонит домашний телефон, а на часах 6.06, то это всегда плохо, поверьте моему опыту:
- Да, алло.
- Данила? – голос с кавказским акцентом.
- Кто это?
- Это не важно. Тебе Юсуп Аушев привет передаёт.
Это всё. Потом… только гудки…короткие, бл...