На исходе XIX столетия последний русский царь Николай II выступил с необычной новаторской инициативой «государственного пацифизма» — созыва международной конференции, дабы ограничить «развитие современных вооружений». Одной из причин такого предложения России стало чересчур активное наращивание военного потенциала тогдашним европейским гегемоном, Германией. Однако за рубежом к почину Российской империи отнеслись с изрядной долей скепсиса, заявив о непрактичности подобных предложений. Тем не менее, в 1899 году первая в истории человечества международная конференция по разоружению открылась в нидерландской Гааге, проработав c 18 мая по 27 июля.
В ее заседаниях приняли участие 26 государств: 19 европейских, 5 азиатских (Османская империя, Персия, Китай, Япония, Сиам), а также 2 американских (США и Мексика). Симптоматично, что работу международного симпозиума возглавил глава российской делегации, посол России в Великобритании барон Егор Егорович Стааль, выбранный на пост президента участниками гаагских заседаний. Работа конференции велась в закрытом режиме, представители средств массовой информации на собрания не допускались, о ходе и итогах деятельности съезда дипломатов общественность узнавала из коммюнике самих ее участников.
По итогам работы дипломатического саммита были приняты три декларации: о запрете метания с воздушных шаров боевых снарядов и взрывчатых веществ, о запрете использования ядовитых газов и отравляющих веществ и о запрете применения в войне разрывных пуль. На Гаагском съезде также были приняты три конвенции, главная из которых предполагала мирное разрешение возникающих международных конфликтов. Для этого предусматривалось создание на постоянной основе независимого международного арбитража. Им стал основанный по итогам конференции Гаагский третейский суд — старейшая из действующих на планете организаций для разрешения международных споров.
Однако основная цель Гаагской конференции — остановить столь пугавший многих стремительный рост военных бюджетов или хотя бы просто сохранить их на текущем уровне, не говоря уже о сокращении вооружений, — так и не была достигнута сторонниками мира во всем мире. Стоит отметить, что германская делегация откровенно препятствовала продуктивному ходу работы мирного форума, объявив милитаризм «наилучшей частью государственного, национального и народного развития» своей страны. Да и многие другие страны — участницы международного съезда, оглядываясь на поведение одного из ключевых игроков, совсем не горели желанием воплощать на практике озвученные в ходе саммита благие миролюбивые пожелания.
Гаагская конференция 1899 года отразила рост пацифистских настроений среди прогрессивной общественности планеты, всерьез обеспокоенной стремительным ростом вооружений и их массовой убийственно-разрушительной силой. Увы, мирная инициатива России оказалась, по сути, гласом вопиющего в пустыне. Несмотря на созванную по прошествии нескольких лет вторую мирную конференцию в Гааге (1907), ведущие державы мира только ускорили лихорадочный процесс гонки вооружений. Никакого всеобщего международного умиротворения не получилось. Напротив, мир стремительно катился к ужасам неведомой доселе человечеству по числу жертв и страданий Первой мировой войны. Тем не менее, деятельность первой международной конференции по разоружению на рубеже XIX–XX столетий стала зримым доказательством миролюбивой внешней политики России.