Форум - Показать сообщение отдельно

Manticore · 20.02.2010, 08:44

Зазвенел полевой телефон. Вернее он не зазвенел, а стал мигать. Это еще одна наша задумка - вместо звонка поставить маленькую лапочку. Он крутит свою ручку, а у меня она мигает и наоборот. Я снял трубку. На другом проводе раздался охрипший голос капитана:
- Эй, «кукушка», время «Ч» - пять минут, колона на подходе. Как меня понял?
- Да понял, «зяблик» понял, что с голосом?
- Слушай, Стася, спекся я под этим манекеном. Сил нет больше. И горло почему-то першит.
- Терпи капитан, партия тебя не забудет.
- Пошел ты…
- Сам пошел…..
Вот и поговорили. Через пять минут возможно придется поработать. Я на секунду закрыл и левый глаз и представил свое биополе. Пока все спокойно. Никто его не протыкает своим взглядом. Хотя… секундочку. По-моему, немного слева есть небольшое напряжение. Посмотрим. Оппаньки, кого я вижу, ну таффай, таффай, ползи сладкий. Примерно на одиннадцать часов тридцать минут на другой стороне ущелья к обрыву медленно подползала фигурка в камуфляже. Если бы не тень от нее – я бы и не заметил. Ну что ж. Поехали. Я покрутил ручку телефона:
- «Зяблик» на проводе.
- А я, «кукушка», заметил цель, пока только одну цель. И думаю, азимут одиннадцать часов ровно от тебя.
- Что мне делать?
- Сиди, и не высовывайся раньше времени.
- Понял – сижу.
Эх, рассмотреть бы его сейчас, да нельзя биноклем пользоваться. Срисуют по бликам сразу. Работать без оптики - это и есть самый главный козырь всей операции. А без оптического прицела, лучше чем трехлинейка - ничего нет. Да и вообще, надежнее Мосинской винтовки еще ничего в Мире не придумали. Мне принесли ее со склада, новенькую в масле, тысяча девятьсот тридцать седьмого года выпуска. Пятьдесят лет бедненькая лежала, ждала меня. Я ее хорошую, два дня пристреливал, к слишком мягкому курку привык и даже приклад, как и советовал дед, осколочком стекла отциклевал. Ну теперь давай, «Моська», ты уж не подведи меня пожалуйста. Я тебя очень прошу. Снизу раздались длинные пулеметные очереди и почти сразу же короткие автоматные.
Я позвонил «зяблику»:
- Капитан, пора, высовывай винтовку и нащупай его прицелом.
- Сейчас…
- Ну как? Видишь его?
- Вижу.
- Что он делает?
- Пока ничего, не дополз до обрыва метр, лежит за камнем и ждет, когда колона заляжет.
- Если тебя срисовали, то сейчас должны подстрелить. Я думаю, ферзь тебе не даст сделать выстрел.
- А как его спровоцировать?
- Как только стрелок поползет к обрыву, ты слегка приподнимись, чтобы манекен побольше из-за камня высунулся. Если за пять секунд выстрела не будет, значит стреляй сам, понял?
- Понял.
Я на него не смотрю. Нет смысла, мне он не нужен, мне нужен ферзь. А его я пока не вычислил. Но он есть, я это чувствую. Точно есть. Не может не быть. Уж слишком этот первый нагло к краю подползал. Значит чувствует за спиной прикрытие. Я опять закрыл глаза. Ой, по-моему меня кольнуло справа. Точно, я чувствую на себе неприцельный взгляд. Неприцельный, потому, что он меня еще не вычислил. Причем взгляд с правой стороны, а не с левой, как я предполагал. Азимут примерно на два часа дня. Я, не открывая глаз, устремил в ту сторону взгляд, а потом медленно поднял веки. Картинка, как картинка. Ничего не видно. Так, стрелок начал выдвигаться на огневой рубеж. Сейчас начнется. Я уже примерно знаю, откуда должен появиться выстрел. Скорее всего я его даже не увижу и не услышу. Ферзь осторожный и наверняка работает с прибором для бесшумной и беспламенной стрельбы. Боковым зрением я увидел, как замелькала лампочка телефона. Але:
- «Кукушка», а меня только что убили.
- Как убили, я ничего не видел?
- Прямо в голову нашему манекену.
- Ты его спрятал сразу же?
- Конечно.
- Понял, значит он подумал, что тебя снял.
- Слушай, капитан, а посмотри, откуда стреляли.
- Уже посмотрел, я же любопытный.
- Ну и?
- В левый висок.
- А под каким углом?
- Примерно под сорок пять.
- Вот, гадство… ладно, отбой пока, надо думать…
Ошибиться я не мог, значит прикрывающих двое? Тогда совсем плохо. Значит «ферзя» я еще на почувствовал. А кто тогда справа, «король»? А пока они вдвоем прикрывают, наглый стрелок на краю будет спокойно наших ребят внизу выцеливать и по одному хлопать, а я ничего сделать не смогу. Как же мы этот вариант не предусмотрели? Как же так. А, может быть, справа никого нет? И мне показалось? Скорее всего, сектор обстрела у меня очень узкий, поэтому слева его я и не заметил. Как быть, как быть? Придется рисковать капитаном. Я покрутил ручку телефона. Он ответил:
- Але, слушаю тебя «кукушка», что делать-то будем?
- Капитан, все от тебя сейчас зависит. Только не сдрейфь.
- Ну, говори…
- Игорек (капитана звали Игорем), слушай меня, прикрывающих двое. Один слева от тебя, который стрелял, а второй - почти напротив.
- Ни хрена себе.
- Вот так-то, смотри, что нужно делать. Возьми валуны с правой стороны и переложи слева от себя, чтобы закрыться от ферзя, а потом вылезай слегка над фронтальным бруствером, и выцеливай опять этого духа, который на краю. И даже можешь выстрелить, хотя и все равно не попадешь. Понял? Давай?
- Понял.
Я слился с винтовкой. Левого снайпера я не вижу, сектор обстрела узкий. Значит и он меня тоже пока не видит и по этому опасности не представляет. Игорька он из-за камня снять не сможет, значит, работать придется второму, который по азимуту справа от меня на два часа и который себя еще никак не проявил. А вдруг я ошибаюсь? Посмотрим. Точно, вот он. Я увидел, как небольшой валун стал неправильной формы. Вот ты где…. Понятно…. А вот и дымок от выстрела…. Вспышку я не видел, значит, с глушителем стреляет…. Слева замигал телефон… Ага, значит «зяблика» второй раз убили. Молодчики. Но теперь мой ход… Нельзя же два раза подряд ходить. Помнишь, Стасик, не больше пяти секунд выцеливать, не больше. Поехали.
Вот он на мушке…. Расстояние триста пятьдесят метров, или больше?... По моему, чуть больше… Дымок отнесло вправо… Сделаем поправку…. Ветер, плюс девиация…. Посажу его на правый край мушки… Приблизим….. Вижу крупно…. Включаю воображаемую траекторию полета пули…. Мимо….. Еще левее взять и выше?... Так, сколько же до него метров…. Доверюсь интуиции…. Он меня чувствует…. Все, пора…
Тутууухъ – протяжно ахнула моя трехлинейка. Похоже король больше не стрелок. Теперь можно и с «зябликом» поговорить:
- Капитан, посмотри в свою оптику, как он?
- Стася, по-моему, готов - лежит и ногой сучит.
- Это радует.
- А меня тот, что слева совсем не радует, только что цевье у винтовки разбил.
- Пристрелялся, значит. Сейчас в первую очередь нужно с обрыва стрелка снять, а то он там внизу дел натворит.
- Шлепни его Стася, шлепни.
Снайпер, лежащий на краю обрыва, после моего выстрела выронил винтовку и она, сверкнув последний раз оптикой, кувыркаясь полетела в пропасть. Теперь можно и отдышаться. Что-то я соскучился, давно с капитаном не говорил. Пускай через свою стереотрубу посмотрит, откуда этот ферзь стреляет. Плохое у меня предчувствие. Похоже он мое укрытие по двум выстрелам уже вычислил, так что голову высунуть не даст. Я покрутил ручку телефона. Капитан не отвечал. Что за черт? Плохое у меня предчувствие, плохое. Почему он молчит?
Перестрелка внизу постепенно затухала. Стреляли уже не хором, а по очереди. Я все крутил и крутил ручку телефона, но Игорек молчал. Что же с ним случилось? Может, провод перебило? Бывает и такое, но редко. А если…. Нет, не может быть, он же за камнями лежал. Я закрыл глаза и стал представлять себе картинку нашей снайперской дуэли с высоты птичьего полета. Если по кротчайшей до края пропасти триста пятьдесят или четыреста метров, то диагональ под сорок пять градусов будет гипотенузой. Квадрат гипотенузы, равен сумме квадратов его катетов. Четырежды четыре, будет шестнадцать. Шестнадцать плюс шестнадцать, тридцать два. А корень из тридцати двух? Хм… Это что-то среднее между числами - двадцать пять и тридцать шесть, даже ближе к тридцати шести. Значит, получается, ферзь стреляет почти с шести сотен метров? Да еще над пропастью. Неплохо.
Я откинул маскировочную сеть, теперь она мне не нужна. Играем в открытую. Чего огород городить, если он меня уже вычислил. А, может быть, отлежаться? Дождаться темноты? Тоже вариант. Но как же с обещанием выиграть эту дуэль? Я дал обещание двум генералам и бывшему есаулу царской армии – ББ. Нет, их нельзя подвести. А если все же что-то с капитаном? Нет, пора кончать этого ферзя. Хватит ему безобразничать. Я ему за Игорька кишки голыми руками выпущу. Сука.
Тихо, тихо, тихо, что-то я начал закипать. А этого нельзя делать…. Нельзя. Спокойно, Стасик…. Спокойно… Сейчас протестируем биополе… Ага, похоже я его почувствовал. На самом деле, он не на сорок пять градусов слева, а даже больше. Ни чего себе…Значит не шестьсот метров, а еще дальше. Ого.. Скорее всего у него американская снайперская винтовка усиленного боя. Калибр - двенадцать миллиметров. Уверенная прицельная дальность – тысяча двести метров. Минус глушитель – получатся метров на восемьсот он стреляет спокойно. И даже попадает. Винтовка ко всему прочему еще и автоматическая. Обойма на десять патронов. Оптика в стандартном исполнении - двенадцатикратная. Неплохо экипировался.
А мне, чем ему ответить? Пятидесятилетней мосинской старушкой? А почему бы и нет. На пенсию уходят в пятьдесят пять и прицельная дальность у меня не меньше. Только как уровнять шансы? Он меня вычислил, а я его только почувствовал. У него есть оптический прицел, а у меня - нет. Как быть? Как? Чтобы успокоиться, я добавил в обойму два патрона, а потом дослал верхний в ствол, и прикрыл на несколько секунд глаза. Что же делать? Проверю-ка я его меткость. И еще интересно, как он быстро целится.
Я взял полевой телефон, надел на него пилотку и выставил на камень. Так, посчитаем, успеет ферзь выстрелить за пять секунд или нет. Двадцать один, двадцать два, двадцать три, два…. Щлеп, это пуля попала в камень снизу телефонного аппарата. Ага, значит парень слегка промазал. Понятно - чуток поспешил. Я спрятал телефон и выставил его на метр левее. Так, посчитаем еще раз. На сей раз, на пятой секунде телефонный аппарат разлетелся в куски. Ну вот, что и требовалось доказать. Парень быстро целиться не умеет. А, интересно, что он еще не умеет? Наверняка он с руки стрелять не умеет. Поставил, небось, винтовку на штатные сошки и пуляет. Не биатлонист он – факт. По-моему я знаю, что теперь делать. Если расстояние между нами около восьмисот метров, значит, пуля при начальной скорости девятьсот метров в секунду, эту дистанцию пролетит почти за две. Необходимо, увидеть или почувствовать момент выстрела, тогда можно увернуться. А мне самое главное разглядеть этого «ферзя», а потом я уж с ним, как-нибудь поиграю в войнушку. Ну что, рискнем? Покачаем маятник?
Так, Стасик, приготовься, на счет раз-два-три надо начинать. Черт, страшно, даже спина вспотела. Я лежал на маскировочной сети на дне моего раскрытого укрытия и смотрел на бруствер из камней. На самом большом плоском камне, расположился черный скорпион. Он залез сюда минуту назад. Интересно, когда скорпион перемещается или чувствует опасность, он при этом поднимает свой хвост в положение – «готов к бою». Сейчас же он хвост с жалом вытянул во всю длину и грелся на еще жарком вечернем солнышке. Я взял трехлинейку и поставил кончик ствола прямо у него перед носом. Скорпион отреагировал моментально и, отскочив на пять сантиметров, поставил свой хвост в боевую готовность. Черт, никак не решиться выскочить из укрытия. Чтобы себя немного подхлестнуть я вскинул винтовку и выстрелил в черное насекомое. Того, естественно, как ветром сдуло. Все пора.
Я выскочил из укрытия и, выпрямившись в полный рост, стал смотреть в предполагаемую сторону, через пропасть, где по моим предположениям должен находиться «ферзь». На счет – двадцать три, я сорвался с места и побежал в сторону большого валуна, который находился, чуть левее биссектрисы обстрела. Пока бежал, продолжал наблюдение - нет ли струйки дыма от глушителя. Ничего не видно. Или он не стрелял, или я не рассмотрел. Шестьсот метров, это тебе не шестьдесят. А если я уже с воздухом воюю, а он тем временем давно смылся? Может же такое быть? Как проверить. Я лежал за камнем и думал. Так, а если сделать так.
Я, найдя под ногами большой булыжник, обернул его в снятую с себя, мокрую от пота гимнастерку, и сверху надел пилотку. Так, теперь поиграем. Сейчас я поставлю очередное чучело на край валуна и дождусь выстрела. Через пять секунд он должен выстрелить. Пуля летит две секунды. Значит нужно сразу же после выстрела смотреть, где будет дымок. На это есть пять секунд. Поехали. Камень от прямого попадания двенадцатимиллиметровой пули, покачавшись, упал с валуна мне под ноги. Так, быстро смотреть. Я, сложив руки биноклем и приложив их ко лбу, высунувшись из-за валуна, стал цепко разглядывать плато с другой стороны пропасти по азимуту десять часов. Двадцать один – начал я отсчет, двадцать два, двадцать три, двадцать… Вижу. Вижу белый дымок, вот он где… Почти правильно угадал….
Теперь нагнуться… Ага…. Вовремя… Над головой прожужжала пуля… Странный звук… Похоже она летит как-то медленно… Значит ее глушитель здорово тормозит… Учтем… Не пора ли мне сделать пару выстрелов? А то, как то не честно. Пару я конечно не успею, винтовка у меня все же не автоматическая, а один – запросто. Я выпрямившись встал на изготовку для стрельбы стоя и поймав то место, где я секунду назад видел дымок быстро, почти не целясь выстрелил и нагнулся. Сверху опять прожужжала пуля. Пристрелялся, гад. Ладно, давай еще раз. В этот раз я выскочил из-за валуна с левой стороны, совсем не от туда, откуда меня ожидал «ферзь». Значит, есть пять секунд. Три он целится в новое место и две секунды летит пуля.
Прицельную планку я поставил на тысячу метров, на всякий случай, думаю в самый раз. Ага, вот он мой хороший – я уловил мягкий абрис несоответствующий этой местности. Местные камни - более граненые, можно так сказать. Первый выстрел я сделал почти не целясь, а потом отскочив на два метра в сторону прицелился по настоящему. Мое сердце остановилось… Дыхание - остановилось уже давно… Я слился с винтовкой… Я душой уже на краю ствола… Я вижу будущую траекторию полета пули…. Тютелька в тютельку… Приближаю ферзя на краю мушки… Он ближе, ближе… Пора….Тутууухъ… Что за черт? В последнее мгновение перед выстрелом с левой стороны мушки я увидел большой женский глаз. Через секунду разряд тока больно кольнул в затылок. Ку-ку – сказал я себе. Значит попал. Можно не прятаться. Я, обессиленный, сел на ближайший камень и закрыл глаза.
Через минуту, поднявшись на ватных ногах я, спотыкаясь, двинулся к своему первому укрытию, к своему стрелковому гнезду - гнезду кукушки. Взяв сигнальный пистолет я выпустил вверх красную ракету, оповещая колонну, что операция закончена. Пора подбивать бабки. Три - ноль или три - один? Я двинулся в сторону укрытия, где лежал «зяблик». Не ужели «ферзь» успел его «съесть». Ага, вот они валуны. За камнями, свернувшись калачиком, весь в крови лежал Игорек. Пуля пробила ему шею с боку на вылет, но удачно, не зацепив при этом артерий и шейного позвонка. Он посмотрел на меня тусклым болезненным взглядом и хриплым шепотом с кровавой пеной на губах спросил: «Ну, как?», и потерял сознание.
Через полчаса прилетела вертушка и забрала нас с капитаном. Он пришел в сознание уже в Москве в госпитале Министерства обороны. Врачи спасли ему жизнь но не смогли спасти голос. После многочисленных операций он стал говорить, как актер Георгий Вицын в фильме « Джентльмены удачи». Генерал-майор, Валерий Львович получил то, что хотел – труп снайпера. Когда он его увидел, то очень удивился. Труп, с выбитым левым глазом и раскуроченным затылком, принадлежал молодой белокурой женщине с татуировкой французского легиона. То есть ферзь – оказался королевой. Почти одно и тоже. Играли, в большинстве, в итоге, все равно проиграли…Мат вам…

Я получил отпуск и отвез старенького ББ в Сибирь, под Бодайбо. Дед мечтал умереть в свой охотничьей сторожке, в которой он прожил больше тридцати лет. Там он мне поведал, как зовут его на самом деле. Также ББ – только красивее и в квадрате: Борис Бенедиктович Берестов-Бенуа. Через полгода, уже на гражданке, в февральскую вьюжную ночь мне приснились его глаза. Старческие, большие. Они ласково смотрели на меня из темноты. Проснувшись, я больше не смог заснуть. Щемило сердце и болел затылок.