Форум - Показать сообщение отдельно

Manticore · 10.01.2010, 12:30

И Боги им завидывали

Андрей Днепровский-Безбашенный

(как живёте, ромалы…?)

Андрис Балтрушайтис был от роду литовцем. Родился он литовцем, им вырос, и жил. Работал водителем на своей огромной, красивой и белоснежной фуре марки «Рено», занимаясь дальнобойными международными перевозками. На этот раз ему выпала командировка в Россию, и загрузив в Москве свою фуру грузом модных женских сапожек, он лёг на обратный курс, в Литву, в свой любимый город Элекртоняй.
Притапливал он на своей, новой и красивой, прямо вдоль по Минскому шоссе, намереваясь на запад пройти непременно через Смоленск. Были там у него свои, кое-какие ещё не решенные дела. По автостраде на встречу и попутно ему то же притапливали мужики на разных машинах, занятые в основном одним и тем же, они дружно давили на педаль газа, в надежде, поскорее приехать туда, куда они торопились.
Радио в машине на этом участке не брало, кассеты он уже по сто раз переслушал... Дабы отвлечься и скоротать время, по дороге Андрис стал, предаваться разным размышлениям… Он представил себе такую картину: по трассе идут одни машины невидимки, а грузы и люди как бы летят в воздухе, над дорогой, и всё это тихо так тихо происходит, без грохота, шума и пыли. Он даже ухмыльнулся представленному, ему это показалось забавным, потом он думал ещё о чём-то…
Управившись с делами в Смоленске, Андрис решил самую малость срезать маршрут на Литву, и повернул на Велиж, путь там был чуть короче, хоть и дорога не ахти. (Но это для тех, кто знает эти места).
Он был уже в годах, на пятый десяток перевалило, уж что поделаешь. Вот такие они гады-годы. А так у него всё было хорошо, и Андрис по дороге просто упивался жизнью. Уж больно красиво смотрелась его огромная белая фура с синей табличкой за ветровым стеклом, с надписью «Andres» - можно сказать, всем на зависть. Дома его ждала жена Анне с двумя дочерями, которым он вёз из России подарки. Дочкам мягкие игрушки, героя сериала Альфа и мышку Микки-Мауса, а супруге несколько пар дамских сапожек. Так получилось, что подарили ему несколько пар при погрузке, наверное, что бы он груз лучше довёз.
Фура Андриса буровила воздух на хорошей скорости выше дороги, а ещё выше, там, высоко, высоко в небе висела ранняя утренняя луна, на которую уже довольно таки долго смотрели уставшие глаза водителя.
- Если же очень долго смотреть на луну, то вполне можно стать идиотом - почему-то пришло ему в голову.
На дворе была весна, а по весне небо почему-то всегда кажется шире…
Впереди был город Велиж, обычный такой провинциальный, и ничем собственно не отличавшийся от других забытых Богом и всеми провинциальных городков России, от которого веяло, чем-то таким консервативным, захолустным, глубоким и древнем.
Перед Велижем он остановился, протёр стёкла от грязи, и, сделав беглый техосмотр машине, дал сам себе команду – От винта! Махнув по воздуху рукой, он запустил четырехсот сильный дизель, и мотор плавно заурчав, стал набирать обороты.
Дальше пойдут городки Невель, Пустошка, Опочка, а там и граница, и домой… думал про себя довольный жизнью Андрис.
Но в Велиже его притормозил сержант милиции, и даже не посмотрев документы, стал его, ну просто уговаривать подбросить попутно двоих девчонок. Андрису в общем-то было всё равно, и он кивком головы согласился. Двумя девчонками оказались молодые цыганки по имени Сайга и Рада.
Нас сюда завезли на какой-то машине и бросили, на перебой пытались оправдаться обе. Ещё они говорили, что совсем бедные и несчастные, что они из Опочки, и отца у них нет, а мать старая и злая.
Рада и Сайга, хоть и говорили, что они сёстры, но всё же сильно между собой различались. Рада, в отличие от Сайги совершенно не походила на цыганку. В ней было больше литовского, как показалось Андрису.
- Наверное, у них что-то случилось из ряда вон… - жалея девчонок, думал водитель, разменивая километр за километром. Впрочем, Сайга, которой на вид было лет, от силы четырнадцать сразу же легла спать на нижней полке в спальном отсеке, а Рада сидела рядом. Она хоть и дремала, очутившись в тепле, но ещё продолжала с Андрисом разговаривать. У неё были белоснежные зубы, прямо как у фотомодели, и на вид лет семнадцать. Крашенные в светлый цвет волосы, весьма интересный и не принуждённый взгляд, голубые глаза, и ещё, мягкие, пушистые и весенние ресницы, которые начинали уже потихоньку слипаться, так как она целую ночь, наверное, тоже не спала. И вот сон взял таки своё, девушка задремала, пригревшись в удобном кресле.
Андрис сидел, вёл свою послушную машину, и пытался анализировать всё то, что ему, мягко говоря «намололи». И в кабине создавалась какая-то такая атмосфера, явно перенасыщенная ложью.
- Мать у неё, поди, с ума уже сходит, не дай Бог бы мои дочки так попали? - размышлял про себя Андрис, подкидывая своей фуре газу по более, по более…

Потом он вдруг куда-то отвлёкся и начал ловить себя на мысли, что пытается судорожно понравиться этой новой пассажирке сидящей с ним рядом. Еак-то не заметно для себя в нём потихоньку стало проявляться такое желание. То ли ему молодость вспомнилась, то ли бес в ребро ударил…
- Ведь какова девка - огонь! Захомутает себе какого-нибудь иностранца? - продолжал размышлять про себя Андрис.
И что это со мной за фривольности такие происходят? Он где-то слышал, что цыгане обладают гипнозом. Но ведь она же спит, мучили его догадки… В его голове побежали круги, и Андрис понял, что он начал смертельно влюбляться, как-то так быстро и бесповоротно…
- О господи! Да что это со мной? Да что это я прямо, как мальчишка? Ведь дома супруга с дочками… - справедливо давило его сознание.

Рада спала и всем своим видом прямо таки проливала бальзам на его душу. Он остановил фуру, вышел, умыл лицо свежим весенним снегом и закурил. А когда вернулся, его спутница уже проснулась и молча смотрела на него своими глазками искорками. Совсем без всякого гипноза… как ему показалась.
Перед ним была - молодая девушка. Но какая-то такая, с чутким, интуитивным, и постигающим его душу существом… Черт возьми, она была уже настоящая женщина. Она как бы звала его к себе, манила, как бы давала понять, что если он не заберёт её с собой, то больше её никогда не увидит, и будет об этом жалеть всю свою оставшуюся жизнь…
Сердце Андриса тревожно застучало, и ему вдруг так сильно захотелось её поцеловать, запутаться в её длинных волосах и ощутить тепло её губ… он не смог удержаться… Рада ответила тем же. Она на редкость хорошо умело целоваться, при этом, она гладила свободной рукой его голову, с длинными ногтями на пальцах, и даже слегка постанывала…
Сайга спала, фура стояла, сметая со стекла дворниками капли изморози, выступающие на ветровом стекле, и эти работающие дворники, как бы напоминали Андрису, что пора бы уже и честь знать, и ехать дальше, и что его дома жена ждёт.
- Да что же я такое творю, старый кит? - попытался упрекнуть он себя, опять коснувшись губ Рады.
А она всё продолжала и продолжала гладить его по голове, отвечая взаимностью.
Потом взяла его руку и спросила - А хочешь, я тебе погадаю?
- Хочу - ответил ей Андрис.
- В твоей жизни у тебя всё будет хорошо. Если же ты меня не обманешь… Ты не думай, что только цыгане обманывают, цыган ведь тоже обманывают… - её слова, слетели как с куста.
- Вот видишь, Андрис, какая у тебя линия жизни, длинная ровная и красивая. Потом Андрис взял в свою руку ладошку Рады. Она была вся такая хрупкая и натруженная, с длинными пальцами, с истёртым колечком. Он даже уже начал догадываться, кто они и почему здесь оказались, и как эта самая ладошка с этими нежными и хрупкими пальчиками и её тонкими губами умеют делать разные услуги проезжим водителям, но вдруг почему-то погнал от себя эти не хорошие мысли. Хотя чувствовал, что его многолетний водительский опыт его не обманывает.
Потом Рада опять сладко заснула, заручившись поддержкой Андриса, что он её не бросит. Потом были Невель, Пустошка, и вот, наконец то мести, где и жили Рада с Сайгой. Андрись остановил фуру и долго, долго будил своих пассажирок.
- Как же мне с тобой было хорошо, или у тебя. Я буду это долго помнить, может быть… всю жизнь. Забери меня отсюда, а? Андрис? – вдруг широко открыла Рада глаза. - Я тебе буду верной и хорошей женой. А твоя Анне тебя обманывает и изменяет тебе, с твои другом Йолой. Пока ты здесь, деньги в рейсе ей заколачиваешь - тихо прошептали её губы.
Анадриса от таких слов, как серпом, как бритвой по глазам…
- Откуда она знает имя моей жены? И друга тоже знает? Ведь откуда-то знает? – сильно удивился Андрис.
- Заберёшь меня, Андрис? Мне здесь так плохо… - тяжело вздохнув, сказала ему на прощанье девушка.
- Заберу - за чем-то соврал сам себе Андрис - ему казалось, что его так ждали дома…
- Только не обманывай, пожалуйста, ладно? Я буду тебя ждать и верить.
- Ладушки - улыбнувшись, ответил он.
Когда дверь кабины мягко захлопнулась, и девушки уже пошли в сторону от дороги, Андрис дал сильный воздушный сигнал, прорезав им воздух, как на пароходе. Есть такой сигнал на больших машинах. Цыганки остановились и оглянулись. Машина стояла и не уезжала.
- Тебя, наверное, Рада - слегка подтолкнула сестру в сторону машины Сайга.
Андрис открыв дверь, протянул Раде руку. Её ладошка была ещё тёплой, она ещё хранила его тепло, не успев замёрзнуть на холодном ветру. Она ещё хранила тепло его машины, его души, и вообще всего того, что успело произойти между ними. Андрис спросил, какой у неё размер ноги. Потом достал одну из коробок с сапожками. Открыл её, и примерил. Красивенькие модные ботфорты Раде пришлись в самый раз, они ещё больше подчеркнули её стройные ноги. Она о таких, даже и не мечтала…
- Это, что бы лапки твои не мёрзли. И не езди больше никуда на чужих машинах. Ладно?
- Твоя машина тоже могла стать для меня чужой - вдруг улыбнулась она.
- Ты хороший человек, Андрис… - потом, не много помолчав, добавила.
- Я хочу быть твоей женой. Я такого, больше никому ни когда не скажу - и на прощанье, поцеловав Андриса, собралась она, уже было уходить. Но Андрис её остановил, и, не торопливо достав бумажник, вложил ей в руку сто долларовую банкноту, с оторванным уголком. Рада его ещё раз поцеловала… и заплакала, как ребёнок. Она вышла из машины и дверь мягко закрылась.
Рада уходила с Сайгой в новеньких сапожках, и Андрис долго провожал их взглядом, пока они не скрылись за углом дальнего дома. Тронув машину, он метров через двести прямо у дороги увидел железнодорожный вагон-ресторан с надписью «Кафе». Почувствовав, что проголодался, он решил там пообедать.

Обедал он довольно таки долго, всё это время, оставаясь под впечатлением всего того, что с ним произошло. А когда подкрепился, вышел, и опять закурил. Не спеша походил вокруг машины, пинал по привычке баллоны, проверяя, ни спустил ли какой-нибудь.
Потом постоял, и, обернувшись к рядом стоящему местному подвыпившему мужику, спросил.
- Кто такая Рада с Сайгой…?
- Проститутки дорожные, вот кто. Только Рада эта - красивая зараза! - коротко ответил тот.
Зачем его спросил Анедрис, он и сам толком не знал. Он ведь и без него прекрасно догадывался, кто они. От этого ему стало ещё больнее, в сердце у него как-то не хорошо не приятно так защемило...
- И на фига мне всё это? - подумал он, прогоняя от себя не хорошие мысли.
- Впрочем, говорят, из некоторых, из них, потом, получаются хорошие жены - докуривая сигарету, добавил стоящий рядом местный мужик…
Тут к Андрису подошел маленький цыганёнок.
- Дядь, а дядь, дай мне на хлебушко? А? - жалобно просил он.
Андрис не спеша, достал и протянул ему мелочь.
- Спасибо тебе, дядь! А закурить у тебя не найдётся? - продолжал цыганёнок конючить.
- Рановато, наверное, ещё тебе. У тебя всё ещё впереди. Накуришься ещё, и напьёшься - ответил ему Андрис.
- А ты откуда такой ухарь?
- Я из Эстонии - тут же соврал ему попрошайка, который ну совсем никак был не похож на эстонца.
- Слушай, а ты не знаешь здесь Раду с Сайгой?
- Это мои сестрёнки - быстро ответил ему бойкий мальчуган, не скрывая своё недоумение.
- Дядь, а ты откуда их знаешь-то?
- Я тот, кто их обратно привёз, из Велижа - сказал ему Андрис, собираясь идти в машину.
- Дядь, на, возьми - притянул цыганёнок руку, в которой Анлрис сразу же узнал те самые сто долларов, с оторванным уголком...
- Не возьму. Ты её лучше обратно Раде отдай - улыбаясь, ответил ему добрый Андрис.
- Да не могу я их ей отдать! - семенил рядом с ним мальчуган.
- А это почему же?
- Потому что она мне их сама только что отдала на учебники в школу! Она сказала, что ей дал деньги хороший такой дядька, который их привёз. Это было уже похоже на правду. А я их, сестрёнок своих очень люблю и всегда за них заступаюсь, а если их обижают разные плохие дяди шофера, и деньги потом не отдают, я им всегда колёса прокалываю - ответил цыганёнок.
Лицо Андриса после этих слов почему-то сразу расплылось в счастливой улыбке.
- Возьми дядя, ты хороший, моя цыганская честь тебе их отдать! Возьми, пожалуйста, и у тебя всегда будет лёгкой дорога. Всегда, всегда. Ты с нами не шути! Возьми, я себе за учебники ещё заработаю - продолжал умолять его циганёнок.
- Давай я тебе дам ещё одну такую, а эту ты скажешь, что отдал мне?
- Нет, уже начал переходить на крик цыганёнок. Цыгане друг друга не обманывают. Нам так нельзя! Не будет мне счастья от этих денег!
Андрис взял цыганёнка за руку и отвёл в вагон-кафе, заказав всего от вольного, и сказал, что эти деньги он у него заберёт на обратном пути.
- Так ты зачем мне их обратно-то хочешь отдать - никак не понимал Андрис.
- Ты хороший, ты ей и так сапожки подарил, а за её работу ей столько ещё никогда не давали…
- Дядь, а пиво мне заказать можно, раз ты такой добрый? А?
- Хоть я и добрый, но пиво тебе ещё рано - твёрдо ответил Андрис, потрепав мальчугана по голове.
- Дядь, спасибо тебе. Дядь, ты Раде если же чего и наобещал, то зря. Она у меня красивая. Её все хотят…, и поэтому обещают, а она у меня хоть и красивая - но дура, она будет верить и ждать. Верить и ждать. А потом ночами плакать! Думает, что я не знаю, что она плачет. Она вовсе не такая, как все мы цыгане. У неё отец, дядь, по секрету тебе скажу, и мать - не цыгане. Она у нас приёмная… У нас тут, все её - недолюбливают. Обижают. Потому, что она откуда-то знает очень много. А я вечно за неё заступаюсь. Ведь она моя сестрёнка.
- Раде привет передавай! – снова потрепал Андрис мальчугана по волосам.
- Ты правду сотню заберёшь на обратном пути? - наяривая пельмени, спрашивал его цыганёнок. - Я тогда её тратить не буду. А за сапожки сестрице спасибо. Хоть ноги мёрзнуть не будут.

Андрис рванул свою фуру с места с пробуксовкой колёс, так, что аж полуприцеп занесло.

В Электоронае его ждала Анне с дочками. Дочкам он отдал подарки и стал примерять сапожки.
- А мне, что? - недоумевающее спросила его супруга.
- А тебе - пулю в лоб! - зло ответил ей Андрис на чистом литовском.
- Пусть тебе Йола подарки дарит, так же как и имеет! - спокойно ответил ей Андрис.
От такого быстрого и неожиданного разоблачения Анне даже выронила тарелку из рук. Она была полностью уверенна, на все сто, что Андрис ни о чем не догадывается. Ведь всё было так законспирировано. А он оказывается, всё знал. И откуда? Ужас и смятение пронзили душу Анне, а сказанное так её шокировало, что ей ничего не оставалось делать, как сознаться и сдаться под таким неоспоримых фактов. С её стороны это была полная капитуляция, со слезами, раскаяньями и словами – Прости меня, какая же я была дура…
Для Андриса это был не меньший стресс, ведь, по правде сказать, он до последнего не верил в то, что сказала ему Рада. Ведь мало ли что говорят цыгане. Он просто взял жену на «пушку», а пушка оказывается, выстрелила…
В этот вечер ему позвонил и друг Йола, по разраженному голосу Андриса, он понял, что он всё знает. Друг молча повесил трубку.

В этот вечер Андрис упился, как никогда…
Проспавшись, после обеда он завёл свою фуру и поехал обратно в Россию.

Где-то на границе, он увидел цыган. Заглушив машину, Андрис вышел и спросил.
- Как живёте, ромалы!? Те явно его не поняли, загудели и загалдели.
- А я за Радой, в Опочку - улыбаясь, сказал Андрис, от чего те сразу утихли.
- Уж не врёшь ли ты, дорогой? - подбежала к нему молодая цыганка.
На что Андрис только дал газу и ещё долго сигналил, набирая скорость...

В Опочке возле кафе он увидел стайку девиц и, притормозив, попросил их позвать Раду.
- Сейчас позовём! Долго тебе теперь ждать придётся, она больше с нами-то не работает! – звонко и заразительно засмеялась красавицы.
- Это та, что принца ждёт? Из Литвы? Что ли? На большей белой фуре?! – хохотали они дружно. А потом, посмотрев на большую белую фуру Андриса, неожиданно притихли. По-видимому, до них что-то потихонечку стало доходить.
И вправду, минут через двадцать показалась Рада, она была вся какая-то заплаканная. Она повисла на шее у Андриса, и, крепко к нему прижалась…
- Дурёха ты моя - ответил ей Андрис, гладя её по волосам.
- А я тебя так ждала… - продолжала она плакать.
Её младший брат сдержал своё слово и отдал ему ту самую сотню долларов.

Андрис летел вместе с Радой, они оба были такие счастливые. Он бы никогда не подумал, что на сорок втором году - его жизнь сделает такой крутой поворот, и всё у него так изменится.
Мимо фуры пролетали русские деревушки, леса и поля, а потом, Эстонские и Литовские. Все люди, которые провожали взглядом большую и красивую машину не догадывались и вовсе не подозревали, что в ней сидят Андрис и Рада, и радуются жизни, как дети…

Право так, чудно всё было потом. Дочки Андриса почему-то всё реже и реже оставались с матерью, и Анне понимала, что она их теряет, но сделать ничего не могла, и Йоле она оказалась не нужной. А дочки были, как привороженные, они всё чаще и чаще стали оставаться с ними, хоть были моложе Рады на пару лет. А она с ними… как мать. Напутствовала со знанием дела, кормила, и ухаживала как за малыми, старалась блюсти, учила, гадала на женихов и делала всякое такое многое и интересное.

- Рада, ну погадай нам ещё, пожалуйста, что там будет дальше, у тебя же ведь всё сбывается - канючили они ходя за ней хвостиком.
- Меньше будете знать, лучше будите спать! Я вам и так уже всё рассказала - отвечала им Рада, когда они её совсем доставали.
Всё рейсы у неё мужа Андриса были лёгкие и хорошие, и он всегда торопился домой, к своей Раде, зная, что она его ждёт и вся, вся по нему соскучилась… От кончика носа и до кончика хвостика… Потом она нарожала Андрису детишек, и семья у них была хорошая и крепкая. Их сёстры, старшие дочки Андриса, всегда были рядом.

Андрис с Радой жил в любви и согласии. Хорошо жили, счастливо, душа в душу. Так, что даже Боги им завидовали…

(Возможно, вы скажете - такого не бывает? Может быть, судить не мне. Может быть Андрис был последним, с кем такое произошло. А может быть - и нет, не знаю…
Но Боги им точно завидовали...)