|
 Вам кажется, что вы спасли кота, Когда его голодным подобрали. А это он спасает душу вам. Её врачует в горе и печали. Он бескорыстно дарит вам тепло И прямо в душу счастье намурлычет. И в хмурый день становится светло, Ясней на сердце, если дождик хнычет. Он лапочками сделает массаж. Усами по щекам вас защекочет. Он вашего покоя верный страж. Он Ангел в изголовье тёмной ночью. Вам кажется, что вы спасли кота, А это он спасает вас от гнева. Нет для души надёжнее щита В лавине стрессов жизни ежедневных. Алёна Гавенаускене-Колосовская |
 Девчонка, милая девчонка, Березка стройная моя, Ты песня нежная, что звонко Ласкаешь до заката дня. Где нет тебя – там сумрак бродит, Тревожит день, где нет тебя, Лишь память да перо выводит Из тени сердце и меня. Вот краткий миг настал – Мы снова вместе, И нет тревогам места наяву. Ты пой, соловушка, своей невесте, Влюблен я тоже в счастье, Им сейчас дышу. Глаза То серые, то синие, а то вдруг голубые Твои глаза любимые, родные, И взгляд распахнутый, куда душа влетает, И в глубине бездонной как снежинка тает. То вдруг колючие с иголками зрачков, Как непреступной крепости бойницы, Теряю мужество и не хватает слов, Чтоб в глубину, пусть с боем, но пробиться. Хочу я в синий омут окунуться, Растаять в голубом просторе глаз, О сталь твою мне больше не споткнуться, Расплавлю. Все равно, я не угас. Поэтому твой Снег с дождем, шелестят под колесами лужи, «Дворник» мечется как метроном, А мне все нипочем, мне тепло от тебя и что нужен Мне тепло на душе от присутствия в ней не ушедшей. Все равно. И уже не теряющий я, а нашедший. Ты пришла, как к уставшему сила, Как источник в безводную степь, И меня, миновав, не обвила, Отчужденья холодного плеть. Ты найдешь те простые слова, Что не сказаны, но понимаешь, От которых шумит голова, От которых надежд не теряешь. Я склоняюсь пред мудростью женской, И твоей мягкой, нежной рукой, Поражен как Онегиным Ленский, Побежден! И поэтому твой. |
 Во всём, во всём я, право, виноват, пусть не испачкан братской кровью, в любой беде чужой, стоящей над моей безумною любовью, во всём, во всём, вини меня, вини, я соучастник, я свидетель, за всё, за боль, за горе, прокляни за ночь твою, за ложь столетий, за всё, за всё, за веру, за огонь руби налево и направо, за жизнь, за смерть, но одного не тронь, а впрочем, вероятно, право, к чему они, за детские стихи, за слёзы, страх, дыханье ада, бери и жги, глаза мои сухи, мне ничего, Господь, не надо. Борис Рыжий, 1996 |
 Осенний вечер в скромном городке, гордящимся присутствием на карте (топограф был, наверное, в азарте иль с дочкою судьи накоротке). Уставшее от собственных причуд Пространство как бы скидывает бремя величья, ограничиваясь тут чертами Главной улицы; а Время взирает с неким холодком в кости на циферблат колониальной лавки, в чьих недрах все, что смог произвести наш мир: от телескопа до булавки. Здесь есть кино, салуны, за углом одно кафе с опущенною шторой, кирпичный банк с распластанным орлом и церковь, о наличии которой и ею расставляемых сетей, когда б не рядом с почтой, позабыли. И если б здесь не делали детей, то пастор бы крестил автомобили. Здесь буйствуют кузнечики в тиши. В шесть вечера, как вследствие атомной войны, уже не встретишь ни души. Луна вплывает, вписываясь в темный квадрат окна, что твой Экклезиаст. Лишь изредка несущийся куда-то шикарный "бьюик" фарами обдаст фигуру Неизвестного Солдата. Здесь снится вам не женщина в трико, а собственный ваш адрес на конверте. Здесь утром, видя скисшим молоко, молочник узнает о вашей смерти. Здесь можно жить, забыв про календарь, глотать свой бром, не выходить наружу, и в зеркало глядеться, как фонарь глядится в высыхающую лужу. ИОСИФ БРОДСКИЙ, 1972 |
 Он был тощим, облезлым, рыжим, Грязь помоек его покрывала. Он скитался по ржавым крышам, А ночами сидел в подвалах. Он был старым и очень слабым, А морозы порой жестоки. У него замерзали лапы, Точно так же, как стынут ноги. Но его никогда не грели, Не ласкали и не кормили. Потому что его не жалели. Потому что его не любили. Потому что выпали зубы. Потому что в ушах нарывы. Почему некрасивых не любят. Кто-то должен любить некрасивых. Иосиф Бродский |
«Берегите любовь. Всей душой берегите…»  Берегите любовь. Всей душой берегите. И не тратьте секунды на мелочь обид. Позвоните сейчас. Просто так позвоните, Чтоб сказать о своей бесконечной любви. Берегите детей. Всей душой берегите. Берегите отцов своих и матерей. Не заметите, как в угнетающем быте Мы взрослеем, потом начинаем стареть. Берегите друзей. Всей душой берегите. Нас однажды не станет на этой земле. Сгоряча уходить навсегда не спешите, Чтоб потом не пришлось навсегда пожалеть. Берегите себя. Всей душой берегите. Даже если вас топят в болоте молвы; Даже если весь мир холоднее гранита, Есть душа, для которой весь мир — это вы. © Софья Новопавловская |
 Я и ты, нас только двое? О, какой самообман. С нами стены, бра, обои, Ночь, шампанское, диван. С нами тишина в квартире И за окнами капель, С нами всё, что в этом мире Опустилось на постель. Мы – лишь точки мирозданья, Чья-то тонкая резьба, Наш расцвет и угасанье Называется — судьба. Мы в лицо друг другу дышим, Бьют часы в полночный час, А над нами кто-то свыше Всё давно решил за нас. Автор: Валентин Иосифович Гафт |
«Как много дней, что выброшены зря»  Мудрое стихотворение гениального режиссера Эльдара Рязанова, которое стоит прочитать каждому: Как много дней, что выброшены зря,
Дней, что погибли как-то, между прочим. Их надо вычесть из календаря, И жизнь становится еще короче. Был занят бестолковой суетой, День проскочил — я не увидел друга И не пожал его руки живой… Что ж! Этот день я должен сбросить с круга. А если я за день не вспомнил мать, Не позвонил хоть раз сестре иль брату, То в оправданье нечего сказать: Тот день пропал! Бесценная растрата! Я поленился или же устал — Не посмотрел веселого спектакля, Стихов магических не почитал И в чем-то обделил себя, не так ли? А если я кому-то не помог, Не сочинил ни кадра и ни строчки, То обокрал сегодняшний итог И сделал жизнь еще на день короче. Сложить — так страшно, сколько промотал На сборищах, где ни тепло, ни жарко… А главных слов любимой не сказал И не купил цветов или подарка. Как много дней, что выброшены зря, Дней, что погибли как-то, между прочим. Их надо вычесть из календаря И мерить свою жизнь еще короче. Автор: Эльдар Рязанов |
 Не обижайтесь на детей, что не пришли, не позвонили. Не обижайтесь на детей, что подарить цветы забыли. У них своя земная жизнь, такого темпа мы не знали, Их быстроходный поезд мчит в другую жизнь, в другие дали. Умейте отпускать детей, не прицепляйтесь к их экспрессу, Умейте отпускать детей, у них другие интересы. Свой тихоходный экипаж остановите на мгновенье, Пусть ваши дети в жизнь летят по выбранному направленью. Примите их, какие есть, и если в силах — помогите На быстроходный поезд сесть. С дороги вовремя уйдите. Душой старайтесь их понять, махнуть им вслед на полустанке. И не пытайтесь догонять, встав утром рано спозаранку. Любите собственных детей, обиду, злобу не держите. Любите собственных детей, в их сердце местом дорожите. Ведь мы намного их мудрей, и каждый час общенья дорог, Не обижайтесь на детей, а подарите счастья короб. Ирина Самарина-Лабиринт -- |
Эдуард Асадов — Трусиха  Шар луны под звездным абажуром Озарял уснувший городок. Шли, смеясь, по набережной хмурой Парень со спортивною фигурой И девчонка — хрупкий стебелёк. Видно, распалясь от разговора, Парень, между прочим, рассказал, Как однажды в бурю ради спора Он морской залив переплывал, Как боролся с дьявольским теченьем, Как швыряла молнии гроза. И она смотрела с восхищеньем В смелые, горячие глаза… А потом, вздохнув, сказала тихо: — Я бы там от страха умерла. Знаешь, я ужасная трусиха, Ни за что б в грозу не поплыла! Парень улыбнулся снисходительно, Притянул девчонку не спеша И сказал:- Ты просто восхитительна, Ах ты, воробьиная душа! Подбородок пальцем ей приподнял И поцеловал. Качался мост, Ветер пел… И для нее сегодня Мир был сплошь из музыки и звёзд! Так в ночи по набережной хмурой Шли вдвоем сквозь спящий городок Парень со спортивною фигурой И девчонка — хрупкий стебелек. А когда, пройдя полоску света, В тень акаций дремлющих вошли, Два плечистых темных силуэта Выросли вдруг как из-под земли. Первый хрипло буркнул:- Стоп, цыпленки! Путь закрыт, и никаких гвоздей! Кольца, серьги, часики, деньжонки — Все, что есть,- на бочку, и живей! А второй, пуская дым в усы, Наблюдал, как, от волненья бурый, Парень со спортивною фигурой Стал спеша отстегивать часы. И, довольный, видимо, успехом, Рыжеусый хмыкнул:- Эй, коза! Что надулась?! — И берет со смехом Натянул девчонке на глаза. Дальше было всё как взрыв гранаты: Девушка беретик сорвала И словами:- Мразь! Фашист проклятый!- Как огнём детину обожгла. — Комсомол пугаешь? Врешь, подонок! Ты же враг! Ты жизнь людскую пьёшь!- Голос рвется, яростен и звонок: — Нож в кармане? Мне плевать на нож! За убийство — стенка ожидает. Ну, а коль от раны упаду, То запомни: выживу, узнаю! Где б ты ни был, все равно найду! И глаза в глаза взглянула твердо. Тот смешался:- Ладно… тише, гром…- А второй промямлил:- Ну их к чёрту! — И фигуры скрылись за углом. Лунный диск, на млечную дорогу Выбравшись, шагал наискосок И смотрел задумчиво и строго Сверху вниз на спящий городок, Где без слов по набережной хмурой Шли, чуть слышно гравием шурша, Парень со спортивною фигурой И девчонка — слабая натура, «Трус» и «воробьиная душа» |
Николай Заболоцкий — Некрасивая девочка  Среди других играющих детей Она напоминает лягушонка. Заправлена в трусы худая рубашонка, Колечки рыжеватые кудрей Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы, Черты лица остры и некрасивы. Двум мальчуганам, сверстникам её, Отцы купили по велосипеду. Сегодня мальчики, не торопясь к обеду, Гоняют по двору, забывши про неё, Она ж за ними бегает по следу. Чужая радость так же, как своя, Томит её и вон из сердца рвётся, И девочка ликует и смеётся, Охваченная счастьем бытия. Ни тени зависти, ни умысла худого Ещё не знает это существо. Ей всё на свете так безмерно ново, Так живо всё, что для иных мертво! И не хочу я думать, наблюдая, Что будет день, когда она, рыдая, Увидит с ужасом, что посреди подруг Она всего лишь бедная дурнушка! Мне верить хочется, что сердце не игрушка, Сломать его едва ли можно вдруг! Мне верить хочется, что чистый этот пламень, Который в глубине её горит, Всю боль свою один переболит И перетопит самый тяжкий камень! И пусть черты её нехороши И нечем ей прельстить воображенье,- Младенческая грация души Уже сквозит в любом её движенье. А если это так, то что есть красота И почему её обожествляют люди? Сосуд она, в котором пустота, Или огонь, мерцающий в сосуде? |
Так хочется кого-нибудь послать.
Так хочется кого-нибудь послать, Нет, не туда, куда бы вы послали, А в старый по соседству магазин За водкой, как когда-то посылали. Чтоб рядом были старые друзья, Что мне всегда и всюду помогали. И в сложные порою времена Своим теплом мне душу согревали. За водкой иль за пивом, всё равно, Для нас важнее был процесс общенья, Чтоб по мужски спокойно посидеть, Поговорить о чём-то без смущенья. Тогда за этим совещательным столом Решались многие насущные проблемы, Которые без водки не решить На все животрепещущие темы. Теперь уже другие времена, И прошлое понять не каждый сможет, Но сидя за таким мужским столом, Хоть кто-нибудь, да чем-нибудь поможет. Как быстро время торопливое бежит, Ещё недавно были молодые, О старости не думали совсем, Теперь все пожилые и седые. Сейчас сижу один я за столом, Без водки, без друзей, в большой печали, Иных уж нет, другие пьют боржом, Что доктора с лекарством прописали. И вспоминая прошлые года, Порой всё ж хочется послать до магазина, И лишь здоровье шепчет мне тогда - Плесни лучше водички из графина. Всю жизнь мы чем-то недовольны, Ведь нам всегда чего-то не хватает, То холодно, то жарко, то морозно, То ранний снег уж больно быстро тает. Вот что это, характер иль досада, Иль ощущенье собственного нрава, Которому никак не угодить, И действует как сладкая отрава? А может это боль нашей души, Которая давно уже устала Всё это видеть, слышать, ощущать, Причём совсем не то, о чём мечтала. А может быть, как в зеркале кривом, Мы сами видим жизнь не так, как надо, И настроенье этим создаём Своим усталым, безразличным взглядом. А может просто день не задался, Проснувшись утром, пропустив зарядку, Потом, помчавшись срочно на трамвай, Где-то посеяли хорошую перчатку? И так весь день, всё валится из рук, И ничего нельзя с этим поделать, Будто злой рок вмешался в этот день, И не давал достойно что-то сделать. Всю жизнь свою мы чем-то недовольны, А может быть всё это так и надо, Чтоб не было в душе нашей застоя, И каждый новый день был бы наградой. Владимир Кириллов |
 Как быстро снова вечер наступил!По осени темнеет слишком быстро. В свои объятья вечер захватил Развешанные на ветвях монисто. Прохладный воздух свежестью бодрит, Трава ещё зеленая, желтеет И душу осень нежно теребит, Которые в тебе от счастья млеют. Как быстро снова вечер наступил! Уже и фонари вот-вот зажгутся, Бог с неба дождь нечаянно пролил, Чтоб в осень с головою окунуться. Приятный вечер, даже ветер стих, Застыло всё как будто в ожиданье, Затихло всё, и я в какой-то миг Почувствовала осени дыханье... |
 Уже прохладно! Всё же осень!И скоро будет листопад, Свою листву деревья сбросят, Как было много раз подряд... Ну а пока стоит затишье, Безмолвно всё пока кругом, Лишь иногда стучит по крыше Ко всем безжалостным дождём. Ждём листопад, как наважденье, Хотя привыкли ко всему, Его увидеть – наслажденье, Хоть и не ясно, почему. Летит листва то в грязь, то в лужи, Куда попало вниз летит, Ей просто что-то в жизни нужно, Чего, наверно, не найти... И будут листья падать, падать, Танцуя вальс последний свой, Кому-то грусть, кому-то - радость, Кому-то – первая любовь... Очередного листопада Совсем недолго будем ждать, И будут листья снова падать, Чтоб вспомнили о нём опять... |
Николай Заболоцкий Не позволяй душе лениться  Не позволяй душе лениться! Чтоб в ступе воду не толочь, Душа обязана трудиться И день и ночь, и день и ночь! Гони ее от дома к дому, Тащи с этапа на этап, По пустырю, по бурелому Через сугроб, через ухаб! Не разрешай ей спать в постели При свете утренней звезды, Держи лентяйку в черном теле И не снимай с нее узды! Коль дать ей вздумаешь поблажку, Освобождая от работ, Она последнюю рубашку С тебя без жалости сорвет. А ты хватай ее за плечи, Учи и мучай дотемна, Чтоб жить с тобой по-человечьи Училась заново она. Она рабыня и царица, Она работница и дочь, Она обязана трудиться И день и ночь, и день и ночь! 1958 |
Эдуард Асадов Не привыкайте никогда к любви...  Не привыкайте никогда к любви! Не соглашайтесь, как бы ни устали, Чтоб замолчали ваши соловьи И чтоб цветы прекрасные увяли. И, главное, не верьте никогда, Что будто всё проходит и уходит. Да, звёзды меркнут, но одна звезда По имени Любовь всегда-всегда Обязана гореть на небосводе! Не привыкайте никогда к любви, Разменивая счастье на привычки, Словно костёр на крохотные спички, Не мелочись, а яростно живи! Не привыкайте никогда к губам, Что будто бы вам издавна знакомы, Как не привыкнешь к солнцу и ветрам Иль ливню средь грохочущего грома! Да, в мелких чувствах можно вновь и вновь Встречать, терять и снова возвращаться, Но если вдруг вам выпала любовь, Привыкнуть к ней — как обесцветить кровь Иль до копейки разом проиграться! Не привыкайте к счастью никогда! Напротив, светлым озарясь гореньем, Смотрите на любовь свою всегда С живым и постоянным удивленьем. Алмаз не подчиняется годам И никогда не обратится в малость. Дивитесь же всегда тому, что вам Заслужено иль нет — судить не нам, Но счастье в мире всё-таки досталось! И, чтоб любви не таяла звезда, Исполнитесь возвышенным искусством: Не позволяйте выдыхаться чувствам, Не привыкайте к счастью никогда. |
Виталий Бакалдин — Я не рос среди берез  Я не рос среди берез, Я не рос под елями, Мне не пел седой мороз Вьюгами – метелями, Я черемух не ломал Ночью под окошками, Сок березы не пивал И грибов не собирал Целыми лукошками. На Кубани вырос я, Мне родней, понятнее Наши южные края: Степи необъятные, Горы хлеба до небес, Ветки вишен алые, Если лес – так южный лес Перед перевалами… Я запомнил у крыльца Тополя зеленые Черномазого скворца Песни немудреные, В завитушках виноград, Горы седовласые… И поток, Что вечно рад Меж теснин Отплясывать… Но, наверно, потому, Что рожден в России я, Не пойму, В каком краю, Где у нас красивее. Вид везде Знакомый, свой, Близким с детства кажется – Над Окою ли рекой, На Кавказе кряжистом. Велики у нас края – Вся земля российская, И везде она – Моя… Потому И близкая. |
 Баллада Анджелы Уехал славный рыцарь мой Пятнадцать лет назад, Но на прощанье я ему Заворожила взгляд. За сотни рек, за сотни гор Направив бег коня, Во всех красавицах с тех пор Он узнаёт меня. А с башни время сыплет звон, Дин-дон, дин-дон, дин-дон... Увы, не только за окном Прошли с тех пор года. Я жду и только об одном Тревожусь иногда - Когда из дальних стран домой Он повернёт коня, Во мне самой, во мне самой Узнает ли меня? А с башни время сыплет звон, Дин-дон, дин-дон, дин-дон... Вадим Коростылев |
Афанасий Фет Ласточки пропали…  Ласточки пропали, А вчера зарей Всё грачи летали Да как сеть мелькали Вон над той горой. С вечера всё спится, На дворе темно. Лист сухой валится, Ночью ветер злится Да стучит в окно. Лучше б снег да вьюгу Встретить грудью рад! Словно как с испугу Раскричавшись, к югу Журавли летят. Выйдешь — поневоле Тяжело — хоть плачь! Смотришь — через поле Перекати-поле Прыгает как мяч 1854 г. |
Иван Бунин  Лес, точно терем расписной, Лиловый, золотой, багряный, Веселой, пестрою стеной Стоит над светлою поляной. Березы желтою резьбой Блестят в лазури голубой, Как вышки, елочки темнеют, А между кленами синеют То там, то здесь в листве сквозной Просветы в небо, что оконца. Лес пахнет дубом и сосной, За лето высох он от солнца, И Осень тихою вдовой Вступает в пестрый терем свой… |
Ф. И. Тютчев. Осенний вечер.  Есть в светлости осенних вечеров Умильная, таинственная прелесть!.. Зловещий блеск и пестрота дерёв, Багряных листьев томный, легкий шелест, Туманная и тихая лазурь Над грустно-сиротеющей землею И, как предчувствие сходящих бурь, Порывистый, холодный ветр порою, Ущерб, изнеможенье – и на всем Та кроткая улыбка увяданья, Что в существе разумном мы зовем Божественной стыдливостью страданья! (Октябрь 1830) |
И.С. Тургенев. Осень.  Как грустный взгляд, люблю я осень. В туманный, тихий день хожу Я часто в лес и там сижу - На небо белое гляжу Да на верхушки темных сосен. Люблю, кусая кислый лист, С улыбкой развалясь ленивой, Мечтой заняться прихотливой Да слушать дятлов тонкий свист. Трава завяла вся... холодный, Спокойный блеск разлит по ней... И грусти тихой и свободной Я предаюсь душою всей... Чего не вспомню я? Какие Меня мечты не посетят? А сосны гнутся, как живые, И так задумчиво шумят... И, словно стадо птиц огромных, Внезапно ветер налетит И в сучьях спутанных и темных Нетерпеливо прошумит. (1842) |
 «Прощай, Москва, созвездие дорог!..» Прощай, Москва, созвездие дорог! Пусть осень встретит нас весенним громом. Вагон, который едет на восток, На время станет нашим общим домом. Прощай, Москва! За дальними лесами, В бездонной синеве иной земли Лежат пути, не пройденные нами, Лежат и ждут, чтоб их, мой друг, прошли. Юрий Визбор |
«Осень» Константин Бальмонт.  Поспевает брусника, Стали дни холоднее, И от птичьего крика В сердце только грустнее. Стаи птиц улетают Прочь, за синее море. Все деревья блистают В разноцветном уборе. Солнце реже смеется, Нет в цветах благовонья. Скоро Осень проснется И заплачет спросонья. (1899) |
 Два пути Рассыпа́лись листья по дорогам. От лесов угрюмых падал мрак: Спите все до утреннего срока! Почему выходите на тракт? Но, мечтая, видимо, о чуде, По нему, по тракту, под дождем Все на пристань двигаются люди На телегах, в седлах и пешком. А от тракта, в сторону далеко, В лес уходит узкая тропа. Хоть на ней бывает одиноко, Но порой влечет меня туда. Кто же знает, может быть, навеки Людный тракт окутается мглой, Как туман окутывает реки: Я уйду тропой. Николай Рубцов |
Михаил Лермонтов. Осень.  Листья в поле пожелтели, И кружатся и летят; Лишь в бору поникши ели Зелень мрачную хранят. Под нависшею скалою, Уж не любит, меж цветов, Пахарь отдыхать порою От полуденных трудов. Зверь, отважный, поневоле Скрыться где-нибудь спешит. Ночью месяц тускл, и поле Сквозь туман лишь серебрит. (1828) |
А. Твардовский. «Меж редеющих верхушек...»  Меж редеющих верхушек Показалась синева. Зашумела у опушек Ярко-жёлтая листва. Птиц не слышно. Треснет мелкий Обломившийся сучок, И, хвостом мелькая, белка Лёгкий делает прыжок. Стала ель в лесу заметней, Бережёт густую тень. Подосиновик последний Сдвинул шапку набекрень. |
 Царевна Долгими ночами время кажется пустым, Долгими ночами превращаю время в дым. Ты живешь мечтами, но печальны глаза. Я должен сделать шаг, мне больше ждать нельзя. Больше ждать уже нельзя... Полетела душа через край напролет, Говорят, хороша царевна живет. Над землей неспеша мимо туч, мимо бед Полетела душа за нею на свет. Ты меня не бойся, я не буря, я - прибой. Ты меня не бойся, я приехал за тобой. В каждом моем вдохе - твое имя живет. Я знаю, кто ты есть, я знаю, что нас ждет. Точно знаю, что нас ждет... Полетела душа через край напролет, Говорят, хороша царевна живет. Над землей неспеша мимо туч, мимо бед Полетела душа за нею на свет. Олег Томашевский |
Аполлон Майков "Осенние листья..."  Осенние листья по ветру кружат, Осенние листья в тревоге вопят: "Всё гибнет, всё гибнет! Ты черен и гол, О лес наш родимый, конец твой пришёл!" Не слышит тревоги их царственный лес. Под тёмной лазурью суровых небес Его спеленали могучие сны, И зреет в нём сила для новой весны. (1863) |
Дмитрий Кедрин "Осенняя песня"  Улетают птицы за море, Миновало время жатв, На холодном сером мраморе Листья желтые лежат. Солнце спряталось за ситцевой Занавескою небес, Черно-бурою лисицею Под горой улегся лес. По воздушной тонкой лесенке Опустился и повис Над окном — ненастья вестником Паучок-парашютист. В эту ночь по кровлям тесаным, В трубах песни заводя, Заскребутся духи осени, Стукнут пальчики дождя. В сад, покрытый ржавой влагою, Завтра утром выйдешь ты И увидишь — за ночь — наголо Облетевшие цветы. На листве рябин продрогнувших Заблестит холодный пот. Дождик, серый, как воробышек, Их по ягодке склюет. |
 На лице отпечатки лет. На душе расставаний след. Снега горсть на корнях волос. И характер – шипы от роз. А улыбка – надёжный щит, Щит с названием "Не болит". Посторонним закрытый вход. Раньше было наоборот… Тишина, как любимый трек, Под который танцует снег. Снег, пронизанный тишиной. Но она расцветёт весной... Как подснежник, сквозь серый лёд, Как надежда, в душе взойдёт. И сотрёт отпечатки лет На лице, чтоб пропал и след... И откроет души окно С ветром мартовским заодно. Распогодится, запоёт. А сегодня наоборот... Ирина Самарина-Лабиринт |
 Моя любовь Перевод С. Шервинского Его очей люблю я жар, И грудь, закутанную в пар, И песнь, которой нет звончей, И мудрый смысл его речей. Люблю его бесценный пот, Когда он плавит и кует. Я славный труд его пою, Я песню в честь него кую. Моя любовь — не жар юнца, Когда неопытны сердца. Моя любовь — ей нет конца, В ней мысль и опыт мудреца. Люблю завода звон и шум И глубину заветных дум. Найдется ли среди людей, Кто б полюбил его сильней? АКОП АКОПЯН 1922 |
 Начало сентября Кукушечка давно откуковала, жасмины под окошком отцвели. И нас с тобой не тянет, как бывало, на гладкий пруд, сверкающий вдали. Прозрачней стали полевые дали, длиннее ночи и короче дни, и так остыли, так похолодали, что нет желанья полдничать в тени. Зачах лопух в заржавленной канаве, калитка в лес закрыта на засов, на нежной зеленеющей отаве совсем не слышно детских голосов. Кузнечики куют и тянут песни одни и те ж сто тысяч раз подряд, как будто, хором выйдя на воскресник, на наковальнях осень мастерят. Печально обезлюдела аллея, заученная летом наизусть, и старый клен, о лете сожалея, чуть шелестит, не в силах спрятать грусть. Немного пусто и пестро немного. Звенит сентябрь прощальным бубенцом. И кажется знакомая дорога прочтенной книгой с горестным концом. И все ж, сбирая медный лист опавший, ты с добрым чувством заново поймешь: опять в природе, как и в жизни нашей, свой новый срок по-своему хорош. С. Васильев |
Евгений Баратынский Осень (отрывок)  И вот сентябрь! замедля свой восход, Сияньем хладным солнце блещет, И луч его в зерцале зыбком вод Неверным золотом трепещет. Седая мгла виется вкруг холмов; Росой затоплены равнины; Желтеет сень кудрявая дубов, И красен круглый лист осины; Умолкли птиц живые голоса, Безмолвен лес, беззвучны небеса! … 1936-1937 |
Улыбка лета  Приятно мне цветенье сентября – Души не отрезвит седая стылость: Не листопад, а шумная заря В рябиннике, гуляя, заблудилась. Приятно мне, – как будто рядом ты, И не гнетут осенние приметы: Сердца волнуя, поздние цветы Нам берегут ещё улыбку лета. Н. Денисов |
 Жду я холодного дня Жду я холодного дня, Сумерек серых я жду. Замерло сердце, звеня: Ты говорила: «Приду, — Жди на распутьи — вдали Людных и ярких дорог, Чтобы с величьем земли Ты разлучиться не мог. Тихо приду и замру, Как твое сердце, звеня, Двери тебе отопру В сумерках зимнего дня. Александр Блок 1901 |
Осень и Женщина очень похожи Василий Насонов  Осень и Женщина очень похожи, Осень капризная, Женщина тоже. Осень бывает и теплой и нежной, Женщина лаской одарит безмежной. Может быть Осень холодной и резкой, Женщина — властной, немножечко дерзкой. Осень ударит холодною стужей, Женщина — тоже, коль стал ей не нужен. Осень дождлива всегда с середины, Женщина плачет порой без причины. Осень бывает грибной и туманной, Женщина — тайной бывает желанной. Обе бывают изменчивы все же, Осень и Женщина очень похожи… |
ЖЕНЩИНА И ОСЕНЬ Дёмина Галина  ЖЕНЩИНА И ОСЕНЬ Миллионы женщин любят осень. Ту, без суеты, не впопыхах, Ту, что разрешения не спросит. Закружит листвой в твоих шагах. Ласковой рукой тебя обнимет. Нежною свирелью пропоёт И тоску с печалью - тихо снимет. Так - от теплоты с ума сведёт. Проберёт "мурашками" по телу. Холодком за ворот забежит И бредёт по парку, так без дела - Осень рядом, тоже не спешит. Паутинки с каплями бриллиантов, бережно развесил паучок, У природы множество талантов. Не уснул со скрипочкой сверчок. Как не петь ? Идёт и напевает. Осень ей для мудрости нужна, Кто такие тонкости не знает - Женщина ! О, как же ты нежна. |
 Любовнице Замолчи, замолчи, умоляю, Я от слов твоих горьких устал. Никакого я счастья не знаю, Никакой я любви не встречал. Не ломай свои тонкие руки. Надо жизнь до конца дотянуть. Я пою пои песни от скуки, Чтобы только совсем не заснуть. Поищи себе лучше другого, И умней и сильнее меня, Чтоб ловил твое каждое слово, Чтоб любил тебя «жарче огня». В этом странном, «веселом» Париже Невеселых гуляк и зевак Ты одна всех понятней и ближе, Мой любимый, единственный враг. Скоро, скоро с далеким поклоном, Мою «русскую» грусть затая, За бродячим цыганским вагоном Я уйду в голубые края. А потом как-нибудь за стеною Ты услышишь мой голос сквозь сон, И про нашу разлуку с тобою Равнодушно споет граммофон. Александр Вертинский |
Сентябрь  Сентябрь поджег дремучие леса. Плывет в глазах багряное веселье. Сполохом рыжим вспыхнула листва, И пламя осыпается на землю. Колдует нынче тишина в лесу, В высоких травах умирают звуки. И только ветер шевелит листву, И листья, падая, нам обжигают руки. В. Сидоров |
| Часовой пояс GMT +3, время: 17:04. |
vBulletin v3.0.1, Copyright ©2000-2025, Jelsoft Enterprises Ltd.
Русский перевод: zCarot, Vovan & Co