Хлеб

Эту историю мне рассказывала моя бабушка.
Как известно, в военные годы продукты продавались по карточкам. После был неурожайный 1946 год. Так что карточки были отменены только в 1947 году.
Бабушка, тогда - 14-летняя девочка, приходит в магазин, а там... хлеб! Много-много хлеба, и уже без карточек!
Бабушка купила 2 буханки хлеба и бежит домой. Рассказывает своей бабушке:
- Бабушка! Там столько хлеба! И без карточек! Можно, я пойду, еще возьму!
- Да, конечно, сходи...
Сходила еще раз в магазин, и купила еще 2 буханки хлеба. Вернулась домой, положила на стол, и смотрит на такое богатство.
Счастье ребенка было безгранично - столько хлеба! И без карточек! Покупай - сколько хочешь!

Особенности национальной медицины

Для любителей неожиданных финалов.

В 2017 году весной у моей бабули случился инсульт. Очень неприятное событие, особенно если взять во внимание тот факт, что она проживает в маленьком поселке городского типа, но по факту - в селе. Общими усилиями врачей и моей мамы, которая все ночи провела с бабушкой в больнице удалось вывести ее из тяжелого состояния, причем сохранились все функции организма и лишь немного пострадала кратковременная память.
Вроде бы все обошлось, бабуля дома, впереди лето, можно выдохнуть, если бы не одно НО...


Cкрытый текст -

В наши дни хорошие новости или душевные истории редко попадают на первые страницы или в заголовки теленовостей, поэтому возникает такое чувство, как будто ничего позитивного не происходит в нашем мире. Но это не так, и хорошего в мире много. Каждый может вспомнить или рассказать какой-нибудь трогательный эпизод из своей жизни. А некоторые это уже сделали и поделились с нами.

***

Через два дня после похорон своего парня, я получила букет цветов, который он заказал для меня за неделю до этого. В записке я прочитала: «Даже если рак победит, я хочу, чтобы ты знала, что ты девушка моей мечты.»

***

В первый раз за последние несколько месяцев я решила взять своего 12-летнего сына, Шона, с собой в дом престарелых. Обычно я хожу туда сама, чтобы проведать свою маму, которая страдает от болезни Альцгеймера. Когда мы вошли в вестибюль, медсестра приветливо улыбнулась и сказала: «Здравствуй, Шон!» «Откуда она знает твоё имя?» спросила я. «Я всё время забегаю сюда по дороге из школы, чтобы повидаться с бабушкой,» сказал Шон. А я ничего не знала об этом.

***

Женщина, которой предстояла операция по удалению гортани из-за злокачественной опухоли, записалась ко мне на курсы изучать язык жестов. Её муж, четверо детей, две сестры, брат, мать, отец, и двенадцать близких друзей также записались на эти курсы, для того чтобы они могли общаться с ней после того, как она не сможет разговаривать с ними голосом.

***

Как-то я зашел в букинистический магазин и купил там точно такую же книгу, какую украли у меня еще в детстве. Как же я был удивлен, когда открыл ее и обнаружил, что это была не такая же, а именно та самая украденная книга. На первой странице было написано мое имя и еще несколько слов – послание моего деда, которое он написал, когда подарил мне эту книгу. Вот эти слова: «Я очень надеюсь, что через много лет эта книга в очередной раз попадет в твои руки, и ты прочтешь её снова.»

***

Сегодня мой 75-летний дедушка, который ослеп в результате катаракты и ничего не видит уже почти 15 лет, сказал мне: «Твоя бабушка ну просто красавица, правда ведь?» Я сначала опешила, а потом сказала: «Конечно. Думаю, тебе очень не хватает видеть её красоту каждый день.» «Дорогуша,» сказал на это мой дед: «Я вижу. Сейчас я вижу это даже лучше, чем раньше, когда мы были молодыми.»

***

Из окна кухни я с ужасом увидела, как моя 2-летняя дочь поскользнулась и упала в бассейн вниз головой. Но прежде чем я выбежала на помощь ей, наш лабрадор-ретривер, Рекс, прыгнул вслед за ней, схватил ее за воротник кофточки и потянул к ступенькам, которые вели из бассейна, и на которые она могла встать и выбраться оттуда.

***

Сегодня в самолете я встретил самую очаровательную женщину. Думая, что никогда больше не увижу ее снова, после того как мы приземлимся, я признался ей, что она мне очень понравилась. Она улыбнулась мне ничуть не жеманничая и сказала: «Никто не говорил мне ничего подобного уже лет 10.» Оказывается, нам обоим уже за 30, ни я, ни она не были в браке, ни у кого из нас нет детей, и мы живем в одном городе. Я пригласил ее на свидание в следующую субботу.

***

Моя мама не пошла на работу, осталась лежать дома в постели с гриппом. Возвращаясь из школы, я зашёл в супермаркет, чтобы купить консервированный суп и приготовить его для мамы. В супермаркете я столкнулся со своим отцом, который стоял в очереди в кассу. Он собирался заплатить за 5 баночек супа, лекарство от простуды, бумажные носовички, 4 DVD с романтическими комедиями и букет цветов. Глядя на папу со всеми этими покупками я не мог не улыбнуться.

***

На 50-ю годовщину нашей свадьбы, она улыбнулась мне и сказала: «Жалею только о том, что не встретила тебя раньше.»

***

Я обслуживала в ресторане одну пожилую пару. То, как они смотрели друг на друга, свидетельствовало, что они очень нежно друг к другу относятся. Когда муж объяснил, что они пришли отметить свой юбилей, я улыбнулась и сказала: «Дайте-ка угадаю. У вас долгий и счастливый брак.» Они засмеялись и жена сказала: «На самом деле, нет, сегодня наш 5-летний юбилей. Мы встретились, уже когда оба овдовели, и жизнь дала нам еще один шанс полюбить».

***

Сегодня я выиграл дело в суде, которое тянулось очень долго. 14 месяцев назад, я узнал, что мой сосед регулярно избивал свою собаку. Тогда я похитил у него эту собаку, за что и был арестован. Я потратил много денег на судебное разбирательство, но сегодня, когда я проснулся и почувствовал тепло своего лохматого друга у себя в ногах, я понял, что всё это того стоит.

***

Я объяснял своим двум дочерям, 4 и 6 лет, что мы должны на некоторое время переехать из нашего просторного дома в небольшую квартиру, пока я не найду другую хорошо оплачиваемую работу. Мои дочери выслушали меня, переглянулись, а потом младшая дочь поворачивается ко мне и спрашивает: «Мы переезжаем в квартиру все вместе?» «Да», ответил я. «Тогда ничего страшного,» сказала она.

Родительская любовь.

Мне было 7, когда не стало моего отца. Моего любимого папки, который называл меня самой красивой принцессой, и говорил, что моё ушко слаще всех сладостей в мире-). Он любил всех нас, своих детей, но я была единственной девочкой. Он всегда отдавал мне своё мороженое, да и вообще всё самое вкусное, брал с собой на рыбалку, учил плавать и правильно разводить костёр. Учил сажать деревья, учил не врать, учил помогать маме и братьям. Его убили, когда он увидел, как из соседского гаража угоняют машину и вмешался. Пятеро на одного...

Мама растила нас одна, замуж больше не вышла. Невероятно добрая, её любили все мои друзья. Как она заботились о нас, когда мы болели. Как она верила в нас, своих детей! Были опробованы все возможные кружки и секции, нам мало что запрещалось. У меня просто выросли крылья, когда в свои 18, перед большим конкурсом на стажировку в Европу, она одной фразой вдохновила меня на победу.
" Доченька, кто если не ты?" - и казалось, что нет ничего невозможного.
Она часто так говорила, и казалось что да, действительно, я многое смогу.
Ей было всего 55, когда её не стало, и всё, это состояние не передать словами. Жалею, что так много не успела сделать для неё, и многое не сказала...

Когда я только начала встречаться со своим будущим мужем, он очень быстро познакомил меня со своей мамой. Она так приветливо меня встретила, окружила таким теплом, что я сразу так живо вспомнила свою маму и её вселенскую доброту... На свадьбе, я сама спросила её на ушко, можно ли мне называть её мамой. Она так заботится о нас, мне иногда очень неудобно. Я теперь взрослая тётенька и не жмусь на добрые слова и делаю всё, что может облегчить ей жизнь. Но её невозможно даже уговорить оставить работу и отдыхать уже, она весело смеётся, соглашается, что лет через двадцать-тридцать обязательно отдохнёт-)

А сегодня было что-то удивительное, какое-то дежавю. Я болею, лежу с температурой, звонит любимая свекровь, и говорит с такой заботой, с таким теплом, точно такими же словами, как моя моя мама : " Доченька моя, хорошенькая моя, выздоравливай скорее. "

И я вспоминаю, как много лет назад, я болела в Берлине, в конце февраля, и мне звонила мама, и так же переживала...

Слёзы текут ручьём, хорошо что без рыданий и всхлипов, я спокойно отвечаю, что ничего страшного, я уже поправляюсь, а сама испытываю что-то невероятное. Как будто я вернулась в детство, в то пуховое одеялко безусловной маминой заботы и любви.

И грустно очень, и тепло на душе. Так хочется у Боженьки попросить для свекрови здоровья и долгих, долгих лет...

Сила духа

То что у нашей коллеги Тани рак мы узнали не сразу. Ну не кричат о таком, особенно на службе. По крайней мере, на начальных стадиях. Мне Татьяна всегда искренне нравилась. Она была именно тем человеком, который обучал меня в первые недели работы. Делала она это очень непосредственно и легко, что для меня, на тот момент совсем юной девушки, было очень важно. По прошествию моей стажировки сложилось так, что наши смены с Таней совпадали и мы часто созванивались в минуты свободного времени. Нам соверешеноо не мешало то, что она была практически в два раза меня страше. Это был потрясающе пессимистичный человек, но со здоровой долей иронии. Мне всегда казалось, что это напускное. Ну не складывались черты ее характеры в одно целое. Но ближе к делу...
Татьяна начала очень часто брать больничные, небольшие, по 7-10 дней, но регулярно. Потом сказала, что ложится на операцию. В больнице она провалялась почти месяц. Вышла из нее сильно похудевшая и с совершенно замученным выражением лица. Знаете, мы ни разу в разговоре так и не употребили слово «рак», но и так все было понятно. Хотя после операции Тане стало со временем лучше. Да, были химии, естественно. Татьяна предусмотрительно купила шикарный парик, с блестящими черными волосами. Очень ей он шел. А когда волосы начали отрастать, оказалось, что "короткий ежик" Тане к лицу.
Мы все так же общались. Танин пессимизм начал уходить на второй план, жизнь налаживалась. Но мы живем в реальном мире, хэппи энды здесь случаются, но крайне редко...
Рак вернулся. Снова операции, снова терапии. Выяснилось, что обычная химия через капельницу Тане не подходит. Из-за нее почему-то в брюшине накапливалась жидкость. Пару раз из-за этого Татьяна попадала в больницу. Жидкость откачивали, она выписывалась, а через месяц все по новой. Врачи прописали ей, так называемую, «сухую» химию, которая стоила, как одна Танина зарплата. А нужно было пропить курс. Хочу заметить, Татьяна умудрялась работать. Да, с больничными, но они были минимальны. Часто менялась сменами, договоривалась с девченками на выходы, но работала. Даже когда проходила химиотерапию. Мы скинулись деньгами, организация наша тоже очень неплохо поучавствовала. Курс мы ей оплатили, хотя Татьяна отказывалась. Это было совершенно не напускное, ей не хотелось быть обузой просто.
С тех пор Танин пессимизм вернулся во всей красе. Чего-то радостного добится от нее было уже невозможно. Помню разговор наш, когда ее дочка переезжала в другой город. Она очень тщательно ее собирала. Рассазывала, как отдала ей ВСЕ свои кастрюли, и почти все деньги. Я была в шоке.
- А ты с чем будешь? - спрашиваю.
- А мне не надо будет больше, как дочь уедет - отвечает.
Отчитала я ее, конечно, за эти упаднические настроения... А через пару дней Таня взяла больничный. И уже больше не вышла на работу.
Буквально сразу после отьезда дочери, Татьяне стало резко хуже. Да так хуже, что по словам ее матери, врачи приезжали ставить уколы морфия. Продолжалось это меньше недели. Практически не приходя в себя Таня умерла, правда, успев дать недвусмысленные указания...
Она же действительно решила умирать. Таня не особо жаловалась, но видимо сил бороться у нее уже не было. Выбрала время (после отьезда дочери), заказала место на кладбище, заплатила рабочим, чтобы выкопали могилу, купила памятник, даже место под поминки организовала. Она сделала практически все, всю жизнь не хотела быть обузой, а после смерти подавно.
Я не пошла на ее похороны. Вот просто физически не могла. Но я, не верующая в Бога, пошла в церковь. Поставила свечку, заказала то, что нужно. Я не знаю помогло ли это Тане, я просто должна была это сделать, как и сейчас чувствую потребность написать часть ее истории.
Периодически на работе мне попадаются рабочие пометки, написанные ее рукой. Я испытываю смешанные эмоции, когда касаюсь их. Но силу ее духа я чувствую до сих пор.

Про бабушек

Знаете, моей бабушке скоро 87.
Когда она недавно уронила телефон в воду, она разобрала его, достала симку и акум, протерла, просушила, потом снова собрала, введя пинкод. Недавно она научила свою 70 летнюю подружку пользоваться телефоном(немного другим, который быстренько или не быстренько освоила, пока крутила в руках). Так же на днях менял люстру, она спросила, какое сверло купил,Я говорю обычное. Она говорит ты не просверлишь.
Я расстроился, начал собираться в магазин, она берет очки и мое сверло, говорит, так это ж победитовое! Можешь сверлить. Повесил ей люстру. Для 87 летней бабушки, очень неплохо.
Думаю, ничего себе у меня бабуля, все знает. НУ я же не тупой и сам себе бросил вызов.
Она любит вязать очень красивые и узорчатые свитера, носочки, шарфы.
Думаю, дай-ка я её удивлю, открыл урок по вязанию и... "404 error".
Прислушивайтесь к пожилым, не злитесь если что-то не понимают, ведь во многое и вы не вникнете из их знаний., просто разные времена и разный опыт.
Какая мораль? Просто всегда саморазвивайтесь:)

Поздравьте бабушек и мам!

Так они и жили. Высокий седой старик и маленький, черный, старый кот. В магазин ходили вместе. Старик заходил, а кот жался у дверей пока продавщицы смеясь не подзывали его. Тогда он заходил и важно садился возле прилавка с мясными вкусностями и для него выкладывались наружу все прелести жизни. И когда ему нравилось что-то, он кивал и заливаясь смехом девушки отрезали двести грамм колбаски и кот со стариком шли домой, где садились за стол и съедали свой обед. Еда, кров и жизнь пополам, что может быть прекраснее?

Cкрытый текст -

И так бывает

Недалеко от нас жили бабушка и дедушка. Жили вдвоем. Дети разъехались, но навещали родителей постоянно. Домик у них небольшой, очень аккуратный с ухоженный садом и огородом, держали кур и кроликов.
Приятно было на них смотреть как они заботились друг о друге. Такая славная пара. И вдруг дедушка занемог. Онкология. Неоперабельная. Стал слабеть и слёг. От переживаний у бабушки случился инфаркт. И что бы вы думали? Дедушка встал! Ухаживал за ней: мыл, кормил, ходил в магазин, хлопотал по хозяйству. Когда она пошла на поправку, он снова слёг и вскоре умер. Бабушка осталась одна. Грустная история. История о простой любви.

Разрыв

Смерть остановилась у маленького домика на краю деревни и снова втянула ноздрями воздух.
- Да, это здесь, - шепнула она себе под нос и шагнула к крыльцу.
Запах свежеоторванных человеческих душ, знакомый только ей одной, каждый раз безошибочно приводил ее в нужное место и нужное время. Не ошиблась она и на этот раз. Толкнув скрипнувшую входную дверь, она сразу же увидела цель своего прибытия - невесомая ткань души, переливаясь золотистым цветом, колыхалась над телом пожилой женщины, лежавшей в кровати. Порыв ветра, проникший в дом вместе с незванной гостьей, подбросил кусок материи и, как будто играясь, закружил ее в каком-то диком танце. Смерть заметила, что та еще держится на одной тонкой ниточке - это значило, что женщина еще жива, но ей осталось совсем недолго. Гостья тут же захлопнула за собой дверь - еще не хватало бегать за этой душой по всем окрестностям.
- Я не отдам тебе её.
Смерть вздрогнула от неожиданности и только сейчас заметила в противоположном углу комнаты бледного седого старика с усталым взглядом выцветших глаз.
- Уходи. Я её не отдам, - твердо повторил он.

Cкрытый текст -

Единственным, совершенно бескорыстным другом человека в этом корыстном мире, другом, который никогда не покинет его, который никогда не бывает неблагодарным и не предаст его, является — СОБАКА.
СОБАКА останется рядом с человеком в богатстве и бедности, во здравии и болезни.
СОБАКА будет спать на холодной земле, где дуют холодные ветры и яростно метет снег, только бы быть рядом с хозяином.
СОБАКА будет целовать ему руку, даже если эта рука не может дать ей воды; она будет зализывать раны и царапины — результат столкновений с жестокостью окружающего мира.
СОБАКА охраняет сон своего нищего хозяина так же ревностно, как если бы он был принцем.
Когда уходят все остальные друзья — этот остается.
Когда все богатства улетучатся и все разваливается на куски, СОБАКА так же постоянна в своей любви, как солнце, шествующее по небу.

1870 г Сенатор Джордж Вест

Доброта от бабушки.

Писал несколько постов об армейской своей службе.И сегодня вспомнилось-о доброте и соучастии.
На втором году службы с одним офицером сложились у меня вполне дружеские,нормальные отношения.Могли и поговорить по душам и чайку попить и в нарды поиграть.Был он молод,общителен и невзирая на капитанские погоны на плечах и будучи моим непосредственным воинским начальником держался со мной как старший товарищ.
Был он женат,недавно родился у него второй ребенок.Жена как водится-в декрете,старшая девочка ходила в детский сад.
Часть наша стояла в черте города.
Офицеры ,как наверное многие знают,имеют такую обязанность -заступать на сутки дежурными-кто по части,кто по штабу и т.д и т.п.
Вот и мой капитан приблизительно раз в неделю был на сутках (шутка).Естественно у него возникала проблема-как отводить старшую дочь в садик.Он предложил мне помочь,я не отказался.Утром я выходил из части,шел минут 10 до его дома,забирал его дочь и доводил до дет.сада.
Все это происходило приблизительно в одно и тоже время и практически всегда я встречал у ворот садика одну бабушку,тоже внучка своего приводила.И стал я замечать что смотрит она на меня очень уж сочувственно.Посмотрит,помолчит,вздохнет..я не придавал этому никакого значения.
И вот однажды вызывает меня дежурный по КПП-иди,пришли к тебе.
У ворот части стоит та самая бабуля,в руках большой пакет и говорит мне-"На солдатик,собрала тебе и твоей дочке вещички-колготочки да маечки.Трудно ведь тебе и твоей молодой жене,ты и службу несешь и ребеночка растишь,а зарплаты ведь служивые не получают."
Долго мне пришлось ее убеждать ,что девочка не моя...вещи конечно я не взял.
А доброта ее помнится..

Осколок

Тишина. Темнота. Щелчок.

Слышен звук выключающегося телевизора с кинескопом. Потрескивание на грани слышимости.

Ты чувствуешь, что чьи-то руки поднимают тебя. Открываешь глаза и видишь лицо своего отца - молодое, без морщин и седины. Он улыбается и несёт тебя на руках. Ты моргаешь и вот ты уже у себя в кровати, улыбаешься в ответ и засыпаешь.

Просыпаешься и снова тишина. Открываешь глаза, всматриваешься в темноту и осознаёшь, что это был сон, осколок из прошлого.

Садишься на край кровати обняв голову руками и понимаешь, что уже ничего этого нет. Нет ни отца который тебе улыбается, нет того телевизора под маркой "Электрон", нет того дивана и нет того дома где ты взрослел.

Подходишь к окну, всматриваешься в ночной покой и тишину, где только тусклым оранжевым светом разрывают тьму уличные фонари. Бредёшь на кухню, открываешь холодильник, наливаешь себе водки в кружку, выпиваешь, закуриваешь. Докурив идёшь в спальню и ложишься спать. В голове одна только мысль, что ты заснёшь и проснёшься у себя дома. Где потрескивает перед выключением телевизор, где молодые родители, где отец поднимает тебя на руках и улыбается. Где ещё вся жизнь впереди, такая таинственная, светлая, добрая и всё хорошо.

Она была суровой, совсем не ласковой с виду. Не гламурной. Не приторно любезной. У неё не было на это времени. Да и желания не было. И происхождение подкачало. Простой она была.
Всю жизнь, сколько помню, она работала. Много. Очень много. Занималась всем сразу. И прежде всего — нами, оболтусами.
Кормила, как могла. Не трюфелями, не лангустами, не пармезаном с моцареллой. Кормила простым сыром, простой колбасой, завёрнутой в грубую серую обёрточную бумагу.
Учила. Совала под нос книги, запихивала в кружки и спортивные секции, водила в кино, на детские утренники по 10 копеек за билет.
В кукольные театры, в ТЮЗ. Позже — в драму, оперу и балет.
Учила думать. Учила делать выводы. Сомневаться и добиваться. И мы старались, как умели. И капризничали. И воротили носы.
И взрослели, умнели, мудрели, получали степени, ордена и звания. И ничего не понимали. Хотя думали, что понимаем всё.
А она снова и снова отправляла нас в институты и университеты. В НИИ. На заводы и на стадионы. В колхозы. В стройотряды. На далёкие стройки. В космос. Она всё время куда-то нацеливала нас. Даже против нашей воли. Брала за руку и вела. Тихонько подталкивала сзади. Потом махала рукой и уходила дальше, наблюдая за нами со стороны. Издалека.
Она не была благодушно-показной и нарочито щедрой. Она была экономной. Бережливой. Не баловала бесконечным разнообразием заморских благ. Предпочитала своё, домашнее. Но иногда вдруг нечаянно дарила американские фильмы, французские духи, немецкие ботинки или финские куртки. Нечасто и немного. Зато все они были отменного качества — и кинокартины, и одежда, и косметика, и детские игрушки. Как и положено быть подаркам, сделанным близкими людьми.
Мы дрались за ними в очереди. Шумно и совсем по-детски восхищались. А она вздыхала. Молча. Она не могла дать больше. И потому молчала. И снова работала. Строила. Возводила. Запускала. Изобретала. И кормила. И учила.
Нам не хватало. И мы роптали. Избалованные дети, ещё не знающие горя. Мы ворчали, мы жаловались. Мы были недовольны. Нам было мало.
И однажды мы возмутились. Громко. Всерьёз.
Она не удивилась. Она всё понимала. И потому ничего не сказала. Тяжело вздохнула и ушла. Совсем. Навсегда.
Она не обиделась. За свою долгую трудную жизнь она ко всему привыкла.Она не была идеальной и сама это понимала. Она была живой и потому ошибалась. Иногда серьёзно. Но чаще трагически. В нашу пользу. Она просто слишком любила нас. Хотя и старалась особенно это не показывать. Она слишком хорошо думала о нас. Лучше, чем мы были на самом деле. И берегла нас, как могла. От всего дурного. Мы думали, что мы выросли давно. Мы были уверены что вполне проживём без её заботы и без её присмотра.
Мы были уверены в этом. Мы ошибались. А она — нет.
Она оказалась права и на этот раз. Как и почти всегда. Но, выслушав наши упрёки, спорить не стала.
И ушла. Не выстрелив. Не пролив крови. Не хлопнув дверью. Не оскорбив нас на прощанье. Ушла, оставив нас жить так, как мы хотели тогда.
Вот так и живём с тех пор.
Зато теперь мы знаем всё. И что такое изобилие. И что такое горе. Вдоволь…
Счастливы мы?
Не знаю…
Но точно знаю, какие слова многие из нас так и не сказали ей тогда.Мы заплатили сполна за своё подростковое нахальство. Теперь мы поняли всё, чего никак не могли осознать незрелым умом в те годы нашего безмятежного избалованного детства.
Спасибо тебе! Не поминай нас плохо. И прости за всё, наша любимая, Советская Родина…

-Йося и его дети

В свои 76 лет гинеколог Йосиф Зильберман нагло наслаждается жизнью. Он воплощение той самой Одессы, необыкновенной, остроумной, дерзкой и талантливой, которая существует не только в фольклоре и литературе

Одесса — это не море, не Юморина и даже не Привоз. Город стал легендой благодаря гениям. Пару десятков таких мы знаем из учебников. С остальными встречаемся каждый день. В утренней маршрутке, на рынке, в поликлинике, во дворе есть Они. Неповторимые и самодостаточные. Встреча с ними заставляет вас расплываться в улыбке и постить их фразы в соцсетях. Чем больше их в любом городе, тем он ярче и самобытнее. Одессе в этом смысле крупно повезло.

Он был нежеланным ребёнком. И вообще не должен был появиться на свет. Ну, или прожить не больше года. Канун войны, 1940 год. Мама работала детским врачом, поэтому к коллегам на медосмотры не ходила принципиально, до тех пор, пока живот не увеличился в несколько раз. В районной поликлинике ей намекнули на злокачественную опухоль и отправили на срочную операцию.
Тогдашнее светило гинекологии профессор Агоронов решил перед операцией осмотреть пациентку. И выдал: «Валите домой. Вашей «фибромиоме» месяцев пять, если не больше». Мама рухнула в обморок, а когда пришла в себя, рассказала об этом папе, сидящему в коридоре с советской газетой в руках.

Скандал случился прямо в больнице. Папа заявил: «Это не мой ребёнок! Мы 12 лет не предохраняемся, и ничего не было. Это не мой. Мне не надо — тебе тоже!».

Дома о причине скоропостижного возвращения из больницы доложили бабушке, которая, как и положено религиозной еврейской женщине, открыла рот на сына и невестку.

— С ума сошли — в пять месяцев аборт делать?! Я вам сделаю! Вам что, уже мозг выскоблили?! Что значит не твой, мишигинер? Значит теперь будет твой!

Ослушаться главу семьи побоялись. Так появился на свет Йосиф Зильберман. В 1941 году. Вот уж действительно не вовремя.

***
«Что вас беспокоит? Яичник?! Беспокоить могут боли, кровотечения, отсутствие денег, отсутствие любовника, а яичник беспокоить не может»

Наш разговор с «главным женским врачом Одессы» Йосифом Семёновичем (Йосей, как его с нежной фамильярностью называют за глаза пациентки) похож на джазовую синкопу и происходит во время приёма. В паузах между осмотрами и назначениями он отпивает заварку из большой фарфоровой чашки и затягивается сигаретой прямо в кабинете.

Ему можно всё, несмотря на возраст и крики завотделением. Зильберман не просто живая легенда гинекологии, копеечными назначениями и невероятным чутьем спасшая от бесплодия сотни женщин задолго до появления ЭКО. Он — воплощение той самой Одессы, необыкновенной, остроумной, дерзкой и талантливой.
Он — её настоящая квинтэссенция, круче всех налётчиков и коммерсантов вместе взятых.

— Беременная, что принимали?
— Из таблеток?
— Нет, из алкоголя!

Все десять пациенток, сидящие в кабинете по стульчикам и кушеткам, радостно хихикают. Он принимает нон-стоп по восемь часов в день, не считая выездов на роды, но очереди всё равно, как в мавзолей. Ещё человек двадцать с журналами, едой и водой томятся под дверями. В ожидании можно провести часов пять.
Всю жизнь он принимает в совковой консультации в сердце Молдаванки. Несмотря на брутальность и ругань, Йосиф Семёнович необыкновенно корректен во всём, что касается осмотра.

«Что страшно? Что значит кесарево? Ты видела свою *опу? — ты же машина для родов! Какое кесарево с такими бёдрами, шлёма? Иди отсюда! И молиться! Молиться Богу каждый день!»

Его родителей забрали на фронт. А детей и ту самую строгую бабушку эвакуировали в Чимкент. Бабушка снова спасла годовалого Йосю — уже от голодной смерти.
Кроме идиша, она в совершенстве знала пять языков, поэтому их перевезли в Омск и выделили землянку возле военного авиационного завода. Бабушка переводила документы и получала пайку хлеба, которую делила между внуками. После войны они вернулись на Ришельевскую, в разграбленную квартиру, и мама сказала, что жить в ней не сможет.

«Вот смотрите все на эту женщину. Это приличная женщина! Она хорошо рожала и слушала доктора. Ползи на кресло. Пиши! С 49-го дня после родов можно купаться в море, принимать ванну, жить половой жизнью, прыгать, летать, скакать. Покажи фотографию ребёнка. По-моему отлично получилось. Через пару лет можем повторить»

Йосю исключили из школы за хулиганство вместе с внуком профессора. Жаркий май, последние школьные дни и бесконечные годовые контрольные. Вместе с корешем они выскочили во двор и заметили ключи, забытые уборщицей в тяжеленой школьной двери.

Разумеется, пацаны заперли школу со всеми детьми и учителями и ушли на пляж. Правда, не знали, что пожарный выход был заколочен, и директору, чтобы выбраться, пришлось вызывать пожарных и милицию.
— Вечером нас схватили прямо на пляже — менты тогда отлично работали, — смеётся он. — А наутро уже исключили. Но спасли дедушка-профессор из Водного и месяц май — конец года. Конфликт замяли, и нас в сентябре восстановили.

Ещё бы, хулиган Йося выигрывал все областные олимпиады по химии и физике.
«Так, бери листик пиши: шевеление плюс, сердцебиение плюс. Чего не я пишу? А чья карточка — твоя или моя? Тем более женщины моим почерком недовольны — его разобрать не могут. Я ж не на каллиграфа учился. Спасибо, что не спёрла ручку»

Он был единственным студентом-евреем на потоке в мединституте. Это был разгар антисемитской кампании. Тогдашний ректор Дейнека писал статьи о национальных и социальных квотах в вузах и притоке сельских жителей на элитные специальности.

И официально заявлял: «У меня будет учиться столько евреев, сколько их работает в шахтах Донбасса». На вручении дипломов он, отмечающий каждую корочку рукопожатием и напутствием, не подал руки Зильберману с красным дипломом.
Но отличник, воспитанный бабушкой и улицей, не растерялся — Йося вышел на край сцены и вскинул над головой сжатые в замок руки, как боксёр-победитель, — зал хохотал и аплодировал.
По распределению Йосиф Семёнович попал в Белгород-Днестровский — один из ближайших к Одессе райцентров.

— Когда я пришёл в тот роддом, у меня было сразу две женщины… Одной — сто, второй — девяносто, но через полгода начался аншлаг. Я был, наверное, самым богатым молодым специалистом. Прикинь, полторы ставки в роддоме, полставки в консультации, семь дежурств на скорой и ещё успевал в рыбтехникуме читать гражданскую оборону!

Аншлаг был обоснованным. Ещё в институте он пошёл подрабатывать в ночные смены акушером в «еврейский» роддом на Разумовской (его закрыли в конце 70-х).
Там были старые акушерки, которые до войны жили в Румынии и учились на курсах повитух в Париже. Они и стали его первыми учителями-практиками. А в Белгород-Днестровском Зильберман познакомился с главным районным гинекологом Виталием Анисимовым, светилом в области лечения бесплодия и невынашиваемости, который чуть ли не силой заставил перспективного молодого врача обучаться этой специализации.

— В свои 25 я был очень уважаемым человеком. Звонит ночью продавщица и кричит: «Доктор! Нам завезли бюстгальтеры! Импортные! Есть даже чёрные и розовые! Вам какой размер?». А я знаю? Сиськи есть сиськи. Позвонил жене — она обрадовалась.
Так и размер заодно узнал. Однажды счастливый папаша привёз полфуры арбузов… Я один, в Одессе жена с малышом. Все соседи от моих продуктовых подарков прятались.

Он не помнит, сколько принял младенцев — на смене у единственного дежурного врача их могло быть больше двадцати. Зато помнит ход родов, имена и фамилии каждой пациентки, даже если перерыв между первой и второй беременностью был больше десяти лет.

«Леночка, помню ли я тебя? (Леночка приехала в роддом на 12-сантиметровых шпильках с ценником на подошве, потому что воды отошли прямо посреди магазина.) Ну конечно, только такая пришмаленная может рожать в шабат, да ещё и в ливень! Мужу скажете — на шесть дней доступ к телу запрещён»

К нему приезжали и приезжают на лечение не только со всего бывшего Советского Союза, но и из-за границы.
Его маленькая гордость — женщины, благополучно выносившие и родившие после пяти замерших беременностей, или малыш, появившийся после двадцати лет бесплодия. Он врач от Бога, и все его пациентки восхищаются талантом и призванием.
— Ты понимаешь, — он подкуривает очередной «Парламент», — я так любил химию, астрономию, геологию… Особенно химию. Но работать учителем как-то не хотелось. Мужчина должен обеспечивать семью. Да, у нас в роду несколько врачей — мама, старшая сестра, но только сестра знала, куда я подал документы на поступление. Если бы я мог вернуться в свои семнадцать, то, наверное, стал бы астрономом или геологом.

В семидесятые, особенно за пределами крупных городов, была сумасшедшая смертность — и детская, и рожениц. Йосиф Семёнович помнит свою не первую, но самую яркую женщину со зловещей фамилией Умрихина. Её привезли в родах и оставили дежурному врачу. Зильберман показывает руками полтора метра ростом на полтора шириной.

— Раскрытие полное, а родить не может. Я чуть сам не родил… Ребёнок оказался больше пяти килограммов. Но мы смогли! И тут у неё началось кровотечение. Это сейчас его можно легко остановить, а тогда… при таком крупном ребёнке.
Мы за ночь чуть не поседели все. Спасли, вытащили. На утренний обход приехал начмед и удивился: а почему не кесарили? Я говорю: судя по лицам родителей, там и так явно не Карл Маркс и головка уже в таз вошла, я бы инвалида вытащил в лучшем случае. Ну, обошлось — все живы, а победителей не судят.

«Шо вы меня благодарите за беременность, как будто это я вам заделал ребёнка. Бога благодарите!»

Мне интересно о детстве, о жизни, как, когда, почему, какие бабочки на тропе привели мелкого хулиганистого и невероятно обаятельного живчика встречать в этот мир и не пускать в тот.
— Нет, велосипеда у меня не было — жили небогато. А самый памятный и дорогой подарок детства — книги. Первая огромная про зверей и динозавров с цветными картинкам, а уже в школьные годы родители подарили «Занимательную химию» и «Занимательную физику» Перельмана. Самые прекрасные книги в моей жизни. Я до сих пор по телевизору смотрю только National Geographic.

За дерзкие роды исключительно естественным путем, упрямство и хроническое нежелание выписывать «нужные» дорогие лекарства его не слишком жаловали ещё с советским времён, но Зильбермана грех тщеславия явно обошёл стороной. Он не раз отказывался и от аспирантуры, и от мест в лучших клиниках Израиля, Германии, Франции и США.

— На фига? Что, в Одессе перестали рожать? Хотя в нашей консультации в 17:45 эти странные женщины отключают лифт. Немножечко неудобно — у меня приём до 18:00 в лучшем случае.

Мы спускаемся в сорокоградусную августовскую жару по старой советской лестнице. Зильберман в свои 76, покашливая, бежит впереди и ворчит: «Ну ладно я, а если беременная тут будет идти? Ей же может стать нехорошо».

Он был нежеланным ребёнком. И вообще не должен был появиться на свет. Ну, или прожить не больше года. Ему удалось не просто выжить, а стать проводником — спасать, вытягивать, приглашать в этот мир сотни новых жизней.
Он веселит, вселяет надежду и в свои 76 нагло наслаждается жизнью — и в родзале, и в модном баре с коктейлем, и на джазовом концерте, и в синагоге. Маленького роста, с кудрявыми волосами, выдающимся носом и гигантской звездой Давида на шее он кричит по дороге домой кому-то в телефон:

— Да, если всё в мире будет нормально, то завтра с 10:00 я в консультации. Ша, не реви! Кто сказал, что ты бесплодная?! Кто-кто? Господь Бог? Нет? А кто? А-а-а… профессор. Накакай ему на голову. Приходи завтра.

©Юлия Верба


Cкрытый текст -

-Игрушка

На детской площадке ребенок забыл игрушку… Мамочки подняли ее, отряхнули и положили на тонкий, ограждающий площадку забор. Яркая собачка при первом же порыве ветра покачнулась и упала по ту сторону, исчезнув на заросшем участке.
А там – на малюсеньком, утоптанном мягкими лапками пятачке, дремала маленькая Лычка, кошечка, которая осталась совсем одна. Ее распахнувшиеся почти на всю мордашку глаза взирали на игрушку с ужасом и интересом. Собачка не двигалась…
От игрушки пахло молоком и печеньем, немного шоколадом и яблоками. Это все было Лычке не знакомо, но аромат звучал так привлекательно, что ее лапки сами собой вытянулись в сторону игрушки и притянули ее к себе, мягко прижав к груди и подбородку.
Лычка закрыла глаза и уткнулась в собачку. Сразу стало так хорошо, почти так же, как в маминых объятиях. Котенок замурчал… Слабая вибрация от мурчания передалась и игрушке.
Собачка словно ожила в обнимающих ее лапах, она уже не была неодушевленной игрушкой, она стала неким мягким и теплым существом, согревающим своим присутствием маленькую кису.

Собачка словно оградила собой котенка от непонятного и пугающего окружающего мира. Она подарила уверенность, что все не так плохо, что кошечка теперь не одна, что у нее теперь есть надежда.

Для котенка это была не игрушка… Собачка в один момент стала для нее матерью и одновременно ребенком. Она подрагивала в обнимающих ее лапках и смотрела на Лычку своими пуговичными глазами и котенок почувствовала себя намного уверенней.
Лычка обняла игрушку покрепче и стала умывать… Крошечный розовый язычок тщательно прошелся по яркой тряпичной мордочке, которая податливо прогибалась и словно в ответ касалась треугольным, бархатным носиком кошечку.

Котенок быстро устала. Она первые сутки была одна и так устала прятаться… Обняв умытую собачку покрепче, Лычка провалилась в тяжелый сон, в котором, в особо тревожные моменты, прижимала игрушку в себе как можно крепче.
Она так устала, что пропустила тяжелые шаги и чьи-то ноги, обутые в легкие сандалии, остановились рядом с ней. Отец, отправленный дочерью на поиски любимой игрушки, ее все-таки отыскал. Собачка, аккуратно освобожденная от объятий котенка, повисла в его руке на одной лапе.

Лычка взглядом прощалась с ней… Разве она могла сопротивляться? Просить у судьбы оставить ей эту игрушку? Разве она ее заслужила? Котенок не моргая смотрела на болтающееся яркое пятно в руках у молодого парня…

Кошечка не осознавала, что она плачет, потому и расплываются контуры у игрушки. Она была слишком мала, но уже понимала, что ее жалобы нужны только маме и поэтому она молчала. Лычка села и опустила голову…
Слезы разъедали глаза и она стала часто моргать, морща нос и опустив уши.
— Да что ты будешь делать… – Парень, который уже было собрался уходить, растеряно потирал ладони о штаны.
— Не могу я тебе оставить игрушку, дома дочка плачет. А тут плачешь ты. Мне разорваться что ли?

Огромные влажные глазищи, розовый нос, густые усы на трогательной морде… Жирный комар, нагло усевшийся между хмурых маленьких бровок. Ожили отцовские чувства и смахнув комара, парень понял, что разрываться ему не придется.

***

Лычка теперь спала на диване, вела длительные бои с переменным успехом с маленькой девочкой за часть игрушек, которые гордо утаскивала к себе.
Но даже через несколько лет, превратившись в крупную и вальяжную кошку, она продолжала засыпать только с одной игрушкой, тщательно умытой и такой дорогой ее сердцу – маленькой, яркой, тряпичной собачкой.


© Cebepinka

Родное

***

После смерти мамы, отец как то посуровел и уже не шутил, как бывало раньше при каждом удобном случае. Перебрался он к своей маме- моей бабушке, оставив на меня нашу квартиру и лишь изредка заезжал, проведать меня да что-то починить по хозяйству. Я начала скучать по нему и под различными предлогами уговаривала вернуться домой. Он ссылался, что бабушка у нас старенькая, о ней надо кому то заботиться, а так и ему легче да и бабушка под его присмотром. Я тайком от отца сговорилась с бабушкой, так что примерно за день я и бабушка, собрав ее вещи, перевезли ее к нам домой. Отец, прибыв к бабуле домой и ее не обнаружив, занялся ее розысками и ближе к ночи вернулся в наш общий, осиротевший после маминой смерти, дом.

***

Бабуля, критически посмотрев на папины брюки, предложила нам всем сходить в магазин. Мы долго отбирали ему брюки, гоняя раз за разом отца в примерочную. В итоге «выстраданные» отцом брюки были упакованы и уложены в фирменный пакет магазина. Бабушка для экономии предложила самостоятельно подшить ему новые брюки. Я живо метнулась на кухню за табуретом и отец, кряхтя, взобрался на него для подгонки и подшивки. Бабушка склонилась к его ногам и стала подгонять длину брючин, но тут отец, стоя на табурете вдруг начал произносить стих Сергея Бодрова из фильма «Брат-2». Невольно я подняла глаза на лицо отца и внимательно смотрела, как он стоя громко и с выражением читал стихотворение. Бабушка оторвалась от примерки и с удивлением посмотрела на сына, а я вдруг ощутила, что папа, впервые после смерти мамы делал что-то забавное, чтобы порадовать нас. Закончив читать, отец улыбнулся и неожиданно сказал: - А теперь мальчику Саше, хорошо прочитавшему стихотворение «Родное», от Деда Мороза и Снегурочки достаются новые брюки!

И полез со стула. Я и бабушка после слов отца расхохотались. Видно беда, настигшая нашу семью, его хоть немного отпустила и он наконец то становится прежним…

Октябрь 2019 год

-Скотина

Через неделю после нас, вернулись последним катером с дачи соседи. И вернулись они без своего кота.
Огромного, серого бандита без правого уха.
Всё лето мы с ним воевали на даче. То он воровал у меня еду со стола, то копался в огороде.
Короче говоря, привык я к нему.
И когда увидел пару вернувшуюся без серого, то страшно расстроился и попросил жену пойти и безо всяких околичностей спросить, куда делся их кот.
Всё оказалось именно так плохо, как я и предполагал. Кота оставили на даче. Я мучился и переживал до самого вечера. А потом набрал номер телефона начальника и попросил на завтра выходной. Жена тяжело вздохнула и сказала
— Осторожно там. Попроси, чтобы лодкой перевезли.
Погода не задалась с самого утра.
Свинцовые тучи сеяли мелкий противный дождик, и ветер подгонял пожухлую и примёрзшую местами к асфальту листву. Я бродил по лодочной станции надеясь, что кто ни будь всё же соберётся на ту сторону за забытыми вещами. Но кто ни будь не нашелся. Нашелся здоровый мужик в сапогах сорок пятого размера. Он копался в моторе и что-то ворчал. Я объяснил ему что, забыл на даче очень важные, жизненно важные документы, и протянул ему пятьдесят долларов. Он опустил в карман бумажку и объясняя небесам всё про дачников, которые и голову забудут, спустил лодку на воду. Волны были очень приличные. Они плевались отчаянно холодной пеной, и грозились опрокинуть утлое судёнышко. Так что, через пол часа отчаянной борьбы с водной стихией мы оказались на берегу возле наших дач, и сопровождаемый напутствием угрюмого мужика о том, что за такие прелести не мешало бы набавить ещё двадцатку, я помчался к даче. Небо постепенно серело, и мелкий дождик переходил в ледяную крупу. Серый, серый, серый!- кричал я во всё горло, надеясь что он всё ещё жив. И Серый появился. Зябко поёживаясь и прижавшись к моим ногам он жалобно пищал. Я схватил его на руки и бросился к лодке. Подлетев к ней и прыгнув, я посадил кота рядом с собой. Угрюмый мужик вытаращил глаза и открыл рот. Но тут… Но тут Серый выпрыгнул из лодки и как-то стеснительно прижав своё единственное левое ухо к голове просительно и тихонько мяукнул. Потом развернулся и побежал назад.
Стой, стой, стой, куда ты, черт возьми!- заорал я.
Потом выскочил и не обращая внимания на маты, проклятия и обещания бросить нас к чёртовой матери я побежал за котом. Он нёсся впереди и я за ним, причитая и заламывая руки, и вдруг свернув налево он исчез в кустах. Подбежав и раздвинув ветки я увидел, как серый, одноухий кот прижался к маленькому черному котёнку. Котёнок был мокрый и отчаянно пищал. Серый виновато посмотрел на меня и мяукнул. Я опустился на мокрую землю и собрался взять в руки обоих. Но тут земля сзади загрохотала. Это угрюмый мужик топал своими огромными сапожищами, изрыгая потоки проклятий. Он возник у меня за спиной и вдруг затих. Потом совершенно спокойным и приятным на удивление голосом сказал — Давай, поторапливайся. Потому, что сейчас начнётся метель и всё снегом занесёт. Я поднял Серого и маленького черного котёнка, и мы побежали к лодке. Как мы перебрались на ту сторону реки, я не знаю. Наверное, Богу просто так было угодно, потому что вокруг ничего уже было не видно. Только угрюмый мужик вдруг сказал, перекрывая рёв мотора и воды
— Скатина, ты, однако.
Я смутился. Почему скатина?- поинтересовался я с опаской поглядывая на воду бурлящую за бортом.
Значит, как получается-продолжал мужик. Ты меня обманул за документы и деньги всунул, а сам спасать кота ехал? Ты вроде как человек, а я нечисть какая бездушная получился? Так, что ли?
- Так я же боялся, что вы откажетесь, а больше спасти его было некому объяснил я.
Мужик замолчал, хмыкнул и мы пристали к лодочной станции. Потом он долго искал коробку для котёнка и выстилал её тёплым полотенцем. А когда я уже собрался уезжать, поблагодарив его, он сказал.
- Ты вот, чего. Не бывает так, что бы всё одному, а другому ничего.
И подойдя к Серому обратился к нему с речью
-Ты вот чего, ты иди ко мне жить. Я на рыбалку хожу. А ты кот справный. Правильный ты кот. Мужик, значит ты. Не бросил малыша.
Кот посмотрел на меня, виновато мяукнув подошёл к угрюмому мужику и встав на задние лапы уперся передними ему в огромные сапоги. Мужик поднял его на руки. И большой серый бандит обхватил его шею своими лапами и прижался. Мужик отвернулся в сторону и дрогнувшим голосом целую минуту произносил только — ну, ну, ну…
Потом придя в себя повернулся ко мне и сказал строгим, и удивительно мягким голосом
— Я приглашаю вас, молодой человек, на следующие выходные на рыбалку.
И подмигнул мне.
А когда я приехал домой, и мы с женой ухаживали за черным малышом, она нашла под тёплым махровым полотенцем пятьдесят долларов. А на рыбалку мы теперь ездим постоянно, вместе с добрым, здоровым ворчуном. И что, что я иногда приезжаю не совсем трезвым и без рыбы? Рыбалка — она дело такое, житейское, я бы сказал.

© Олег Бондаренко

НАШИ БОЛЬШЕ НЕ ПРИДУТ ..


Cкрытый текст -

Ей было восемьдесят два...


Cкрытый текст -

«Возьми моё тепло»

… Человек лежал на полу. Мир опрокинулся внезапно, сбив с ног и навалившись всей тяжестью, пронзая колким, поднимающимся снизу вверх холодом, почти лишив Человека возможности пошевелиться.

Человек простонал: «Тома», слабо хлопнул ладонью по полу. «Тома!» Лёгкий топоток маленьких лапок по старому деревянному полу отозвался эхом в тишине дома.

«Тома, Томочка, сюда, девочка!» Человек услышал тихое мяуканье из-за закрытой двери. «Вот оно как!» - вяло подумал он, вспомнив, что зайдя в комнату, сам закрыл дверь на ручку, чтобы немного побыть одному, в тишине.

И теперь Тома, маленькая персидская кошечка, приученная бывшей владелицей всегда быть в одежде (даже спать в специальной кошачьей пижамке) и потому совершенно не возражавшая носить на спинке лёгкий рюкзачок с лекарством Человека, суетилась перед напрочь закрытой дверью, пыталась мягкой, лишённой когтей лапкой скрести дверь, подсовывала её под дверь, безуспешно стараясь прорваться к своему Человеку, чувствуя, что там, за дверью, беда, и она могла бы помочь, если бы только ей удалось открыть дверь...

И она старалась. Изо всех своих кошачьих сил, чувствуя, что холод накрывает человека всё сильнее и в человеке всё меньше остаётся того тепла, без которого невозможна жизнь. Жизнь...

Тома отчаянно заплакала, призывая на помощь. Человек услышал, как десятки лапок буквально посыпались со всех полочек, домиков, подоконников, их лёгкие шаги почти смогли заставить человека улыбнуться. Теперь на дверь кидались, скребли её когтями, трясли изо всех сил несколько десятков созданий... Человек чувствовал сквозь дверь волны любви, тревоги и желания помочь от маленьких созданий, для которых дверь стала, увы, непреодолимой преградой. Кошки не боялись за себя, за то, что будет с ними, если дверь не откроется...

Они думали о другом... Они рвались к своему Человеку, попавшему в беду... Обламывая в кровь когти, толкаясь, больно ударяясь о дверь. Они трясли её и царапали в надежде на чудо...

Когда к двери подошла Буля («полсобаки», Батоша, собака, убитая своей хозяйкой, но выжившая вопреки и благодаря), кошки расступились, уступая ей место. Она начала неистово рыть лапами пол у двери, пытаясь сделать подкоп. Её мощные лапы выхватывали щепы из двери, вспарывали доски пола. Но она, увы, не понимала, что достаточно надавить лапами на ручку и дверь откроется. Просто надавить.

Не до конца восстановившийся, страшно травмированный собачий мозг просто не понимал этого. И собака отчаянно старалась, она помнила, как несколько дней и ночей Человек прижимал её к себе, укачивая как ребёнка и просил: «Возьми моё тепло, возьми всё, что тебе сейчас нужно, отдай мне то, что тебе сейчас мешает выжить!» Собака подняла вверх свою искорёженную морду и взвыла горьким, отчаянным собачьим плачем...

По звуку бубенчика на ошейнике человек понял, что пришла трёхлапая старенькая глухая Бетси. Много лет назад человек нашёл её на обочине, обессиленную, покрытую слоем грязи, перемешанной с кровью, а потом долго держал её на руках, со слезами моля: «Возьми моё тепло!» Кошки любили и уважали Бетси за фантастическую любовь к жизни, за умение организовывать массовые игрища с какой-нибудь пустяшной бумажкой, фантиком или крышкой от пепси, за ловкость, с которой она научилась, несмотря ни на что, забираться на самые высокие лежаки, под самый потолок. К тому же она была невероятно мудра.

Человек услышал звук бубенчика, скрежет когтей по двери, потом удар, ещё и ещё, и - наконец! - лёгкий щелчок по ручке двери. «Давай, девочка, давай, иди ко мне!» Бетси немного отдышалась и снова бросилась на дверь... Но, видимо, плохо подпрыгнула и не смогла достать до ручки, лишь больно ушиблась. Кошки и собака смотрели на неё, не шевелясь. Казалось, они не только перестали двигаться, но и перестали дышать.

А Человек подумал: «Господи, ты же видишь, какие они хорошие... Не допусти зла. Без меня им будет... и они... они не заслужили такого...»

Бетси собрала все свои силы, прицелилась... Лёгкая, пушистая, она словно взлетела... Раздался щелчок, и в дверь, толкаясь и перепрыгивая друг через друга, вломилась толпа взволнованных зверей. Тяжело дыша, они прижимали свои горячие носы к Человеку, отталкивая друг друга, умоляя на понятном только им и их Человеку языке: «Возьми, возьми моё тепло!»

К Человеку с трудом протиснулась Тома, села прямо под руку так, что даже немеющей рукой Человек смог достать из её рюкзака своё лекарство. В комнате стало так тепло от громкого мурчания и сопения маленьких курносых кошек, от шумного дыхания Батоши..
Человек закрыл глаза...

А когда он проснулся, в комнате было тихо-тихо. Человеку было тепло и уютно в окружении тёплых спящих котов, заполнивших всю комнату, буквально накрыв человека и всё вокруг живым «персидским» ковром. Только «полсобаки» возвышалась над всеми, чутко прислушиваясь ко всем звукам и шорохам, готовая защитить любого из тех, кто так безмятежно спал сейчас...

Казалось, всё вокруг было напитано любовью, добром и покоем, будто это было самое мирное и спокойное место на Земле... Ведь любой в этой комнате готов был предложить другому во имя любви: «Возьми моё тепло!»

-Билетик

- Здравствуйте! Мне, пожалуйста, один билет. В один конец. Только туда.
- В один конец не бывает. Только туда и обратно!
- Ну, тогда давайте туда и обратно. На сегодня!
- На сегодня уже давно нет.
- А на когда есть? Только на самое ближайшее время! Очень надо!
- Самое ближайшее… Извините, только через год.
- Давайте хоть через год… На целый день, пожалуйста!
- На целый день по лимиту не положено!
- Ну, хоть на час тогда!
- Свободна только всего лишь одна минута!
- Хорошо. Давайте на одну минуту!
- Э-э.. Есть на три часа, но это только через два года…
- Нет, давайте через год на минуту!
- Так. Тогда проверяем параметры: один билет туда и обратно, через год, на одну минуту. Всё верно? Согласны? Оформляем?
- Да!
- Держите Ваш билетик в детство!
- Спасибо огромное!
- А позвольте полюбопытствовать?..
- Конечно.
- Всего минута… Что Вы будете делать? Что Вы сможете успеть сделать?!..
- Я крепко-крепко обниму своих родителей, сразу обоих, одновременно!

© Рина Милорадова

Притча о коробке с поцелуями

Не слишком ли часто мы стали задумываться о материальных благах и не разучились ли мы дарить друг другу нечто более ценное — любовь, тепло, поцелуи и улыбки?
Однажды папа наказал свою трёхлетнюю дочь за то, что она потратила рулон позолоченной обёрточной бумаги. С деньгами было туго и папа был просто взбешён от того, что ребёнок пытался украсить какую-то коробочку без видимой на то причины. Несмотря на это, на следующее утро маленькая девочка принесла своему отцу подарок.

Она сказала:
— Это для тебя, Папочка.

Он был обескуражен тем, что за день до этого накричал на дочку. Но его возмущение снова вырвалось наружу, когда он обнаружил, что коробка пуста… Он обратился к дочке:
— Разве ты не знаешь, что когда дарят подарок, то предполагается, что в коробке будет что-то лежать? А у тебя просто пустая коробка.

Маленькая девочка взглянула на него со слезами на глазах:
— Папочка, она не пустая. Я наполнила её своими поцелуями. Они все твои, Папочка!

Отец был поражён. Он опустился на колени, нежно обнял дочку и умолял её о прощении.

С тех пор папа хранил это бесценный подарок рядом со своей кроватью несколько лет. Если у него что-то не клеилось в жизни, он вспоминал поцелуи и любовь, которую подарила ему дочка. И это намного важнее всех неурядиц, материальных богатств и ссор из-за пустяков.

Предновогоднее
 

Андрей сидел за праздничным столом. Скоро от тещи должны были вернуться жена и дети. В дверь позвонили. «Что-то они рано как-то» - отметил для себя Андрей. Он прошел по коридору и открыл красивую металлическую дверь с незамысловатым узором из ромбов на ней. На пороге стоял дед Мороз. Легкая улыбка появилась на лице Андрея.

- Здравствуйте! С Новым Годом, с новым счастьем, - пробасил дедушка Мороз.
- Спасибо, дедушка! И тебя также!
- А не здесь ли живет мальчик Андрюша?
- Тут, дедушка! – Андрей уже не мог сдержать улыбку на лице. – Здесь живет Андрюша – только он уже давно как не мальчик!
- Ну, значит все верно! И мне ведь не ребенок нужен, ведь я же взрослый дед Мороз.
- Чего? Взрослый дед Мороз? – рассмеялся Андрей. Все это принимало очень комичную ситуацию. – Это в смысле для взрослых что ли?
- Ну да. Есть детский дедушка, а я для взрослых! – подмигнул дед Мороз.
- Эмммм.. – опешил Андрей. – Я, конечно, все понимаю, дедушка. Но, должен тебя огорчить, что я люблю женскую половину человечества! Ну… То есть я не по этим делам! Ты меня понимаешь? Был бы ты Снегурочкой, тогда бы...
- Снегурка пока задерживается! Позже будет… Ну так что, Андрюша? Может, пустишь уже дедушку Мороза за порог? – делая шаг вперед, сказал дед.
- Я же говорю, вы видимо ошиблись. Мы не заказывали деда Мороза! – остановил его Андрей.
- Что значит, не заказывали? Я Вам что, аниматор какой-то или клоун? – нахмурился дед.
- Я иду туда – куда считаю нужным и поздравляю того, кто этого заслужил! – ударив посохом, злился дед.
- Ну, правда. Мы не заказывали никакого деда Мороза. Дети у нас уже большие и знают правду. А уж тем более взрослого деда Мороза – мы никак не могли заказать.
- Да что ж это такое! Идешь к нему с чистыми намерениями, со всей душой, в хорошем настроении – а он тебя даже в дом не пускает!? – возмущался дед Мороз. Он достал из мешка мятый листок и прочитал: «Ларьков Андрей Васильевич» - это ты?
- Я, - удивился Андрей.
- Ну, так, что ж ты меня путаешь, Андрюша? Правильно я пришел! А ну-ка, пойдем в дом!

Андрей удивился, но отошел в сторону. Что это? Может быть, розыгрыш друзей или жены? Точно, вот почему они под вечер ушли к тёще, якобы провожать старый новый год. «Ну, Алиска – придешь, мы с тобой поговорим» - подумал он про себя. Дед Мороз вошел в коридор и пробасил
- Ну? Где у нас ёлочка?
- В той комнате, - ответил мужчина. Пока дед проходил в гостиную, Андрей выбежал на площадку и внимательно осмотрел лестничный проем и закуток мусоропровода. Никого. «Странно все это» - подумал он. – «Видимо, в доме стоят скрытые камеры».

Мужчина забежал домой и прошел в комнату, в которую ушел дед с красным потрепанным мешком. Дед Мороз уже сидел на диване и ел мандаринку. На краю стола стояла пустая рюмка с еще оставшимися на дне каплями водки. Андрей немного опешил от таких хозяйских действий незваного гостя.
- Ну что Андрюша? – начал дед Мороз. – Ждал меня, наверное?
- Вообще-то… - хотел было сказать Андрей, но бородатый мужик его перебил.
- Вот и пришел я! Долго я иду, да и не к каждому. Ну, раз уж пришел – то давай по существу – ты меня порадуешь и я тебя…
- Что? – удивился хозяин квартиры. – Что значит порадую?
- Ну?! Ты что? Совсем не понимаешь? Чем можно порадовать дедушку Мороза?
- Стишками что ли? – не понял Андрея.
- Ну, какими еще стишками!? Ты еще станцуй мне или песенку спой! Я же не детский дед Мороз – слушать такое! Ты меня порадуй своими достижениями! Что в этом году хорошего сделал, что купил, продал, заработал?
- Какими достижениями? – продолжал удивляться парень. – Слушайте! Вы точно уверены, что пришли по правильному адресу? Скажите честно? Вас Алиска заказала? Или кто-то из моих друзей?
- Ну, ты и баран, Андрей! Ты что? Не видишь кто перед тобой?
- Вижу… Дед Мороз… Вы знаете, я и сам на работе подрабатывал дедушкой…- ему снова не дали договорить.
- Какие к черту подработки?! – ругался дед. – Ты не видишь что ли, кто перед тобой? У меня такое ощущение складывается, что ты вообще не верил в мое существование?!
- Вообще-то… - Андрей отвел глаза в сторону и тихо добавил. – Да, не верил…А что? Надо было?

- Очень зря! Я есть! И как же меня угораздило прийти к тебе, ума не приложу! Ощущение такое, что мои помощники что-то напутали, дав мне твой адрес!
- И я о том же говорю! – улыбался хозяин квартиры, помогая дедушке встать и покинуть комнату, выводя его в коридор. – Видимо, в Вашей конторе произошел сбой. Такое бывает…
- Так! Стоп! – остановился дед. – Летом на реке ты спас девочку Олю?
- Ну, я… - опешил Андрей. – Так это что? Она вас заказала? – вдруг осенило хозяина квартиры.
- Да что ты заладил? Заказала - не заказала! Можешь ты уже понять, что я настоящий!? Не заказной, не переодетый сосед! На-сто-я-щий!
- Ага! – засмеялся Андрей. – Держи карман шире. И борода у тебя настоящая! – он дернул со всей силы деда Мороза за бороду, отчего тот заорал, как резанный.
- Ой, извините. В самом деле - борода настоящая!
- Я тебя сейчас заморожу! Ты что себе позволяешь?
- Извините. Я нечаянно! Так что вы там говорили про достижения?
- А то! Порадовал, говорю, ты меня своими поступками в этом году. Хочу узнать подробности всего, но, увы, - он глянул на часы на стене. – Времени совсем не осталось! Ты, в общем, это, продолжай в том же духе, короче! А теперь я хочу узнать, что хочешь ты? Чем бы я тебя мог порадовать!?
- Это в смысле, желание?
- Конечно!
- А что можно загадывать?
- Все, что угодно!
- Что? – удивился Андрей. - Прямо вообще, что угодно?

- В масштабах разумного, конечно… - откусывая соленый огурец, пояснил дед. – Ну, и еще с одним условием… - Мороз дожевал огурец и добавил. – Желание должно быть лично для себя! Нельзя попросить какому-нибудь Васе Пупкину, чтобы к нему жена вернулась или чтобы он в лотерею выиграл. Ну, или поднять кого из мертвых – этого я не могу. А так… В принципе всё, что желает душа. И да…Самое главное. У тебя осталось 8 минут!
- Почему восемь?
- Сам долго не хотел пускать меня в дом! Это уж не моя вина! У меня все строго регламентировано! По полчаса на человека! Уже прошло 22 минуты. Ты же у меня не один! Так что поторопись!
- Ну, совсем уже… - расстроился Андрей. – Ты бы хоть предупредил, я б подготовился!
- Совсем уже с дуба рухнул? Предупредил?! Может еще письмом уведомить заказным? Делаешь добро – а тебе еще и претензии предъявляют, ну что за народ пошел?! Я итак пропустил вводную часть, в которую ты меня должен был удивлять и поражать… Ну, что за человек?!
- Я даже и не знаю, что загадать… А что обычно загадывают?

- Ну, это кому что надо! Кто денег чемодан, кто девочек красивых в новогоднюю ночь, кто машину, кто дом за городом… Я называю это материальные желания. А есть категория людей, которые загадывают что-то другое – я их называю фантазеры! – дед улыбнулся. – С этими сложнее всё, но зато интереснее!
- Фантазеры? – удивился Андрей. – И что же они фантазируют?
- Разное… Один попросил себе способность чуять грибы в лесу, представляешь? Зато сейчас гуляет по лесу и чувствует все грибы подряд. Он ведь не уточнил, что его интересуют только съедобные грибы. – дедушка Мороз рассмеялся. – Еще один деятель был, попросил возможность читать мысли! Только недолго он после этого прожил, умер от не перестающих бубнить что-то в его голове чьих-то чужих голосов. Выбросился в окно. – дед указал на окно в комнате. - Это я к тому, что внимательнее отнесись и четко сформулируй свое желание, так как изменить его не будет возможности. – дед посмотрел на часы. – Три минуты, кстати, Андрюша! Давай! Что ты там придумал?

Андрей задумался, а что ему надо? У него вроде все есть: семья, дети, дом, машина, деньги. Что еще надо для счастья? Какие-то супер-возможности, но какие? За пару минут такое и не придумать, да и нужны ли они ему?
- Ну и что ты загадаешь? – спросил дед Мороз. – Последняя минута выходит!
- Спасибо, дедушка! Ничего не надо! Все, что надо – у меня есть. Загадал бы я кому-то другому что-то полезное, но нельзя, а для себя… ничего не надо. Достаточно того, что уже есть!
- Вот ты хитрый! – улыбнулся дед. – Третий тип желания выбрал? Самый редкий – счастья загадал?! Ну, что ж, исполню…
- Счастья? – удивился Андрей.
- Да! Счастья в Новом году! – вставая с дивана, сказал дед Мороз. Он задорно подмигнул мужчине, стащил со стола кусок колбасы и вышел в прихожую. В этот же момент в дверь позвонили.
- Это за мной, похоже. Снегурка пришла! – улыбнулся дед. – Нагнала, наконец.
Дед оттолкнул хозяина в сторону и открыл входную дверь. На пороге стояла белокурая девица с косой в голубом кружевном пальто и белых сапожках. Ну, форменная снегурка.
- Дед? Вот ты где?! Я тебя обыскалась уже! Опять ты по квартирам шастаешь? Вы извините ради Бога – обратилась она к Андрею, вытаскивая деда за шкирку на площадку. - Он у нас немного не в себе, возомнил себя дедушкой Морозом – это у него всегда обострение перед Новым годом такое! Дедушка Мороз хренов! – она повела носом, принюхиваясь, возле его лица. – Ты что? Выпил опять? Ну, дедушка!
- Цыц, внучка! Не порти настроения хорошим людям! – нажимая на кнопку вызова лифта, заговорил дед, опрокидывая в рот кусок колбасы, который он стащил еще перед уходом.
- Простите, пожалуйста, и ради Бога не слушайте вы его! Не верьте тому, что он Вам наобещал! Он так-то хороший, добрый, вот только помочь всем постоянно желает. Как Новый год подходит – так и начинает «крышу сносить»! Еще раз, извините за дедушку и… с наступающим Вас Новым Годом!
- И Вас! - улыбнулся Андрей.

Снегурочка затолкала в кабину лифта Деда Мороза и помахала на прощание ошарашенному хозяину рукой. Андрей закрыл дверь и прошел в комнату, на столе разрывался телефон – звонила жена Алиса. Мужчина вдруг вспомнил, что обещал встретить ее у подъезда. Бедная, наверное, замерзла там с детьми в коляске. Он выбежал на улицу. Супруга сидела в инвалидном кресле с коробкой торта на коленях, рядом с ней весело бегали дети и кидались снежками. Такую он видел свою вторую половинку уже на протяжении шести лет после той трагедии, когда автобус с туристами съехал с дороги и перевернулся. Из сорока человек выжило лишь семь человек, в том числе и его жена. И он был искренне рад этому, что она осталась жива. К сожалению, позвоночник был сильно раздроблен, что и явилось причиной паралича нижних конечностей. Врачи сказали, что ходить Алиса уже никогда не будет, но главное, что она жива и он ее очень любит.

Этот праздник они весело отметили, Андрей рассказал Алисе об интересном дедушке Морозе, посетившего его пока они гостили у тещи. Они вместе посмеялись над этим. После боя курантов вместе с детьми они пускали фейерверки на улице. И счастливые легли спать в середине ночи. Это был чудесный Новый год, который Андрею запомнится на всю жизнь, потому что утром, когда Андрей готовил на плите завтрак, Алиса, медленно передвигая ноги и опираясь на стенку, сама вошла на кухню…

© А. В. Репницын

Круговорот добра в природе!

Однажды в квартире у молодой женщины расцвел кактус. До этого он 4 года торчал на подоконнике, похожий на хмурого и небритого дворника, и вдруг такой сюрприз. Странно, что меня считают злобной бездушной стервой, — подумала женщина. Это все неправда, у бездушных и злых кактусы не цветут.

В приятных думах о цветущем кактусе она случайно наступила на ногу мрачному мужчине в метро. На его замечание она не заорала как обычно с оскорбленным видом: «Ах, если уж вы такой барин, то ездите на такси!», — а улыбнулась:
— Не сердитесь на меня, пожалуйста, мне не за что держаться, если хотите — наступите мне тоже на ногу и будем квиты.

Мрачный мужчина проглотил то, что собирался озвучить по ее поводу. Потом вышел на своей станции и, покупая газету, вместо того, чтобы нахамить продавщице, запутавшейся с подсчетом сдачи, обозвав ее тупой коровой, сказал ей:
— Ничего страшного, пересчитайте еще раз, я тоже с утра пораньше не силен в математике.

Продавщица, не ожидавшая такого ответа, расчувствовалась и отдала бесплатно два старых журнала и целую кипу старых газет пенсионеру — постоянному покупателю, который очень любил читать прессу, но приобретал каждый день только одну газету подешевле. Конечно, нераспроданный товар полагалось списывать, но любые правила можно обойти.

Довольный старик пошел домой с охапкой газет и журналов. Встретив соседку с верхнего этажа, он не устроил ей ежедневный скандал на тему: «ваш ребенок как слон топает по квартире и мешает отдыхать, воспитывать надо лучше», а посмотрел и удивился:
— Как дочка-то ваша выросла. Никак не пойму, на кого похожа больше на вас или на отца, но точно красавицей будет, у меня глаз наметанный.

Соседка отвела ребенка в сад, пришла на работу в регистратуру и не стала кричать на бестолковую бабку, записавшуюся на прием к врачу на вчерашний день, но пришедшую сегодня, а произнесла:
— Да ладно, не расстраивайтесь, я тоже иногда забываю свои дела. Вы посидите минутку, а я уточню у врача, вдруг он сможет вас принять.

Бабка, попав на прием, не стала требовать выписать ей очень действенное, но недорогое лекарство, которое может мгновенно помочь вылечить болезнь, угрожая в случае отказа написать жалобы все инстанции вплоть до Страсбургского суда по правам человека, а вздохнула и сказала: — «Я же не совсем еще из ума выжила, понимаю, что старость не лечится, но вы меня, доктор, простите, что таскаюсь к вам постоянно как на работу».

А доктор, направляясь вечером домой, вдруг вспомнил бабку и пожалел ее. Он вдруг подумал, что жизнь в ее привычной суете летит мимо, и, поддавшись внезапному порыву, остановился у ближайшего супермаркета, купил букет цветов, торт с кремовыми розами и поехал совсем в другую сторону. Подъехал к дому, поднялся на третий этаж и постучал в дверь.

— Я тут подумал, ну зачем мы все делим, словно дети, играющие в песочнице. Я вот тебе торт купил, только я на него нечаянно положил свой портфель и он помялся. Но это нестрашно, на вкусовые качества ведь не повлияет. Я еще купил тебе цветы, только они тоже немного помялись этим же портфелем. Но может быть отойдут?

— Обязательно отойдут, — ответила женщина, — мы их реанимируем. А у меня новость. Ты только представь, я сегодня проснулась, смотрю на окошко, а у меня кактус расцвел. Видишь?

Петька

Мы росли в доме у бабушки вместе - Петька и я. В молодой России начала 90-х с едой было не очень хорошо, и родители завели кур. Курам отвели целиком старый сарай, отец сколотил насесты и постелил соломы. С утра можно было проверить кладки в укромных местах и с восхищением найти несколько больших белых яиц. Курам полагался петух. Я не понимал, зачем нужен петух - он же не несёт яйца, бабушка в ответ улыбалась: "А как же без петуха? Так положено". Его назвали Петька. Большой, статный белый петух, с роскошным белым хвостом с длинными перьями полукругом и ярко-красным гребнем. Он важно расхаживал по всему участку на своих мощных лапах, что-то выискивал в траве. Заметив меня, он поворачивал голову боком, и внимательно меня изучал своим желтым глазом.



Петух меня восхищал, он казался каким-то красавцем из русских сказок, вдруг оказавшимся у нас в огороде. Мы молча наблюдали друг за другом, когда не были заняты своими важными делами. Я любил смотреть, как куры сбегаются на кормёжку, толкаясь. Петька всегда сохранял достоинство, наблюдая за порядком.

Но всё изменилось, когда я стал пытаться ловить кур. Мне захотелось поймать и погладить курицу, но это оказалось непросто - при кажущейся неуклюжести эти смешные птицы удивительно быстро бегали. Позже я узнал, что у боксёров есть даже такое упражнение для развития скорости и координации - поймать курицу. Куры смешно разбегались в стороны, растопыривая крылья и кудахтая. Петька сразу замечал мои неуклюжие попытки и начинал меня преследовать, с воинственным хриплым "кхууу-кхууу", и однажды даже клюнул в ногу. Восхищение сменилось страхом. Я стал обходить петуха стороной.

На следующее лето я стал кататься на велике и тарзанке, кур ловить перестал и с Петькой установилось хрупкое перемирие: я делал вид, что его не замечал - он делал вид, что не замечает меня. Но Петька был всегда настороже, стоило мне глянуть в сторону гуляющих кур - Петька останавливался и желтый глаз, не мигая, пристально смотрел на меня. Иногда, издалека, я бросал в Петьку яблоки, когда никто не видел. За прошедший год я окреп и подрос, и вдруг заметил, что мои броски стали быстрыми и точными. Яблоки попадали в маленькое белое тело с глухим шлепком - Петька подпрыгивал и вскрикивал. Петька стал меня бояться.

Я ликовал - победа. Я гонял Петьку по всему участку вокруг дома, он быстро убегал, смешно перебирая лапами и пригнувшись. Крик Петьки уже не был пугающим, он издавал странные гортанные звуки, похожие на сухой кашель и полные ужаса - чем только меня раззадоривал. Петька стал прятаться, едва меня завидев: вставал за куст смородины и не двигался. Конечно, его хитрость была бесполезна: ярко-красный гребень и белое тельце были прекрасной мишенью. Перья на хвосте уже не стояли гордым полумесяцем - обвисли и поредели. Я заливисто смеялся над глупым петухом. Стоило мне только наклониться за яблоком - Петька сразу убегал. Но от меня ему было не скрыться - очередное яблоко летело прямо в цель.

К концу лета куры куда-то исчезли, возле дома остался только одинокий петух. Он держался в дальнем конце сада, выискивал что-то в траве и делал вид, что меня не замечает. Осенью отец поставил топчан у гаража и сказал, что скоро из Петьки будет суп. Глупый старый петух больше не нужен. Осенним солнечным утром я проснулся поздно. Во дворе чего-то не хватало. Под знакомым кустом смородины никого не было. Топчан был в бурых пятнах и мелких белых пёрышках. Бабушка позвала обедать. На обед был суп. "Вкусный Петька?" - спросила бабушка. Горячая жидкость с пятнами жира и жесткими кусочками не лезла мне в горло. Я ответил: "Да".

Fideli0

-Драчун

Выводил его на улицу пожилой мужчина. Огромный, серый кот с лапами толщиной в пол моей руки, большой головой и грудными мышцами рельефно выступающими, как у качка. Кот садился на верней ступеньке у входа в подъезд и осматривал территорию двора. А на двор выходило сразу четыре многоэтажных дома.

Так что, как вы понимаете, владельцы собак выводили их именно сюда. А собак было предостаточно. Мужчина шел неторопливой походкой к скамейке, где он находясь на пенсии проводил время за чтением газет, курением и общением с такого же возраста знакомыми из соседних домов.

Кот садился рядом и спокойно наблюдал за резвящимися псами. Вначале, когда они только переехали и кот по имени Дарий ещё не был знаком всем собакам и их хозяевам, происходили конфликты. В основном, это было так. Хозяева собак категорически не желавшие одевать поводки и намордники доже на больших псов, просто не успевали отреагировать. Собака бросалась на Дария, спокойно сидевшего возле скамейки и затевался бешенный клубок.

Из которого через пару секунд выпадала покусанная и поцарапанная собака и с жалобным визгом убегала прятаться за хозяина. Кот совершенно спокойно возвращался на своё место, где сидел его человек читая газету. Он даже не отрывался. Потому, что знал. Результат битвы предрешен заранее.

Хозяева люто покусанных собак после месячных посещений врача, стали просить пожилого мужчину выводить Дария на поводке. На что тот усмехнувшись предложил им выводить их собак на поводке и в наморднике.

Короче говоря, однажды на него несколько владельцев собак объединившись подали в суд с требованием компенсации за лечение своих собак.
Но жильцы очень заинтересованные в обратном результате написали совместную жалобу и объяснение происходящего. Кроме того, несколько человек пошли в суд свидетельствовать в пользу хозяина Дария. В результате судья вынесла решение о штрафе хозяевам собак. По этому поводу на скамейке пенсионеров прошел праздничный ужин, а хозяева…

Хозяева собак стали выводить их на поводках. Видимо зубы и когти Дария были очень убедительным аргументом.

Собаки пострадавшие, да и те кто наблюдал эти баталии теперь обходили скамейку десятой дорогой, утягивая в сторону своих хозяев яростно проклинавших Дария и саму необходимость гулять в этом дворе.
Но однажды. Однажды, когда мужчина усевшись на скамейку развернул газету и достал пачку сигарет, у него сжало под левой лопаткой. Да так сжало, что ни вздохнуть ни выдохнуть.

Дарий заглянул в лицо своему человеку и бросился подвывая к собачникам выгуливавшим свои питомцев. А те, естественно, врассыпную. Они решили, что кот нападает на их собак и поспешили уйти домой. И только один. Один, работавший врачом в больнице и выгуливавший большую черную овчарку, обратил внимание на покосившегося на скамейке пенсионера. Он бросился к нему.

Инфаркт. И мужчине повезло несказанно дважды. Во-первых, потому что у него был Дарий. А во-вторых, потому что подбежал к нему врач.
Овчарка врача, пока тот оказывал первую помощь и вызывал кардио-неотложку, тревожно тыкала носом хозяина и больного. Она подвывала и пыталась лизнуть лицо пенсионера. И Дарий, как ни странно, не возражал. Он жался к ногам врача и тихонько мяукал. Овчарка оглянулась и лизнула Дария в самую морду.

Пожилой мужчина остался жив. И опять выходит посидеть на скамейке, почитать газету, поболтать и покурить. И Дарий выходит вместе с ним. Но теперь он не просто осматривает свои владения, а перебирает лапами и тихонько просительно мяукает. Мужчина тяжело вздыхает, откладывает газету и достаёт телефон. Он звонит.

Через несколько минут появляется жена врача в сопровождении большой черной овчарки.
Дарий радостно взвизгивает и бросается к ней. Он прыгает на неё, протискивается между её лапами и толкает её большую голову своей снизу – вверх.

- Ну ты видал, говорит его мужчина, собачий подхалим какой-то.
Правильный кот, отзываются его товарищи по пенсии. Правильный. Геройский, можно сказать.

Дарий теперь знаменитость этого двора и соседи то ли в шутку, то ли всерьёз всегда раскланиваются с ним. Выражая ему своё полное уважение.
Дарий важно кивает им в ответ и улыбается. Он ценит уважительное отношение.

© Олег Бондаренко

Качели

Не раз я слышал мнение, что медики с годами работы становятся циничными и чёрствыми. И, честно говоря, полностью это мнение разделял. Если ты врач-реаниматолог и как девочка-первокурсница будешь сутками рыдать над каждым «потерянным» пациентом, то вскоре прямая дорога тебе в комнату с мягкими стенами и к коллегам со вкрадчивыми голосами. А у них своя профдеформация. Им вечером ещё розовых слонов ловить.

Поэтому выстраивают стену, ограждая ранимую человеческую психику. Не берут близко к сердцу, относятся как к потоку. Медики «злые, чёрствые, неприветливые». Никого не защищаю, сам таким в студенчестве был, когда в реанимации подрабатывал. Везёшь в морг очередного «заземлённого» и в мыслях у тебя нет, что это недавно человек был. Так, кукла под белой казённой простынёй. И тяжёлая, зараза!

А однажды случилась история, которая немного поколебала мою уверенность в циничности медиков. Точнее одного, конкретного и очень неожиданного медика.

Работал я с детским онкологическим центром и контактным лицом от руководства в этом учреждении была солидная дама в расцвете лет. Этакая железная леди в белом халате. Строила в коридоре всех, начиная от инженера по ТБ и заканчивая главным врачом. Последний, мне кажется, боялся ей лишний раз позвонить и поручал все переговоры секретарю.

Пациентов, а точнее их родителей, дама расставляла по местам одним движением бровей. Стоило ей выйти в коридор, как мгновенно стихали споры нервных мамочек (которых тоже можно понять, у них дети больные). Короче, властвовала в своей епархии и не терпела даже малейшего неповиновения. На слёзы и вопли родителей не обращала внимания. Пациентов называла по номерам, разговаривала с ними, как полковник со строем солдат, только без матюков.

Я её, в принципе, понимал. Стаж работы в этом центре у неё был лет двадцать, не меньше. За эти годы такого насмотришься, что по ночам спать не сможешь. Я, честно говоря, каждый раз туда приезжаю, и на входе у меня пульс учащается. У самого ребёнок, и даже мысли не допускаешь, что его что-то подобное коснётся.

А тогда была прямо какая-то заколдованная неделя. Поставщик подвёл, реагенты к технике кончались, а у тех, что были на складе выходили сроки годности. Сотрудники и мои, и учреждения косячили так, что возникало подозрение, что они участвуют в соревнованиях по саботажу. Посреди рабочего дня один особо важный и очень надёжный анализатор из Японии выдал дикие результаты и, пискнув в последний раз, заявил, что он устал от этой жизни.

Железная леди позвонила нам, вогнала в ступор девочку-менеджера, прошла огнём и мечом по всей иерархии сотрудников. Директор с ней разговаривать отказался и на амбразуру, плюющую пулемётными очередями, бросили меня.

Где наша не пропадала. Выпил заранее что-то успокоительное и поехал переговоры проводить. Железная леди приняла меня без улыбки, позвала в помощники юриста и бухгалтера, и мы столкнулись щитами. Через полчаса я понял, что три женщины в спаянном бюрократией коллективе способны на многое. Я уже готов был отдать им всё, и сам за это заплатить. Но им было мало, и они хотели что-то ещё. Держался из последних сил. Железная леди давила аргументами и габаритами.

И вот на каком-то этапе мы замолчали. Смотрим друг на друга злые, с красными лицами. И хочется уже наговорить гадостей, но сдерживает этикет делового общения. Железная леди отворачивается от меня, встаёт и подходит к окну. Минуту смотрит на улицу, а потом вдруг вздыхает:

- На какую всё-таки ерунду мы с вами жизнь и нервы тратим.

- Не понял, - опешил я.

- Нам же сейчас кажется, что вся эта ругань, весь этот конфликт – это самое важное, что у нас есть. А ведь это не так.

И тут я во второй раз удивился. Очень сильно удивился. От железной леди я такого не ожидал.

- Ну, так надо как-то… Ну да, верно.

От удивления всё моё красноречие куда-то сразу пропало. Куда она там смотрит? Что увидела? Я бочком-бочком тоже подкрался к окну.

Обычный больничный двор. В меру зелёный, с какими-то лавочками-беседками. Только чуть в стороне, из-за специфики учреждения – огромная игровая площадка. Яркие жёлтые лошадки в красных яблоках, горки-жирафы, сетка-лазалка, песочница. Всё аляповато-весёлое, раздражающее. И абсолютно никому не нужное. Сколько туда ездил – ни разу не видел, чтоб хоть один ребёнок из онкоцентра на этой площадке гулял. Им не до этого.
Но почему железная леди вдруг сменила тон?

- Знаете, я прошлой осенью вот так же стояла, смотрела на эту дурацкую площадку. Раздражает она меня! Но главврач сказал, что раз мы детское учреждение, то и площадка должна быть. Не выбрасывать же, раз купили. Дети на неё не ходят, им плохо. А когда выздоравливают чуть-чуть – предпочитают уходить с территории центра и гулять во дворе соседнего дома. Там от них, конечно, здоровые дети шарахаются, но нет такой гнетущей атмосферы, как здесь.

И тут смотрю – выходит из дверей девочка лет восьми. Вы же видели наших детей. Худые, бледные, косынки на голове, чтоб лысую голову скрыть. И она такая. Выходит, короче, смотрит на эту площадку. И решительно так, целенаправленно, шагает к ней. Покачалась на лошадке, покопалась в песочнице, скатилась с горки. И задержалась на качелях. Минут пять, наверное, качалась, потом еле сползла. Укачало её. Посидела, отдышалась и опять на качели. Снова укачало. Тогда она в корпус пошла.

На следующий день смотрю – снова она по тому же кругу. Лошадка, горка, песочница, качели. Скамейка. Качели. И на следующий. И на следующий. Она даже не играла, она выполняла какой-то одной ей известный ритуал. С таким серьёзным лицом, что казалось, от этого её жизнь зависит.

Железная леди замолкла, глядя на аляповатого жёлтого жирафа.

- И что? – не выдержал я.

- А ничего, - словно очнулась дама. – Вылечили и поехала домой. И опять этой треклятой площадкой никто не пользовался. Но пока она лечилась, я каждый день за ней наблюдала. Наблюдала за этим несчастным больным ребёнком, который видимо придумал себе этот ритуал, загадал, что если будет его выполнять, то выздоровеет. И каждый день, несмотря на дождь и холод, выходил совершать свой круг по площадке. У неё была цель. И смысл. А мы с вами тут ерундой занимаемся. Давайте свои бумажки, я всё подпишу.

На этом наши переговоры неожиданно закончились. Приехал я на работу и из кожи вылез, чтоб достать для онкоцентра необходимое. До самого вечера звонил, искал, гонял сотрудников, даже кричал на кого-то. Исправили мы все свои косяки и новых не наделали.

Железная леди стала прежней и больше никогда не показывала, что она не железная.

А я теперь не могу ходить спокойно мимо этой площадки. Каждый раз смотрю, вспоминаю и думаю, что какой-то ерундой занимаюсь. Вот у людей цели, так цели.

Рассказ из книги «Палата номер пять»

Автор Павел Гушинец (DoktorLobanov)

С чего должно начинаться утро? Нет, не с завтрака. И не с кофе. Еще есть варианты? С хорошего кофе? Неправильно. Утро должно начинаться с радости.

Глаза еще не открыл, а надо найти внутри радость. Живой — уже радость. Выспался — радость. Или не выспался, потому что допоздна книгу хорошую читал — тоже радость.

Или снаружи радость нащупать: вот она, рядом сопит, в одеяло замотавшись. Чмокнуть её в ухо, сказать: «доброе утро». Пусть себе радостно ворчит, что еще пять минуточек.

В детской тоже радость: разлеглась поперек кровати, с плюшевой собакой в обнимку. Эту радость мы будить не будем, у неё каникулы.

Под ногами еще одна «радость» крутится, мявкает на всю квартиру. Чего тебе? Корм насыпать? На, ешь, «чёрная дыра» ты пушистая. Куда в тебя столько влезает?

А за окном солнышко, небо чистое. Дворник на газоне тримером жужжит, шмеля изображает. Молодец удалой на асфальте краской пишет «Наташа, я тебя луб…» Крикнуть чтобы исправил? Нет, пусть так будет, он же от всего сердца — порадовать хочет. Ну и я вместе с ними со всеми порадуюсь.

Сколько там на часах? Вот теперь можно и кофе. Большую такую, радостную кружку. Выпью и пойду сообщать, что пять минуточек давно кончились. Просыпайся, Радость моя!

(с)Александр «Котобус» Горбов из книги "Таблетка от понедельника"

-Банда

Они встретились на помойке. Два больших и голодных зверя... Кот и собака. Пес обитал здесь несколько дней и уже считал себя местным "хозяином".
Кот пришел позже, припадая на поцарапанную настом лапу и урча, погрузил свою морду в консервную банку. Пес попытался его прогнать, но только кот не испугался. Вернее, страх был, но коту уходить было некуда.
Пес уступил – он уважал в противниках храбрость. Целый день они копошились, разрывая пакеты, а морозной ночью, когда пес жался спиной к старому забору, прикрывая ее от ветра, к нему пришел кот и свернулся клубочком у задней лапы. С этого момента они стали бандой...

Коту важен был только комфорт и собака ему это давала, рядом с псом было тепло, на его спине было мягко. Собаки избегали крупного пса и за свою безопасность кот больше не волновался.
А собаке хотелось почувствовать "мягкого вожака" и она это сполна получила. Пес млел, когда кот перед сном умывал его морду, приглаживал языком шерсть на боках, ну а днем вел его на помойку. Кот стал негласным главарем этой маленькой банды.

Частный сектор зимой затихал, половина людей разъезжалась и поэтому, когда кот заметил в одном из дворов оживление, то пошел на разведку. Кот подпрыгнул и повис на заборе...
Молодая семья заезжала в небольшой дом, радуясь, что сумели купить очень дешево.
- Я всегда говорил, что зимой выгодно покупать! Осталось только завести собаку и кошку!
Худенький парень не скрывал перед женой свою радость. Кот рухнул в сугроб и забыв отряхнуться, побежал за собакой.

На помойке опять назревала драка... Пса пытались щемить две наглые собаки-девчонки. Но коту было наплевать на их пол и ловко надавав по мордам, он быстро разогнал хулиганок. А потом кот позвал за собой пса...

Они ступили во двор робко, прижимаясь друг к другу, сами в шоке от своей отчаянной храбрости. Девушка, заметив их, рассмеялась:
- Андрей, ты напророчил! Мы хвостатых уже завели!
Парень присвистнул:
- Вот этих? Да это ж целая банда! Посмотри на эти зверские рожи...
Девушка посмотрела. Распушившиеся от мороза, с белесыми усами и бровями, поджимающие лапы... А глаза на этих мордах шептали:
- Пожалуйста... Нам много не надо. Мы так устали выживать...
Девушка недовольно взглянула на мужа:
- Вечно твои шуточки, Андрюшка. Я там видела будку, не забудь ее утеплить.

Ночью пес залез в будку... Непривычно, но так хорошо! Правда, все-таки чего-то не хватает. Пес не сразу понял чего, его отвлекла от дум хлопнувшая дверь дома. Пес прислушался и поднял голову. Он не успел отреагировать на мелькнувшую тень – к нему в будку запрыгнул кот.
Он не мог оставаться дома... Кот взял ответственность за эту собаку, он не мог оставить ее без присмотра и не выдержав тревожного "мява", ему наконец открыли дверь.
Собака чуть не уронила кота, радостно тыкаясь в него носом, получив быстро за это лапой.
- Ну что за нежности? - Фыркнул кот, забираясь к собаке на спину.

Он уже засыпал, когда все-таки не удержался и умыл пёсье ухо. Это его собака и она обязана быть чистой! Ну а пес моментально уснул, ему теперь всего хватало!


© Иволга

Шашлык, свинина

На соседней улице в маленьком дворике шашлычная под открытым небом, на заборчике вывеска: «Вкусный шашлык». Два столика под тентом. В шашлычной никого, только у мангала стоит немолодой армянин.

— Подходи, дорогой, смотри, цены вот, шашлык есть всякий.

Смотрю на цены. Армянин смотрит на меня.

— Дорогой, ты чего такой грустный?

— Ничего. Все в порядке, спасибо.

— С женой проблемы, да?

— Не женат.

— Ай, значит с девушкой. Жена, невеста, девушка — какая разница?.. Я в глаза смотрю. Беспокойные глаза — с деньгами проблема. Усталые глаза — на работе проблема. Печальные глаза — с женщиной проблема.

— А если бы я был в темных очках?

— Значит с глазами проблема, да. В такой пасмурный день какие темные очки, дорогой?..

Смеется. Справа зуба не хватает.

— Свинку бери, дорогой. Барашка бы предложил, но барашек в этой жизни многое повидал. Не бери барашка, бери свинку, не думай.

— А давайте свинку. Лук есть?

— Лук есть, как без лука?.. Побольше положу. Вот хороший шашлык, посмотри: одно мясо, никаких жилок, мягонький — сам бы съел, но деньги нужнее.

Я одобряю. Армянин прячет купюры в кармашек фартука и кладет шашлык на мангал.

— Не надо из-за девушки расстраиваться, — говорит он. — Из-за девушки надо радоваться.

На одноразовую тарелку накладывает горку маринованного лука, давит рядом кетчуп из бутылочки, а сам поясняет в это время мысль:

— Мой дед знаешь как говорил?.. Женщина — как поле. Посеешь мало — вырастет мало. Посеешь много — вырастет много. Ничего не выросло — может, ничего не сеял?..

— Сеял, — говорю я.

— Много сеял? — в голосе притворная суровость.

— Прилично, — каюсь я.

— Значит, поле — одни камни, — убежденно говорит армянин. — Всякое добро должно к человеку возвращаться. Ты ее любишь?.. Подарки даришь, слова говоришь, помощь делаешь?.. — дожидается моего кивка. — И что она?

Я пожимаю плечами.

— Неправильно это всё, — машет рукой. — Посмотри, вот ты пришел ко мне, дал мне деньги — я делаю тебе шашлык. Честный обмен, да?.. Если я деньги беру, а шашлык не делаю, какой же я шашлычник? Станешь ты мне опять деньги давать?..

— Так то деньги, — говорю я. — Деньги в отношениях не главное.

— Так ведь и я тебе не обещал наследника родить, только шашлык сделать! — армянин взмахивает руками. — Кто о деньгах говорит? Деньги ерунда! Так — чтобы было на что шашлык купить!.. Я про тебя говорю. Ты себя отдаешь. А обратно что получаешь?..

— С отношениями все немного сложнее, чем с шашлыком.

— Ай, ничего не сложнее. Ты думаешь: «Люди сложные, люди разные». Психология, подход-шматход. Нет, с людьми должно быть всё просто. Отдал много — получил много. Если отдаешь и не получаешь — зачем опять отдавать?..

— А если по-другому никак?

Армянин переворачивает шампур на мангале.

— Если ходишь в ботинке, а ботинок жмет — значит, что?.. Размер не твой. Или ботинок не твой. Сними, поставь за порог — кому подойдет, возьмет, спасибо скажет. Себе другой ботинок купишь, да?.. А если женщина не любит — значит, что?..

— За порог?

— Ай, зачем за порог?.. Человека нельзя за порог, это не ботинок. Встаешь, сам уходишь… Ты в зеркало смотришься, дорогой?

— Бывает.

— На улицу ходишь, много женщин видишь?

— Конечно.

— А в зеркале себя одного видишь, да. Ты такой у себя один, а женщин вокруг много. Надо свою искать. Вон, смотри, по улице идет, ай какая. Подойди, спроси — вдруг твоя?..

Я усмехаюсь. Армянин выпрямляется и машет девушке рукой:

— Девушка! Девушка! Заходи, познакомься с молодым человеком. Шашлык за счет заведения!

Девушка на ходу показывает ему средний палец. Армянин качает головой, со смехом говорит:

— Некультурная девушка, злая. Не надо тебе такую.

— Да никакую не надо.

— Э-э! Я тебе как шашлычник скажу: без шашлыка можно всю жизнь прожить, и ничего не будет. А без женщины нельзя.

Снимает шампур с мангала и кладет на тарелку.

— Но и от шашлыка тоже не отказывайся. Через пару дней барашек будет свежий — пальчики оближешь, заходи. Какой шашлык хороший — это я тебе всегда подскажу. А женщину хорошую сам найдешь. Держи аккуратно — горячо! Приятного аппетита.

Вот где еще я мог бы получить сеанс психотерапии по цене шашлыка, плюс бесплатный шашлык впридачу? Свинина мягкая, никаких жилок, одно мясо, и лука много.

Послезавтра иду за барашком.



alexey.berezin

Нашим родителям

В Одессе тюлечка – это и завтрак, и обед, и даже плотный ужин. Но если переводить на высокий кулинарный язык, тюлечка – это культ.

И дальше садитесь и не спорим, а для начала бросьте свое вот это вот дикое и странное для одесского уха «сардель» или там «черноморская килька». Она же тюлечка.

Даже так: тю-ю-ю-ю-лечка. Уменьшительно, ласкательно, нежно и с придыханием. Протягивая в трубочке языка букву «ю-ю-ю-ю-ю
Не хочется обидеть не одесситов, но так сложить в трубочку язык и так «проЮкать» может только тот, кто с детства понимал толк в черном хлебушке с желтеньким базарным маслом (- ой, у меня есть Люда с Березовки, она третья в ряду, так вот у нее брИнзочка-малосолочка с-под коровы и масло аж слеза по нему течет). На это поверх хлеба желтенькое и нежное, если из холодильника – то немного ломкое маслице кладется (именно что кладется!) две-три распластанные малосольные тюлечки. И сладкий черный чай. На завтрак. Даже перед школой. Первый же такой опыт немедленно делает бунт вкусовым рецепторам, и, если они, пораженные, падают в обморок – все, у вас получится вот это протяжное «тю-ю-ю-ю-лечка». Ласковое и вкусное.

Можете считать, что это уже практически половина рецепта. Любого чего-то вкусного с тю-ю-ю-лечкой. Она ж только чистится долго: все остальное с ней надо делать быстро и прищурив левый глаз, как гурман в седьмом поколении, чья бабушка солила ту тюлечку сама, шобы было на покушать и этому старому биндюжнику, и малым детям, и тем родителям, шо бросили на нее малолетних бандитов.

Вторая половина рецепта – это все-таки поход за тюлечкой на базар. Надо сказать, что рыбный ряд от сколько его помнят и до сих пор – это стойкий запах и многослойный… разговор.

Идите в рыбный корпус, там сейчас даже поставили статую якобы рыбачки Сони, чтобы вам было приятно, но гораздо приятнее смаковать для начала надписи на картонках от ящиков: «Самая жирная и вкусная», «Обалденная, жЫрная, очень вкусная», «Тюлечка супер элит»и все такое для сильно впечатлительных.
На надписи внимания не обращайте, то такой маркетинг.

Если вас будут хватать за руки или горланить вслед «Мужчина, посмотрите, у меня, как золото» - не отвлекайтесь.
Ваша цель – выбрать ту самую свежую и жЫрную т-ю-ю-ю—лечку. Для начала – на засолку.
Не бойтесь нюхать.
Серьезно.
И, конечно, визуально вы сразу отличите плотненькие тюлечьи бока от худосочных. Крупненькую против мелкой тоже отличите. Шкурочка еще должна быть целенькая. Оно, конечно, в том корыте поштучно их не отберешь, но в общей массе – пусть лучше будут целенькие.
Та и все. Берете для начала кило с походом. Приходите домой. Не чистите. Вообще. Чуток промыли под проточной водичкой – и в мЫсочку (желательно которая с крышечкой). Есть любители устраивать засолку прямо в банке, но я к такому малосольному аквариуму отношусь без энтузиазма.

На кило вашей уже тюлечки возьмите примерно 3 ложки соли (для любителей точного веса это 100 г). Боже збавь сыпать соль прямо в тюлечку: шкурочка на ней тоненькая – зачем вам надо ее портить? Сольку разводите в воде, и тут любителям точности придется туго, потому что воды надо взять столько, чтобы потом весь этот саламур с одной стороны покрывал тюлечку в емкости, но с другой стороны – не давал тюлечке сильно вольно плавать. Туда же в воду кладете лавровый лист, штучки 3, штучек 7-8 перца горошком и щепотку кориандра. Выливаете сверху на тюлечку саламур, закрываете мысочку крышечкой и отправляете в холодильник.

И не беспокойте ту мысочку примерно 2-4 часа – то уже как вспомните. Не мацайте, не трясите, не подглядывайте: вам надо вкусно, а не посмотреть.
Потом достали. Не забыли купить хорошего черного хлебушка. Достали из холодильника то маслице, что течет слезкой. Заварили чаю. Черного. С сахаром.
Отрезали хлебушек. Намазали маслицем. Достали мЫсочку, вынули несколько тюлечек – сколько вам там их надо напопробовать?

Одним легким движением от головы тюлечки и прямо вниз сделали из нее филе. Вместе с головой прекрасным образом из брюшка очень даже нестрашно удаляются кишечки. И у вас в руках остается та самая распластанная и нежная тушка, и вы кладете ее обязательно серебристой тоненькой шкуркой наверх – и пробуете, пробуете, пробуете завтракать так, чтобы вначале было странно, потом стало вкусно, потом – чтобы без тюлечки завтрак был не тот, потом – до состояния «да шо там ваши круассаны».

Это все. И это все из тюлечки только на завтрак, в крайнем случае – на неплотный ужин на открытом воздухе во дворе...

© Маша Каленская

Пы. Сы.
А вы пробовали биточков из свежей тюлечки? Это что-то особенного!

-Занюханный кот

- Хоспидяяя! - Протянула, выключив телевизор, Нинка. Беременная дама двадцати пяти лет.
- Вот ведь врут, как дышат!
Сериалы, как под копирку! И тошнит -то беременных исключительно один раз – вместо теста. И соленые огурцы все жрут бочками. Ну и на "сладкое" – рожают в лифте за 15 минут. Ну да, ну да... Да за это время даже хомячиха не разродится!
А сколько странностей приписывают женщинам на сносях! Нина не сомневалась, что бабы просто чудят, чтобы их мужикам жизнь мёдом не показалась. Ведь у одиноких подруг Нинка подобных "завихрений" не наблюдала.
Ой... Нина резко остановилась, не дотянув руку до чайника. Что же это делается- то? Неужели не выдумка? Ей прямо здесь и сейчас нестерпимо вдруг захотелось понюхать кошку!
Она вспоминала и никак не могла вспомнить, чем же пахнет кошачий мех. Ей казалось, что если не уткнуться немедленно носом в кота, то следующим утром у нее не будет шансов проснуться. Не доживет!
- Димасик? Ты скоро? А, уже почти у подъезда! Так ты это, не заходи. Найди мне, пожалуйста, какую-нибудь кошку. Ну или кота, без разницы. Чё ты ржёшь? Я хочу нюхать кошку!
Муж сказал, что попробует, но если в ближайшей подворотне кошару не выловит, то это уже не его проблемы. Он отработал, и он хочет есть!
Кошек в округе не оказалось, зато в поле зрения Димы попался большущий кот.
Боцман шел по своим делам, проваливаясь по пузо в снег и высматривая дорогу единственным, не заплывшим после очередной драки, глазом. Было холодно – короткий мех - это не роскошная шуба. Это скорее легкая, осенняя курточка.
Но другой, теплой, у Боцмана не было – в какой родился, в такой и приходится жить. Какой-то странный мужик направился к нему навстречу. Боцман остановился, свернул в сторону. Дядька двинулся следом.
Дурацкий снег! Боцман запрыгал, но так и не смог убежать. Схваченный поперек тела, кот развернулся и под звук собственного, хриплого крика, попытался разорвать лапами "захватчика" на куски. Не получилось.
Перчатки и пуховик Дмитрия защитили. Он крепко сжимал кота, быстро соображая, что же с ним делать дальше. А потом время словно замедлилось– мужчина ощутил, как "погрузился" в кота.
Даже через перчатки кололись ребра, запущенные уши, заплывший глаз. Второй излучал такой отчаянный страх и ужас, что Дима почти физически его ощущал. А за страхом прятались смирение и усталость – кот готов был бороться здесь и сейчас, но был бы счастлив, если бы все закончилось как можно скорее. Жизнь в вечной борьбе - это не жизнь.
И Дима просто... Обнял кота. Одной рукой прижимая тело, а второй – бережно придерживая на груди костистую голову. Ладони на голову было много и Димины пальцы очень ласково поглаживали морду кота. Кот притих, а Дима зубами сдернул перчатку.
Было тихо. Они вместе молчали. Взрослый мужик баюкал на своей груди большого и ободранного кота. Зачем нужны слова, когда и без них они всё понимали...
В карман "полетела" и вторая перчатка. Мужские руки не обещали, они давали гарантию. Что теперь у кота будет все хорошо. Потому что он уже свой, а своих мужики никогда не бросают – своё остается у них навсегда! А кот, кот мурчал. И втыкался мордой в куртку всё глубже.
Дима ее расстегнул, чтобы крепче прижать кота. Маленький... Ну конечно, он маленький! Крохотный, беззащитный зверик на улице. А ведь он на ней не родился, будь это так – кот не жался бы так трогательно к незнакомому человеку.
Боцман почти не помнил свою домашнюю жизнь, но вот это ощущение "на руках"... Пожалуйста, пусть оно не кончается никогда! Кот мурчал, кот молился. Молился каким-то неизвестным нам, своим кошачьим богам.
Прямо с порога к ним кинулась Нина.
- Дай кота!
- Дай-дай... Иди да поймай! – Дима не хотел с котом расставаться.
Но, прикрываясь заботой, сказал:
- Нин, он же грязный. Сейчас помою, а ты сходи в вет. аптеку. Купи капли на холку. И смотри, чтобы от всех гадостей были. И не ной, не больная. У тебя четвертый месяц всего.
Весь вечер Нина с ревностью наблюдала, как муж трепетно нянчит кота. То протрет глаз, то шестой раз вычистит уши. Да он загладил кота почти что до дыр! Ну, и когда она котана будет нюхать?!
И только ночью, уложив Боцмана рядом с собой, Нина наконец смогла вдоволь им надышаться. Как хорошо и невероятно! Блаженство! Уткнувшись в кота, Нина мигом уснула.
С другой стороны Боцмана, почти придавив его лбом, спал Дмитрий. Кот поерзал, пододвинул людей и понял, что именно этого ему так давно не хватало. Теплоты, чистоты, безопасности... А самое главное – бескорыстной любви, еще в самом зародыше, но кот чувствовал, как эти ростки зарождались.
Правда, любовь оказалось не совсем бескорыстной. Люди коварны... Коту пришлось расплачиваться за нее всем собой. Потому что Нина еще две недели не спускала Боцмана с рук. И, глубоко зарываясь носом в шерсть, нюхала и дышала. Просто чистый, без запаха – живой мех. Аромат настоящего счастья!

© Cebepinkа

-Бесплатные очки

«Бесплатные очки всем нуждающимся!» ― прочитал Феликс рекламу в газете, которую держал в руках мужчина, сидящий на скамейке. Феликс проезжал мимо него со скоростью 110 км/час. Он всегда так передвигался по городу, даже если ехать нужно всего километр и тот по дворам.

Феликс давно чувствовал, что видит плохо вдаль. Он не мог разглядеть название авиакомпании на летящем в облаках самолете, а это явный признак того, что очки нужны, тем более за такое хорошее предложение грех не взять.

По указанному в газете адресу мужчину встретил магазин оптики с нехитрым названием «Прозрей».
― Мне нужны ваши бесплатные очки! ― заявил Феликс с порога.

Продавец в это время расставлял товар по верхним полкам и клеил ценники.
― Добрый день, у нас перерыв. На двери же висит табличка, я немного занят.
― У меня бесплатная стоянка всего сорок минут, мне срочно нужны очки! ― настаивал Феликс.
― Бесплатно только для сильно нуждающихся, ― спокойно ответил продавец, наклеивая новый ценник.
― Я слеп как крот! Думаю, что вон те, четвертые слева на верхней полке в синей оправе подойдут.

Мужчина внимательно посмотрел на Феликса. Что ж, случай, и правда, не требующий отлагательств. Он слез со стремянки и исчез за дверью позади кассы.
― Вот эти вам в самый раз, ― протянул продавец стильную модель.
― А рецепт от врача не нужен? ― подозрительно покосился на него Феликс.
― Я и так вижу ваш минус, теперь все будете видеть, носите на здоровье, ― с этими словами мужчина забрался на стремянку и продолжил наводить порядок.

Феликс пожал плечами, надел свои бесплатные очки и тут же обомлел: все такое резкое и четкое, как на фото. Он стал замечать кучу деталей, которые раньше проскакивали мимо его глаз. Например, ему резанула зрение надпись: «Приносим извинения за медленную работу, мы только открылись». И как это он сразу не разглядел ее, ведь табличка стояла прямо перед ним.

Колокольчик над дверью зазвонил, и в помещение зашли две тучные женщины.
― Здравствуйте! Мы за бесплатными очками! ― заявили они в один голос.
Феликса вдруг одолела какая-то злость и досада, и он открыл рот:
— Вы что, табличку на дверях не видели? Перерыв! Человек занят, ценники клеит! Разуйте глаза!

Женщины посмотрели недовольными лицами на Феликса и, задрав гордо носы кверху, вышли. Мужчина последовал следом за ними.

Феликс пробыл в магазине всего пять минут, но за это время мир как-то сильно успел измениться. Вроде бы все, как и раньше: те же люди, те же деревья, но что-то было иначе. Например, Феликс начал видеть глаза, десятки голодных глаз (если не сотни) и все такие жалостливые, что сердце разрывается. Вон кот сидит под машиной ― голодный и никем не глаженый, очень грустный. А вон еще один, худой как спичка, гонится за мышкой, тоже очень голодной и совершенно удрученной сложившейся ситуацией. Феликс сделал несколько шагов и тут увидел голубей. Их была целая орда. Упитанные, перья лоснятся на солнце и все голодные до смерти. Армия грусти, не иначе. Ноги подкашивались, Феликс побежал в магазин, купил целый пакет пшена и кошачьих консервов. Он чувствовал, что сойдет с ума, если всех не накормит.

К машине Феликс бежал бегом, слева и справа его одолевали разные тревожные картины. Вот женщина с тяжелыми сумками еле волочит ноги к своей машине. Она явно была без сил, вот-вот упадет в обморок. Феликс чувствовал, что если не вмешается, то может случиться страшное. Он добежал до нее и начал выхватывать неподъемную ношу.
― Что вы делаете?! Отстаньте! ― завопила она.
― Я только помогу донести и отстану.
― Не надо мне помогать, пойдите прочь!
― Пожалуйста, ― умолял он. ― Я же вижу, вам тяжело! Ну не угрожать же мне вам?

Сумки Феликс вырвал и бегом добежал до машины. Женщина смерила его взглядом, а потом протянула сто рублей.
― Не нужно, у меня нет проблем с деньгами, ― с этими словами Феликс помчался к своей машине. Что-то случилось с ним, что-то ужасное, но он не мог понять — что? Подойдя к машине, Феликс увидел, что припаркован на месте для инвалидов. Он готов был поклясться, что этого знака здесь никогда не было, откуда он взялся теперь?

По дороге Феликс еле тащился, словно вез стекло. Знаки были повсюду: «уступи дорогу», «скорость 60», «пешеходный переход». Откуда столько? Кто их успел наставить за такое короткое время? Никогда раньше он не замечал столько ограничений, а тут… Страшно жать на педаль.

Забежав на свой родной этаж, Феликс заметил странную особу, которая открывала дверь в его квартиру своим ключом.
― Вы кто?! ― закричал Феликс.
― Совсем, что ли, кукушка поехала? Это же я ― Маша.
― Какая еще Маша?!
― Жена твоя, какая же еще. Ты чего очки напялил? У тебя же зрение идеальное.
― Вы мне зубы не заговаривайте! Вы не моя жена! У моей жены волосы черные!
― Да ты совсем больной, что ли? Я месяц назад перекрасилась!
― А еще она крупнее вас!
― Хочешь сказать, что я схуднула? ― заулыбалась незнакомка.
― Да и лицо у вас какое-то другое, не знаю, чистое слишком, что ли.
― Ты заметил? Невероятно! Я вчера ходила к косметологу, думала, никакого эффекта… ― от последних слов Феликса женщина буквально засияла.
― А еще она кольцо носит… ― более грустно произнес Феликс, глядя на пустой безымянный палец.
― Я думала, что тебе плевать… Хотела проверить. Полгода прошло с тех пор, как я его сняла.
― Прости… Я был слеп, ― тихо выдал Феликс и вместе с женой зашел в квартиру. Тут его окатила новая волна неожиданностей.
― Господи, а что же у нас дома все такое старое?
― Так ты сам все время талдычишь, что денег нет, мол, и так нормально.
― Ну, я же не знал, что все так плохо, ― подергал он за висевшую на соплях дверцу гардероба.

Они прошли на кухню, где взгляд Феликса упал на детский рисунок, прикрепленный магнитами на холодильнике. На нем цветными карандашами были нарисованы и подписаны Папа Феликс, Мама Маша и их маленькая дочка. Все трое с непропорционально раздутыми лицами, разноцветными телами и большими ушами.
― Это Катя нарисовала? ― не мог он оторваться от рисунка.
― Ага, десять лет назад, ― ухмыльнулась жена, глядя на завороженного мужа, который вел себя сегодня странно.
― Как десять? Я никогда не видел этого рисунка.
― Он всегда висел здесь, ― она налила Феликсу воды, начиная волноваться за его состояние.
― А еще есть? ― спросил он с надеждой, беря в руки кружку.
― А то, целая комната, она же художку закончила. Ты себя точно нормально чувствуешь? Врача не нужно?
― Нет-нет, а можно посмотреть рисунки?
Жена пожала плечами и проводила Феликса в пустую детскую, которая от пола до потолка была усеяна холстами, фотографиями, небольшими тетрадными листами с набросками. Сотни великолепных рисунков — цветных и черно-белых. Феликс был поражен тем, что это нарисовал его ребенок. Сам он был далек от искусства.
― А где она сейчас?
― Кто, Катя? В университете, приедет на каникулах.
― В университете? ― грустно произнес мужчина.
― Да. Если бы ты хоть иногда интересовался ее жизнью, а не только своей работой, машиной и коньяком, то знал бы, что твоя дочь уже выросла и уехала от нас.
Феликс сел на стул и подпер подбородок руками.

― Получается, я все проморгал. Столько лет… ― он смотрел в одну точку и тут вдруг как вскочит: ― Точно! Это все очки!
― Очки? ― удивилась жена.
― Да, вот эти самые, бесплатные очки из магазина «Прозрей», они меня вводят в заблуждение, меняют реальность! ― он снял очки, но мир вокруг не изменился. Жена по-прежнему была с тем же цветом волос, мебель все еще выглядела ужасно, а рисунок никуда не исчез.

― Ну что, помогло? ― с любопытством спросила жена.
― Кажется, да. Я вылечил зрение, они мне больше не нужны.
― Быстро, ― хихикнула она и пошла заниматься своими делами.
― Да нет… Слишком долго… ― прошептал Феликс, стоя посреди кухни и держа в одной руке очки, а в другой рисунок, где была изображена его семья, которую он не видел целых десять лет, живя с родными под одной крышей.

© Александр Райн

ВОЗВРАЩЕНИЕ СЫНА

20 лет назад я пережила большое горе — летом погиб мой сыночек Артемка. В семье мы его звали Артюша, ему было 17, он был золотым ребенком, но так получилось, что слишком беспечным. Нырнул не там, где надо, и все.

Для меня со смертью сына остановилась жизнь. Я не замечала ни друзей, ни буйствующее вокруг лето, ни себя саму. Так получилось, что у нас с мужем больше не было деток. Я просто опустила руки, хотя были еще молодые, мы поженились сразу после школы, через год родился Артемка, поэтому на момент его гибели мне только исполнилось 36 лет. Я забросила все, просто сидела и плакала, иногда выла по ночам, уволилась с работы, муж сначала пытался как-то поддержать, поговорить, а потом рукой махнул. Через какое-то время перешел спать в другую комнату. Я не готовила, не стирала, не убирала, иногда бывало, что даже не расчесывалась, не жила, а просто существовала.

Я полностью оборвала связи со всеми родственниками, для меня они все стали предателями, что через год перестали ходить в трауре, я не хотела ни с кем разговаривать, никого видеть, я хотела умереть, просто умереть!

Через 3 года после смерти сына я стала выходить на улицу, меня начали посещать друзья Артюши, мы вместе ходили на кладбище. Через 6 лет после смерти сына я начала общаться с родственниками, потихоньку возвращалась к жизни, точнее, училась заново жить, разговаривать, улыбаться — все заново.

Муж всегда был рядом, помогал, ничего не говорил. Через год мы получили приглашения от моей племянницы на свадьбу, я сначала отказалась, но меня уговорили, тогда я впервые рассталась с трауром, сняла черную одежду и косынку. После свадьбы я начала потихоньку приходить в себя, подстриглась, подкрасилась, купила новую одежду, с мужем наладились отношения.

В конце осени муж предложил поехать в санаторий на 21 день, отдохнуть и подлечиться. Санаторий — прелесть, в березовой роще, красота. Здесь у нас с мужем был второй медовый месяц, отдохнули на славу. Скажу так: после смерти сын мне никогда не снился, хотя я очень просила его. А тут перед Новым Годом приснился, такой веселый, радостный, и говорит мне: «Мамочка, не переживай, скоро мы будем вместе». Проснувшись утром, я просто была уверена, что скоро меня сын заберет. Я рассказала о сне всем, меня никто не мог понять, потому что когда я рассказывала, я светилась.

К тому времени я устроилась на работу, в январе у меня был медосмотр, после чего мне сообщили, что у меня что-то не то по гинекологии. Скажу так: мне неоднократно было плохо, и врачи просили меня лечь на обследование, подлечиться, пугали ранним климаксом, который и наступил этой осенью, поэтому это было для меня не новостью. После уговоров мужа, я пошла к врачу.

Скажу, что у нас в поселке был только гинекологический кабинет с очень плохой лабораторией, меня посмотрел врач и вынес вердикт: опухоль шейки матки.

Вот оно что, я помню до сих пор, что у меня было на душе, так вот где мой конец жизни запрятался. Я не таилась, рассказала мужу, а тот в свою очередь позвонил племяннице, она живет в столице, вместе они уговорили меня приехать на осмотр и консультацию.

Меня поселили в центре гинекологии и репродуктологии, набрали кучу анализов, осмотр за осмотром, и никто ничего не говорит, все молчат, носят бумажки, я не выдержала и попросила врача выписать меня, он согласился, но попросил сдать еще один анализ. Сдала, говорю: «Можно уже домой уезжать, умирать», мне даже не было интересно, что со мной.

Врач посмотрел на меня и говорит: «Можно, но только ехать, но не умирать, Вам надо жить еще долго». Я только улыбнулась: «Доктор у меня опухоль, какая долгая жизнь»? Доктор обнял меня и говорит: «Я Вас попрошу пройти со мной на узи, последний раз, я Вам хочу показать Вашу опухоль».

Я удивилась, зачем? Пошла, а он говорит: «Мужа позовите, пусть тоже на опухоль посмотрит». Я думала, что он издевается. Пришли на узи, я увидела огромное темное пятно, оно было большое, я расплакалась, а врач говорит: «Ну вот, и чего Вы тут сырость разводите, хотите послушать?» Я не поняла, он включил звук, а там сердцебиение, он улыбается и говорит: «Вот она Ваша опухоль, 21 неделя ей, точнее им, посмотрите — их двое».

У меня пропал дар речи, муж плакал. Когда шок прошел, врач сказал, что у меня все нормально, мои мальчики развиваются нормально. С 24 февраля у нас началась новая жизнь, мы ждали рождения мальчиков, я просила сына, чтобы он мне приснился, но он не приходил. Благодаря врачу, я выносила и сама родила своих мальчиков, хотя все говорили, что с моим возрастом придется делать кесарево.

Между мальчиками разница 12 минут, когда родился второй, я увидела Артюшу, мальчик был копия мой покойный сын, даже родимое пятно на спине, как у него. Первого малыша мы решили назвать в честь врача, который привел их в этот мир — Павлом, а вот второго я хотела назвать Артемом, но меня все отговаривали, говорили, что нельзя, грех, и я сдалась, мальчика назвали Алексеем. Сейчас моим сыночкам 11 лет, Пашка — энергичный парень, без синяка и день не проходит, а вот Лешик — спокойный, как Артемка, они и внешне похожи, и характерами, даже почерк одинаковый. Он, так же как и покойный сын, увлекается электроникой и радиотехникой.

Вот так ко мне вернулся мой сыночек, может быть там, на верху, решили, что я заслужила хоть немного радости, не знаю, но я рада, что у меня такие золотые дети и мой муж, который всегда был рядом!

© Екатерина Маслова

Сколько денег нужно, чтобы стать счастливым

Когда то давно, будучи молоденьким матросиком, решил я блеснуть удалью морской, цацками заморскими и купить себе мобильный телефон. На тот, что я хотел, мне, разумеется, не хватило. Где то 100$. А хотел я хороший. Ведь все мы знаем, что моряк на суше не дешёвка.
И решил я сходить к отцу. Дабы получить кредит. На беспроцентной основе и возможностью невозврата, разумеется. Отец, скажу я вам, вообще, самый лучший в мире банк:))) Очень клиентоориентированный.
Отец выслушал моё деловое предложение. И говорит. Ты самый счастливый человек. Тебе для счастья не хватает всего 100$. Вот станешь ты третьим помощником - тебе не будет хватать уже 1000$. Станешь вторым - уже не хватает 3000$.
Старпомом тебе не будет хватать 8000$.
А сколько тебе будет не хватать, будучи капитаном - и представить страшно.
И вот сижу я в кресле, по прошествии 10 лет. Смотрю в зарплатную ведомость. А там число, которое всего лишь несколько лет назад привело бы меня в щенячий восторг.
И понимаю - Отец, как же ты, черт возьми, был прав. Для счастья не хватает все больше и больше. И конца и края нет.

А на телефон он мне тогда не дал. Уже не помню почему. А может я сам расхотел.

-Другой мир

Анатолий Игоревич на цыпочках подошел ко входной двери и, задержав дыхание, прильнул к глазку. Убедившись, что на площадке никого нет, он, стараясь не шуметь, открыл дверь и переступил через порог. Дважды провернув ключ в замке, он для надежности дёрнул дверь за ручку и, убедившись, что она заперта, подошел к лифту.
Поднеся палец к кнопке вызова, Анатолий Игоревич заметил, что его кисть мелко подрагивает. Он тяжко вздохнул и протёр ладонью лицо.
– Сколько это ещё будет продолжаться? – прошептал он и, сжав кулак, ударил им по кнопке.
Спустившись на первый этаж, он медленно подошел к двери подъезда и замер перед ней в нерешительности. Может быть, стоит остаться сегодня дома? Можно позвонить начальнику и сказать, что заболел. Нет, это не выход – «эти» меня и дома найдут. Нужно идти.

Приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы в образовавшуюся щель могла протиснуться голова, Анатолий Игоревич выглянул на улицу. Вроде бы никого. Собравшись с духом, он толкнул дверь и быстрым шагом направился к остановке. Его походка была рваной – он то делал быстрый широкий шаг, то замедлялся и еле волочил ноги, спина изгибалась дугой, а подбородок плотно прижимался к груди, из-за чего взгляд Анатолия Игоревича был направлен вертикально в асфальт, и его вполне можно было использовать в качестве строительного уровня.

Дойдя до остановки, Анатолий Игоревич немного успокоился. За время пути с ним не произошло ничего ужасного, поэтому тяжелый груз ожидания чего-то страшного немного съехал с его души куда-то вниз по душевному склону. Дождавшись автобус, Анатолий Игоревич занял место в самом его конце и облегченно выдохнул. Но стоило ему на секунду расслабиться, как снова началось...

– Добрый день! Оплатите, пожалуйста, проезд.
Перед ним стояла женщина-кондуктор и мило улыбалась. Не сводя с нее глаз, будто бы опасаясь того, что она сейчас превратится в какого-то злобного монстра и откусит его голову или, что еще хуже – разгрызёт портфель с рабочими документами, Анатолий Игоревич сунул руку в карман пиджака и, вытащив из него купюру, медленно протянул её женщине.

– А меньше нет? – всё так же улыбалась женщина.
– Нет! – рявкнул Анатолий Игоревич и судорожно сглотнул – от волнения в горле пересохло.
– Ну, ничего... Сейчас найдем вам сдачу, – добродушно произнесла кондуктор и принялась копаться в своей сумке.
Через минуту она уже передавала пассажиру пачку мятых купюр и билет за проезд.
– Хорошего дня, – снова улыбнулась женщина и направилась к своему месту. Анатолий Игоревич почувствовал, что теряет сознание. Голова закружилась, в глазах потемнело, а тело покрылось отвратительным холодным потом. К счастью, автобус остановился и Анатолий Игоревич, пошатываясь, выбрался из него на свежий воздух.

– Мужчина, вам плохо? – будто бы сквозь ватные беруши услышал он чей-то участливый голос.
Анатолий Игоревич хотел ответить, что очень плохо, что уже несколько дней он испытывает панические атаки и почти не спит по ночам, что у него появилась мания преследования и он живёт с постоянным чувством ожидания чего-то ужасного... Но вместо этого он лишь молча покачал головой.
– Точно? Может, скорую вызвать? Вы очень бледный.
Слух уже пришел в норму, а вместе с ним и голос.
– Я же сказал – со мной всё хорошо! Что непонятного? – прикрикнул на неравнодушного прохожего, который, убедившись, что старичок не собирается падать в обморок, зашагал по своим делам.

Добравшись до работы на следующем автобусе, Анатолий Игоревич направился прямиком в кабинет начальника. Без стука распахнув дверь, он уселся на стул и максимально громко грохнул портфель с документами на стол.
– Я пришел вам сказать, Георгий Николаевич, что мне...
– Хорошо, что зашёл, – улыбнулся начальник, – а я как раз распорядился, чтобы тебя ко мне вызвали.
– А меня не надо...
– Дело в том, что ты, Толя, работаешь на нашем предприятии уже двадцать пять лет. Юбилейный год, так сказать. По этому случаю тебе полагается премия в размере месячной зарплаты. Сегодня после обеда зайди в бухгалтерию.
Георгий Николаевич встал из-за стола и, склонившись над ним, протянул Анатолию Игоревичу руку.
– Благодарю за честную, упорную, а главное – продуктивную работу! А если без официоза – спасибо, Толя, что ты у нас есть. Ты – большой молодец!

Анатолий Игоревич вяло ответил на рукопожатие и поспешил покинуть кабинет, потому что почувствовал, что ему вновь становится плохо – на лбу выступили капли пота, в конечностях появилась слабость, а дыхание стало частым и поверхностным. Умывшись холодной водой в туалете, он направился в свой кабинет.
До конца рабочего дня время тянулось очень медленно, несмотря на то, что он с головой ушёл в работу, зарывшись в свои бумажки и документы. Он даже забыл зайти в бухгалтерию.
Покинув офис позже обычного, чтобы не встретиться ни с кем из своих коллег, Анатолий Игоревич побрёл к остановке. На него было жалко смотреть – еле перебирая ногами, он шаркал подошвами ботинок по асфальту. В одной руке он нёс свой портфель с документами, другая безвольно висела вдоль тела. Его взгляд был пуст и уныл.

– Мужчина! – послышался сзади чей-то голос.
Анатолий Игоревич вздрогнул, но решил не оборачиваться.
– Мужчина! Это у вас ключи выпали?
Он хлопнул ладонью по карману брюк и, действительно, ключей на месте не было. Анатолий Игоревич обернулся.
– Вот, возьмите, – перед ним стояла молодая девушка, протягивая связку ключей, – и знаете что? – она покопалась в своей сумочке и извлекла из нее шоколадку, которую бесцеремонно вложила в ладонь Анатолия Игоревича. – Вот это тоже возьмите. А то вы такой грустный... Говорят, шоколад настроение поднимает.

Это было последней каплей. Всё поплыло перед его глазами и он грохнулся на асфальт. В больнице, куда его доставила скорая, Анатолия Игоревича осмотрели и отправили домой с диагнозом: «нервное истощение на фоне переутомления», настоятельно рекомендовав взять отпуск и недельку отдохнуть дома в постельном режиме. Но у Анатолия Игоревича были другие планы. И они были не такими радужными.

Добравшись, наконец, до дома, он несколько часов просидел на кухне, уставившись в одну точку и слегка покачиваясь взад-вперёд. Затем принял ванну, переоделся во всё чистое и, закрыв все окна в квартире, открыл газ на плите. После чего прошёл в комнату, улегся на диван и закрыл глаза. Но тихо и спокойно умереть ему не дали. Как раз в тот момент, когда Анатолий Игоревич максимально сосредоточился на процессе перехода в мир иной, соседи сверху решили, что сейчас самое время для того, чтобы послушать музыку. Анатолий Игоревич любил музыку, но в тот момент ритмичные басы, проникающие, казалось, в спинной мозг, заставили его отложить уход из бренного мира на некоторое время.

Поднявшись на этаж выше, он нажал на кнопку звонка. Дверь открыли не сразу.
– Чего тебе, мужик? – нагло спросила раскрасневшаяся рожа, высунувшись из квартиры.
– Мне мешает ваша музыка, – усталым голосом ответил Анатолий Игоревич.
– Чем она тебе мешает?
– Не могли бы вы убавить громкость буквально на сорок минут? Затем делайте, что хотите.
– Нет. Еще вопросы? – ухмыльнулась рожа.
Такая наглость любого сбила бы с толку, но Анатолий Игоревич внезапно почувствовал какой-то мощный прилив сил. Впервые за долгое время он расправил плечи и вдохнул полной грудью.
– Убавь. Громкость. Музыки. – произнес он неожиданно окрепшим голосом.
– Мужик, иди отсюда по-хорошему, пока я не...
Договорить он не успел. Анатолий Игоревич каким-то медвежьим хватом вцепился в шею наглого соседа и, уперевшись лбом в лоб красной рожи, процедил сквозь зубы:
– Прямо сейчас ты, щенок, убавишь громкость, а лучше совсем выключишь своё поганое музло и будешь сидеть в своей норке так, как это делают мышки. Знаешь? Очень-очень тихо и иногда попискивая. Вот так: «Пи-пи-пи». Я внятно тебе, придурку, всё объяснил?

Такой дикий напор обескуражил музыканта настолько, что тот смог лишь кивнуть в ответ. Отпустив его шею, Анатолий Игоревич молча развернулся и принялся спускаться по лестнице. Его спина была ровной, плечи расправленными, а подбородок гордо приподнят.

Всю свою жизнь Анатолий Игоревич считал, что его окружают одни идиоты, невежи, быдло, хамы, невоспитанные и неблагодарные люди. Печально, но каждый день он всё больше убеждался в своей правоте, наблюдая за окружающим миром, приняв, наконец, эту мысль за аксиому. С возрастом людям всё сложнее менять свои убеждения, поэтому для Анатолия Игоревича стало ударом, что за последние несколько дней он не встретил ни одного представителя вышеперечисленных категорий граждан. Так случается, что иногда на жизненном пути попадаются лишь добрые, вежливые, воспитанные и дружелюбные люди. К счастью или нет, но обычно длится это недолго.
Вернувшись домой, он выключил газ, проветрил квартиру, открыв все окна настежь, и облегченно выдохнул.
– Наконец-то всё закончилось. Мир всё так же полон идиотами, – расслабленно улыбнулся Анатолий Игоревич, – значит, можно жить. Можно жить...
Он улёгся на диван и спокойно уснул в своём, снова ставшим понятным и привычным, мире.

©ЧеширКо

Приехала бабушка из Одессы

К Лобановым приехала бабушка из Одессы нянчится с внуками. Окна в их квартире часто открыты и мы становимся невольными слушателями их общения. Одесский колорит, смешанный с ее необычным юмором, вызывают у нас только улыбки. Казалось бы, обычное общение, но оно настолько колоритное. Хотя, как мне кажется, это не получится передать словами, но все же попробую…

Приблизительно так начинается каждое утро… и вот такой вот получился рассказик.

- И шо ты там себе думаешь? - обращается бабушка Соня к запертой двери ванной комнаты.

- Да я умываюсь, бабуль! - ответил Дима, через дверь.

- Гляньте на него, умывается?! Двери открой , чтобы я видела короля который воду не закрывает?

- Ну, я же умываюсь! - прокричал внук и открыл дверь.

- Таки что, нужно за обычное умывание платить твоему папе каждый месяц? Выключай! Привыкший жить в роскоши твой папочка, не знает, об экономии? Я научу его заново умываться из стакана, если надо, потом ещё в этой воде чай заваривать! Хорошо устроились!

- Бабушка, папа у нас хорошо зарабатывает!

- Да, но только потому, что я с ним нянчилась, и делала за него уроки математики! Он два плюс два сложить не хотел, все время отнимал! Ну хоть это в жизни пригодилось! Заканчивай умываться и иди ешь курочку!

- Бабуля, кто же кушает курочку с самого утра?

- Папочка твой кушал и потому такой умный стал, что может позволить включать фонтаны по всем комнатам!

- Когда ты уже уедешь? Твои правила замучили уже, свет не включать, интернетом пользоваться нельзя! - начал возмущаться внук, — Баба Оля, хоть пирожки делала, а ты со своими рыбой жареной и курочкой замучила меня!

Бабушка Соня присела на стул.

- Сейчас ты обидел меня, Димочка, но придет время, будешь открывать кран и вспоминать бабушку Соню, захочешь ей здоровья пожелать, но все равно придется платить за воду! - шептала бабушка Соня и в миг перешла на крик- Закрывай кран!

Дима быстро закрыл кран, выключил свет в ванной комнате и побежал на кухню, сел за стол и стал есть курочку…

- Какой послушный мальчик, весь в отца! - умилялась бабушка Соня, радуясь за ребёнка…